В Стране Вечных Каникул. Коля пишет Оле, Оля пишет Коле

— Он с нами! — вопил коллектив. — Это наш Петя!

— Чтобы вы по достоинству оценили богатырскую силу этого мальчика, — перекрикивая всех моих друзей, продолжал клоун, — мы сейчас вызовем двух самых крепких, самых плечистых мужчин! Первых попавшихся… Ну, хотя бы вот этих!

Но не тут-то было… Десятки зрителей со всех концов зала ринулись на арену: они хотели потрогать гири, которые я так легко поднял ввысь. «Неужели в зале столько „подсадок“? — подумал я. — Нет, не может быть… Значит, это самые обыкновенные зрители. Какой ужас! Что сейчас будет?»

— Стойте! Остановитесь! — воскликнул я так громко, как не смог бы, наверно, крикнуть даже сам клоун-богатырь. — Сейчас я покажу вам еще один номер. Но если хоть один выбежит на арену, все пропало…

Те, что бежали, замерли в проходах между рядами.

— Подождите минутку! — предупредит я. — Одну минутку! Мне нужно сбегать за кулисы!… И тогда вы увидите такой номер, какого никогда не видали!…

— Что ты еще придумал, негодяй? — еле слышно прохрипел сквозь маску клоун-богатырь. Мне казалось, что он вот-вот упадет в обморок.

Я выбежал за кулисы и, задыхаясь от волнения, спросил у женщины в форменном костюме с двумя серебряными полосками на рукаве:

— Где тут у вас телефон?

— Во-он там, на столике, где сидит дежурный пожарник!

Не спрашивая разрешения у пожарника, я набрал две двойки.

— «Стол заказов» слушает! — ответила Снегурочка.

— Я хочу, чтобы гири стали тяжелыми! Чтобы никто не смог их поднять!…

— Принимаем заказы только на развлечения.

— Но тогда развлечение превратится в мучение… Сделайте, пожалуйста, в порядке исключения!

От волнения я вдруг, как клоун-богатырь, заговорил стихами. И это подействовало на Снегурочку.

— Заказ принят! — сказала она. — Номер заказа: три дробь семь.

Вернувшись на арену, я скомандовал:

— Теперь проверяйте! Бегите, бегите сюда… Попробуйте поднять эти гири!

— А где же обещанный номер? Где номер?…

— Номер отменяется! В следующий раз… — пообещал я. А сам подумал: «Сейчас-то и будет главный номер программы!»

Первыми на арену ворвались ребята с нашего двора. А вслед за ними — незнакомые мне мужчины, женщины, мальчишки и девчонки. Все стали хвататься за гири, но — о, чудо! — никто не мог их поднять! Я, будто случайно, толкнул ногой одну гирю — и почувствовал, что она налилась неприступной тяжестью и словно бы приросла к полу. Сказка пришла мне на помощь! Но как же теперь поднимет эти гири сам клоун-богатырь?

— Я не могу работать в такой обстановке! — прогремел он на весь цирк. И, гордо вскинув свою свирепую голову, ушел за кулисы.

— Никто не может сдвинуть гири с места, а ты смог! Ты смог! — обнимали меня дружки-приятели. Они подняли меня на руки и потащили в тот ряд, где сидели сами.

— Куда же вы его? — закричала моя бывшая строгая соседка. — Я сберегла его место!…

Ей хотелось сидеть рядом с ребенком-богатырем. Но ребята унесли меня к себе. Мишка и Жора теснились теперь на одном стуле, а я сидел на бывшем Жорином месте, прижавшись плечом к Валерику.

— Вот что значит курс лечения! — с завистью сказал Мишка. — Мы ходим в школу, зубрим, с утра до вечера расходуем свои силы. А он сберегает их! Накапливает!… Вот бы мне кто-нибудь прописал такой «курс»!

— Да, здорово было бы! Если бы и нам тоже. Эх, хорошо было бы! — вздыхали и другие ребята.

Сзади и спереди ко мне потянулись руки: все хотели пощупать мои мускулы.

— Вы ничего не почувствуете: они в расслабленном состоянии, — сказал я. — Отдыхают!

Валерик молчал. А вечером во дворе он подошел ко мне и вполголоса, но повелительно произнес:

— Смотри на меня внимательно: в оба глаза! Слушай меня внимательно: в оба уха! Гири были фанерные? Или из какого-нибудь там папье-маше?

Я хотел сказать, что гири были настоящие, что ни один человек в цирке, кроме меня, не смог их поднять. Но язык не слушался меня, голос куда-то пропал. И я не сумел соврать. Первый раз в жизни хотел — и не сумел! Наверно, Валерик меня загипнотизировал…

Только уже дома голос ко мне вернулся. Тогда я набрал две двойки и торопливо, взволнованно заговорил в трубку:

— Я вас очень прошу… Я просто умоляю: заколдуйте, пожалуйста, Валерика! Чтобы он восхищался мною, как все!

— Это невозможно, — ответила Снегурочка.

— Но ведь воля каникуляра должна быть для вас законен!

— Да, это верно. Но тут мы бессильны.

— Почему?!

— Я не могу объяснить.

— Из-за его сильной воли, да?

— Нет, дело совсем в другом.

— В чем?

— Не могу объяснить…

— Это тайна?

Снегурочка повесила трубку. Почему Валерик не поддавался Деду-Морозу? Почему он был неподвластен сказке?

Да, это была тайна. И такая, что даже каникуляру не имели права ее раскрыть…

ПРОКАЗНИЦА-МАРТЫШКА, ОСЕЛ… ДА КОСОЛАПЫЙ МИШКА

Не подумайте только, что я плохо помню те строки из басни Крылова, которые очень похожи на название этой главы. Басню я учил в школе, а то, что я учил там, запомнилось на всю жизнь…

У Крылова написано: «Проказница-Мартышка, Осел, Козел да косолапый Мишка», но я козла пропустил. И не потому, что забыл о нем, а просто потому, что… Впрочем, об этом вы узнаете немного позже.

А сейчас я хочу рассказать о том, что было после моего выступления на цирковой арене.

Все ребята стали просить меня поднять что-нибудь тяжелое. И все теперь обращались ко мне очень вежливо и уважительно.

— Петя, подними, пожалуйста, скамейку в садике, — просил один.

— Петя, там, на улице, стоит инвалидная коляска… Подними ее, если не трудно.

— Мне не трудно, — отвечал я. — Но просто не хочется расходовать силы. Вот если будет что-нибудь важное… Какой-нибудь особый случай!

Мишка-будильник попросил меня однажды:

— Петя, подними, пожалуйста, меня и подержи в воздухе минут пять. Это как раз очень важно: я поспорил с ребятами из соседнего двора. Они не были в цирке и не верят.

На этот раз меня случайно выручила мама. Она высунулась в форточку и тем же голосом, каким раньше звала: «Домо-ой! Пора делать уроки!» — категорически приказала мне сверху:

— Домо-ой! Пора смотреть телевизор!…

Простите, телевизоров тогда еще не было… Я вспомнил, мама крикнула мне сквозь форточку:

— Домо-ой! Пора слушать патефон!

У нас был синий облезлый ящик, который шипел и кряхтел от старости. Я любил по десять раз в день слушать одну и ту же пластинку. Раньше мама возмущалась, что я даром теряю время.

— Перемени пластинку! — заявляла она. — Почитай лучше книгу. Или раскрой учебник.

А теперь мама сама смело крутила тугую ручку, хотя знала, что ручка иногда со стремительной силой раскручивалась в обратную сторону.

— Ты стал недопустимо пренебрегать патефоном! — говорила она. — Смотри у меня!

После истории в цирке Мишка-будильник начал упрямо допытываться, где, в какой поликлинике мне прописали такой замечательный «курс лечения». Мишка вообще был завистливым пареньком, а тут уж прямо места себе не находил.

— Скажи: что нужно глотать, чтобы набраться такой силищи? Порошки, да? Пилюли, да?… Ведь этот твой «курс лечения» можно и самому себе дома устроить, а? Скажи, Петька… А я тебе буду всегда сообщать точное время! Хочешь? Сейчас девятнадцать часов — ровно!

— Ничего я тебе не скажу: это страшная тайна!

— Боишься, что я стану сильнее тебя, да? А ты мне столько этих пилюль дай или порошков, чтобы я тоже стал сильным, но все-таки был в два или даже в три раза слабее тебя, — торговался Мишка. — Мне и этого будет достаточно. Ты можешь сразу две гори поднять, а я пусть смогу только одну. Мне и этого хватит! А, Петька?…

Ребята рассказывали обо мне легенды. Через несколько дней в соседнем дворе уже знали, что я поднял в воздух самого клоуна-богатыря, у которого было две гари в руках, одна — в зубах, одна — на голове и две — под мышками.

И только Валерик по-прежнему мною не восторгался. А я так хотел этого!