Этим летом я — не я

— Кто там? — прошептала она.

— Это, должно быть, радио, — раздраженно ответил хозяин.

Он прошел в гостиную, прямо к большому креслу, которое ожидало его перед камином, погрузился в это кресло и глянул на дверь, ведущую к лестнице в подвал.

— Прикрой, пожалуйста, эту дверь, — попросил он с одышкой.

— Я могу спуститься вниз и выключить радио, — предложила Алекс.

— Нет! — рявкнул старик. — Закрой дверь и садись. Я жду, рассказывай мне об этой перемене имен.

Смущенная и испуганная, Алекс решила повторить свой рассказ. Она понимала, что предала Сэм и разволновала мистера Карра, который никак не мог справиться с одышкой, и чувствовала свою вину.

Но мистер Карр, увидев ее печальное лицо, неожиданно улыбнулся.

— Еще раз… с самого начала… и расскажи мне все, все, все, — приказал он.

Как ни странно, Алекс смогла улыбнуться ему в ответ. А может быть, это все просто смешно? Может, Сэм тоже посмеялась бы?

Хихиканье мистера Карра подняло ей настроение, будто на плечах и тяжести-то было, что птичье перышко. Внезапно она твердо решила, что Сэм все поймет.

Когда Сэм проснулась, настроение у нее было получше, чем вечером. Может быть, стоит подождать хотя бы пару дней, а потом во всем признаться? По крайней мере, она хоть разочек прокатится на лошади.

Они уже сидели за завтраком, когда Бетани спросила, как зовут ту, другую, девочку, с которой Сэм летела в самолете.

— Откуда ей знать? — удивилась Мэри.

Но Сэм решила воспользоваться удобным случаем.

— А я знаю, — сказала она как можно более небрежно. — Мы вместе сидели. Ее зовут Сэм. Она приехала к людям, у которых книжный магазин.

— Значит, это именно та девочка, которую ожидала в гости миссис Трюблад? Мы знаем Трюбладов. Они живут на нашей улице, совсем недалеко.

Сердце Сэм подпрыгнуло от радости, но она постаралась изобразить на лице равнодушие.

— А какая она, миссис Трюблад? — спросила девочка, откусывая кусок тоста.

— Сварливая старуха, — сказала Бетани.

— Ничего подобного! — с жаром возразила ей Джоси. — Она — самая приятная из всех наших взрослых знакомых. Она называет меня «Милашка».

— Я же не сказала, что она злючка. А как смешно она одевается… Ну, Алекс, поторапливайся. Мне пора идти в конюшню, — сказала Бетани, не обращая внимания на хмурый взгляд младшей сестры.

Сэм тоже разозлилась, но ей очень хотелось пойти в конюшню. Бетани схватила блюдечко Сэм, как только та отправила последнюю ложку с ягодами в рот, и швырнула оба блюдца в посудомоечную машину. Затем повела Сэм наружу. Кеннет куда-то пошел с книжкой в руках, Джоси поплелась за ними. А Бетани шагала через двор к конюшне. Она распахнула дверь, и дюжина лошадиных голов высунулась из стойл.

— Вот мой любимчик, — сказала Бетани, вытаскивая два куска сахара и протягивая их на трепещущих пальцах гигантскому, лоснящемуся черному коню с белой звездой на лбу. — Ты мой красавчик, правда, Бьюрегард?

Высокий конь наклонился вперед и взял сахар так грациозно, как в ювелирном магазине леди берет бриллианты. Большие уши коня чутко шевелились, будто он прислушивался к каждому слову, сказанному Бетани. Конь был великолепен. Но до чего же велик!

Раньше Сэм видела лошадей только из окна машины или в кино и никогда не подходила к ним так близко.

Ее поразил и запах лошадей. Ей нравилось дышать этим запахом. В книжках и в кино лошади ничем не пахли.

Конь заржал. Будто протрубил слон. Сэм чуть отскочила от него.

— Это папин конь, а не ее, — пробормотала Джоси.

Прежде чем Сэм поняла, о чем она говорит, Бетани протиснулась у нее за спиной и начала надевать седло на темно-гнедую лошадь, не такую громадную, как Бью, но все равно очень большую.

— Ее зовут Мелодия, — сказала через плечо Бетани, с покряхтыванием втаскивая седло на спину лошади, и, прежде чем Сэм успела что-то сказать, Бетани вывела лошадь из конюшни и повела ее на круг. Следом двинулись Сэм и Джоси. Сэм широко открытыми глазами следила за тем, как Бетани вскочила на спину лошади и послала ее вперед по крайней дорожке круга. Сэм умирала от зависти и злилась, что на нее никто не обращает внимания. Впрочем, ей было немножко страшно.

— А можно мне? — вырвалось у нее, когда Бетани проезжала мимо. Сэм вовсе не была уверена, что ей так уж хочется взбираться на лошадь, но от нее ведь этого ожидают…

Бетани посмотрела на Сэм сверху вниз, и в ее глазах мелькнуло что-то сулящее неприятности. Коварство во взгляде было мастерски спрятано, но Сэм его заметила. Что ж, она уже попала в ловушку, теперь никуда не денешься.

Бетани быстро спешилась и привязала уздечки Мелодии к столбу.

— Конечно, можно, — сказала она слишком ласково. — Я дам седло для Дины. Она терпеливая, на ней обычно ездят люди, которые вообще не имели дела с лошадьми.

Сэм напряглась. Почувствовала, как загорелись щеки. Бетани хотела выставить ее на посмешище. Что ж, наплевать на Бетани, Сэм просто хочет воспользоваться случаем и поскакать на лошадке. Она не должна опозориться. Из всех известных ей людей именно она рождена быть наездником.

— Как скажешь, — холодно ответила она.

Бетани не смотрела на Сэм, пока взгромождала седло на широкую спину старой гнедой кобылы с лохматой черной гривой.

А Сэм, внимательно разглядев кобылу, решила, что та не кажется злобной или капризной.

— Мамочка сказала, что Алекс должна поехать на Эхо, — высунулась Джоси и потянула сестру за руку.

— Мы сначала должны понять, сможет ли она вообще удержаться в седле, — ласково сказала Бетани, не глядя на Джоси. — Ну, вот, Алекс, все готово.

Сэм рада была, что подсмотрела, как Бетани садилась на лошадь, и теперь знала, с какой ноги начинать. Сэм двигалась неуклюже, но ей все-таки удалось взобраться в седло. Она почувствовала, что оказалась слишком высоко и что сидит неправильно.

«О-о-ой!» — крикнула она про себя.

Хотя Сэм почти твердым голосом приказала лошади двигаться, Дина не пошла ни рысью, ни легким галопом. Старая кобыла тащилась медленно, размышляя над каждым своим шагом. Она наклоняла голову и вынюхивала землю, будто хотела слегка перекусить лютиками.

— Не позволяй ей слишком далеко уходить, — презрительно крикнула Бетани. Она спешилась с Мелодии и шествовала сзади. — Пришпорь ее.

Бетани подошла и огрела Дину прутом. Лошадь вздрогнула и припустила неровным шагом. Теперь Сэм, как мешок с картошкой, подпрыгивала вверх-вниз. Почему-то она открыла рот и чуть не откусила себе язык. Ей удалось удержать крик перед тем, как он вырвался из глотки. Во имя чего она продолжает это занятие? Это же сплошное мучение!

Еще чуть-чуть, и Сэм просто соскользнет с лошади. Но тут Дина, почувствовав себя в безопасности, снова замедлила шаг. Сэм попыталась заставить лошадь прибавить скорость, но та не обращала внимания на ее нежные подталкивания. Дина полностью игнорировала все попытки неопытного всадника заставить ее двигаться.

И тут вышли тетя Мэри и Кеннет.

— Ой, Бетани, почему ты не дала Алекс приличную лошадь? — громко и недовольно крикнула тетя Мэри. — Я же говорила тебе, что ее надо посадить на Эхо. Дина такая упрямая, такая ленивая. Слезай, Алекс, мы оседлаем для тебя другую лошадь. И почему ты без шлема?

Сэм ничего не ответила. Только сейчас она заметила, что на Бетани надет шлем. Может, шлем был пристегнут к седлу?

Сэм была горда собой, когда благополучно спустилась на землю, но отказалась еще раз проехаться, хотя с интересом посмотрела на Эхо — светлую, в пятнышках лошадь, с очень приветливой мордой. И опять она обратила внимание на размер лошади, уже начиная привыкать к тому, что они больше, чем ей раньше казалось.

Она еще поездит на лошади, но только не сейчас. Сэм много читала о лошадях. Папа дарил ей и другие книжки, но больше всего она любила книги про лошадей. И в этих книгах описывалось, что хорошие лошади всегда чувствуют настроение всадника. И если он напряжен, это может испортить всю езду и лошади, и наезднику.