Веснушки — от хорошего настроения

Владимир Лукьянович Разумневич

Веснушки — от хорошего настроения

Часть первая

Стасик — весёлый человек

Глава I

Без друзей жить нельзя

Среди ночи Стасик, словно от толчка, вздрагивает, открывает глаза. В комнате темным-темно. За окном завывает ветер. Слышно, как хлопает, позвякивая, оторванный лист железа на крыше: тук-тук… тук-тук… тук-тук… Будто стучится кто или подаёт сигнал тревоги.

Всё, что произошло вчера вечером, когда его, выставив на позор всему интернату, назвали жуликом и никудышным человеком, представляется Стасику кошмарным сном.

Но это не сон. Так всё и было. Завтра его выгонят из интерната. И никогда больше он не вернётся сюда. Завуч Наталья Ивановна, выступая перед пионерами, грозно сказала: надо отправить его, Стасика Комова, на перевоспитание в другой интернат, так как здесь он давным-давно всем надоел и от него в коллективе происходят одни лишь беспорядки.

Стасик возится в постели. Ложится то на один, то на другой бок. Но заснуть не может. Не поверили ему. Отвернулись от него, словно он и в самом деле какой-нибудь злодей. А ведь он так мечтал совершить в жизни что-нибудь великое, чтобы сам директор интерната ахнул от изумления…

Впереди ждать нечего. Не поведёт он больше интернатских мальчишек в юнармейский поход, и подводную лодку из берёзовой коры достроят за него другие ребята. Раз Наталья Ивановна сказала — закон! Отправят его неизвестно куда. Не меняет она своих решений, не любит, когда ей возражают. И Стасика не любит. В прошлом году 8 Марта хотел он подарить Наталье Ивановне рисунок с изображением своей будущей подводной лодки. Она даже смотреть не пожелала. «Подаришь, — сказала, — когда двойку по арифметике исправишь». Отметку Стасик исправил на следующий же день, но рисунок дарить почему-то расхотелось.

Без Натальи Ивановны, конечно, прожить можно, а вот без друзей — никак! Они, наверно, будут жалеть Стасика, когда он уедет. Кого-то теперь изберут себе в командиры? Не Борьку же Титова! Толстый, а вот Стасика побороть не смог. Слабаков командирами не назначают. Где ему! Смешно смотреть, как Борька после уроков бежит, вдогонку за Томой Асеевой. Девчатник! Не нравятся Стасику такие люди. Он с другими дружит.

Вот они, его друзья, — спят рядом. Шевелит пухлыми губами и что-то бормочет себе под нос Колька Мерлин. Он такой длинный, что едва умещается в кровати. По соседству всхрапывает здоровяк Мирон. Руки его разбросаны в разные стороны, словно хотят обнять темноту. По-младенчески сладко спит, положив ладошки под голову, тихоня Петя Гусев — даже дыхания не слышно.

Стасик вспоминает, как они впервые познакомились. Когда всё это было? Ровно год назад, ещё в третьем классе. Из деревни в школу-интернат привёз его конюх дядя Митя.

Осторожно, боясь наследить, шагал тогда Стасик за конюхом по крашеным доскам коридора. Незнакомые мальчишки, пробегая мимо, с любопытством заглядывали ему в лицо.

— Новенького ведут!

— Что я — арестованный? — возмутился Стасик. — Никто меня не ведёт. Я сам иду.

Мальчишки придвинулись вплотную, стали разглядывать Стасика и делать разные замечания:

— У него бровей нет. Совсем выцвели…

— Валенки не на ту ногу обул…

— В дом вошёл, а шапку не снимает…

И только один заметил с уважением:

— Смотрите, какой длинный ноготь на мизинце!

Стасику стало неловко. Он надел варежку, а шапку снял. На мальчишек смотрел насторожённо. Интересно, что они за люди и как им здесь живётся? Но спрашивать тогда было некогда — спешили к директору.

Владимир Семёнович Октябрьский вначале показался Стасику человеком очень строгим. Большелобый, с густыми бровями, нависшими над синевой глаз, он зачем-то всё время прищуривался, слушая, что ему рассказывали про Стасика. Лицо его делалось при этом ещё строже.

А заговорил он совсем просто, не по-директорски:

— Ты, Стасик, за какую футбольную команду болеешь? Случаем, не за наши «Крылышки»?

Стасик даже растерялся.

— Я болею… — ответил Стасик с запинкой. — Только по радио болею… за «Крылья Советов»!

— Здорово! Выходит, вкусы наши сходятся. Одна беда — наши «Крылышки» стали частенько печалить болельщиков своим непостоянством: то из высшей лиги, а проще говоря, из класса «А» в класс «Б» перелетают, то обратно. Как птицы перелётные… Ты в каком классе учился, в «А» или «Б»?

— В третьем «Б».

— У нас в третьем «А» будешь учиться. Тебе, можно сказать, повезло. Сам знаешь — футболисты за высшую лигу, за класс «А», обеими руками цепляются. Да не каждому он даётся. И жить тебе предстоит с болельщиками родной команды. Пойдём, я тебя познакомлю…

Директор сам привёл Стасика в комнату, где стояли четыре койки, накрытые полосатыми одеялами, а на стенке висел портрет Маяковского.

— Располагайся, как дома. Вторая койка от окна — твоя. Покажется жёсткой, ещё один матрац попроси. Только боюсь, тогда ты все уроки проспишь… Знакомься пока с жильцами.

Помнится, первым протянул руку долговязый Колька. Стасика тогда больше всего удивило его лицо — оно всё время кривилось. Казалось, Колька вот-вот рассмеётся, но смеха почему-то не получалось.

— Меня зовут Колькой, — сообщил он, — по фамилии Мерлин.

— Мерин? Какая-то лошадиная фамилия.

— Не Мерин, а Мерлин.

Затем подошёл знакомиться самый бойкий человек в комнате — Мирон. Стасику тогда показалось, что человек этот весь состоит из шишек: голова бугристая, нос картошкой, щёки как две булки. Мирон так крепко пожал руку, что Стасик взвизгнул.

— Я ещё не так умею! — Довольный Мирон хлопнул Стасика по плечу, по спине и слегка ударил по затылку. — Если кто обижать будет, меня науськай.

— Науськивают только собак.

— Когда я дерусь, я как собака…

Позже всех приблизился к Стасику Петя — странный мальчик, с огромной круглой головой на тонкой шее. Непонятно, как такая шея удерживает такую голову. У Пети-головастика — так зовут его мальчишки — бледная лёгкая рука. Когда Стасик здоровался, то Петиной руки даже не почувствовал.

— Тебя, наверно, девчонки обижают? — посочувствовал он.

— Нет, девочки меня любят.

— Ну, тогда ещё хуже…

— Ты, Стаська, развесёлый человек! — засмеялся Мирон. — Мы с тобой здорово заживём!

— Как у Христа за пазухой, — уточнил Петя.

— Ты что, верующий?

— Не-е-ет, — испуганно произнёс Петя. — Я просто так сказал. Не думавши.

Вот с тех пор и живут они вчетвером в одной комнате. Одной дружной семьёй живут, всё у них общее: старая рогатка, три огромных, как штык, гвоздя, коробка цветных карандашей, гребешок, пенал, ошейник для собаки. Эти свои пожитки они хранят в одной тумбочке — бери кому что надо! С верными друзьями Стасик не так тосковал по прежней деревенской жизни, по ребятам, с которыми там учился. Думалось, конца не будет этой дружбе.

Да, были друзья… А завтра их уже не будет. Стасика увезут в другой интернат. Увезут от друзей, учительницы Валентины Григорьевны, от ласкового Бобика…

Стасик вновь вспоминает круг позора, и ему делается не по себе. Теперь вся собственная жизнь представляется ему безрадостной, сиротливой. Невезучий он в жизни. У других мальчишек есть папы и мамы, а к задире Борьке Титову каждый месяц приезжает бабушка из деревни, привозит румяные крендели и заставляет Борьку кутаться в шарф даже когда и не очень холодно. У Стасика же нет ни папы, ни мамы, ни бабушки. Совсем был бы один-одинёшенек, если бы не друзья.

Сколько раз пробовал Стасик вспомнить своих родителей — и не мог. Ему и двух лет не было, когда их не стало на свете. Случилось это во время страшного землетрясения. Взрослые, сильные люди погибли, а вот он, тогда ещё совсем крохотный, уцелел, и его отправили к бабушке в деревню. Потом и бабушка умерла в больнице.

В школе-интернате первое время не везло. В третьем классе девчонки дразнили его «Стрекозой», а потом Борька Титов прозвал «Головой на макушке». Тут, конечно, сам Стасик виноват. Однажды не сумел решить простейшую задачку на умножение. «Где только твоя голова!» — упрекнул его толстый Борька. А Стасик, не подумав, бухнул: «На макушке». Надо было сказать «на плечах» или, лучше, «на шее», а он сразу не сообразил. Вот в классе и стали смеяться: «Эх ты, голова на макушке!» И вообще, если призадуматься как следует, во всех бедах виноват Стасин характер. Завуч Наталья Ивановна назвала его характер ершистым. Но разве у ершей есть характер? Рыба как рыба, только колючая. А вот он, Стасик, весь состоит из своего необыкновенного характера, который почему-то не могут терпеть Наталья Ивановна и девчонки. И наверное, никакими силами не переделать его. Потому и отчаиваются люди: «Такой уж у него характер!»