Разные пиратские истории

Михаил Спартакович Пляцковский

Разные пиратские истории

ИСТОРИЯ ПЕРВАЯ

Один пират случайно спасся со своего тонущего корабля. Плыл-плыл на обломке мачты по океану и приплыл на необитаемый остров.

Когда он очухался, то подумал: «Кого бы ограбить?» Но кроме одинокой пальмы грабить было некого. Тогда он решил, придётся всё же ограбить пальму, чтобы не терять квалификацию. И стал карабкаться по длинному мохнатому стволу за кокосовыми орехами. Но до орехов не долез, сорвался вниз и набил на лбу большую шишку. Потёр он кулаком шишку и поклялся: «Больше никого на этом острове грабить не буду!»

Но клятву свою всё-таки нарушил, когда очень проголодался. Что с него возьмёшь? Пират — есть пират!

ИСТОРИЯ ВТОРАЯ

Один пират служил боцманом на корабле. И лихие матросы его очень уважали за то, что один свой глаз он потерял в бою, а другой сохранил целым и невредимым.

В день рождения боцмана команда решила купить подарок.

— Давайте бинокль!

Но сообща подумав, команда сообразила, что бинокль ему ни к чему, и подарила большую подзорную трубу. Глядя в которую, всё равно один глаз закрывать надо.

Подарок боцману очень понравился. И он всегда носил свою подзорную трубу за правым ухом.

ИСТОРИЯ ТРЕТЬЯ

Один пират закопал в пещере здоровенный кованый сундук с золотыми пиастрами. Он нарисовал на бумажке горелой головешкой план места, где спрятаны сокровища, и унёс её на корабль. Но названия того острова, чёрт возьми, не указал для памяти, из-за своей пиратской неграмотности. А через некоторое время — и совсем забыл из-за своей пиратской рассеянности. Вот что бывает, если грамоте не обучен. Так и пропал сундучок с пиастрами. Лежит себе где-то в пещере на каком-то острове, но кто ж его знает, на каком. И до сих пор его найти не могут…

ИСТОРИЯ ЧЕТВЁРТАЯ

Один пират упал за борт в море. И тут его заметила акула. Подплыла и грозит: «Отдавай тельняшку, или я тебя немедленно проглочу!» А сама — страшная. И каждый зуб у неё — не хуже пиратского ножа. Даже, может, и острей.

Только пират не робкого десятка оказался. Он ей фигу показал: «Не отдам! Своя тельняшка ближе к телу!» Пожадничал, значит.

Ну, акула с ним чикаться не стала и решила проглотить вместе с тельняшкой. Но, когда она его глотала, пират зацепился за акулий острый зуб и ни туда ни сюда. Акула мучилась-мучилась и выплюнула его, подумав: «Зачем мне дырявая тельняшка?..»

Но это — насколько известно — был первый и последний случай, когда жадность выручила. Так что учиться у этого пирата нечему.

ИСТОРИЯ ПЯТАЯ

Один пират очень любил поесть. И сам не заметил, как стал толстяком. За что его на судне прозвали — Пуздро. Для него и сапог-то снять не простым делом было, а не то чтобы там из пистолета целиться или, чего доброго, на абордаж с криком бросаться. И довела его вкусная пища до того, что напрочь он свой грозный вид утратил. Кто ни глянет на пузатика — все смеются. Он пугает, допустим, а никому не страшно.

Не выдержал пират Пуздро такого неуважения к своей профессии, плюнул на всё — и пошёл на пенсию.

ИСТОРИЯ ШЕСТАЯ

Один пират решил жениться. И такая ему пиратка в жёны попалась, что заставляла его стирать, штопать, палубу драить и рыбу жарить.

Вздумал он было сопротивление оказать, а она его в угол каюты загнала, на пистолете курок взвела и стращает: «Выбирай одно из двух: или ты будешь у меня по струнке ходить, или я тебя, борода нечёсанная, в бараний рог скручу!»

Вот пират свои косматые ручищи и поднял вверх:

— Сдаюсь, моя «беспомощная», беспрекословно, из двух — первое выбираю.

Так он под каблуком у неё и остался до конца своих дней. Взяла его любовь на абордаж! А какой пират был! Ого-го! А может, даже — ого-го-го! О-го-го-го!

ИСТОРИЯ СЕДЬМАЯ

Один пират захотел в школе заниматься. Учительница и спрашивает на уроке этого пирата: «Сколько будет пятью пять?» Он даже соображать не стал, сразу ответил: «Девяносто!» Услыхала учительница такое и в обморок — бац!

Тогда другую прислали. Та, значит, тоже пирату вопросик подкинула не простой: «Сколько месяцев в году?»

Пират и бровью не повёл. И чётко так отчеканил: «Много!» Новая учительница тоже со стула — бабах!

Больше директор не захотел рисковать и своими учительницами разбрасываться. Показал пирату на дверь и крикнул: «Вон!»

С давней той поры все пираты любую школу за сто миль чуют и подальше от неё уплывают. Очень им надо, чтобы их оттуда выгоняли!

ИСТОРИЯ ВОСЬМАЯ

Один пират за драку в тюрьме очутился. Сидит за решёткой и песенку поёт про красавицу Мэри. День поёт, пять поёт, на десятый — надоело. И до того грустно ему стало, что начал он зубами железные прутья грызть. Грызёт и размышляет: «Зачем я дрался? Вот сижу я здесь, в казённом доме, а мог бы на вилле своей цветочки разводить!»

Откуда ни возьмись, мышка выскочила — и уставилась на пирата. А он по полу ножищей как грохнет, как рявкнет во всю глотку: «Кышшшш!» Мышка вдруг и говорит ему: «Дурак! Я тайный ход знаю! Но теперь, раз ты такой злюка, не покажу!» Пискнула и убежала. Схватился пират за голову и зубами заскрежетал от злости на себя. И понял, что понапрасну нечего даже мышек обижать.

ИСТОРИЯ ДЕВЯТАЯ

Один пират взял в плен короля.

Король его умоляет: «Отпусти — озолочу!» — «Очень нужно мне твоё золото, когда у меня своего — навалом!» — отчитал он короля, как мальчишку. Отчитал, значит, а сам задумался: «А что ежели я переоденусь в камзол королевский да на голову его же корону надену? Приду во дворец, а меня там все за короля примут, кланяться будут и с блюдечка кормить!»

Стянул он с короля одежду и на себя, прямо в чём был, и напялил. Пленника связал и в трюм, где бочки с порохом, посадил, а сам во дворец отправился.

Постучал в ворота. Стражники знакомую корону увидели и ахнули:

— Проходите, ваше королевское величество!

Со всех сторон слуги набежали, под руки подхватили, в покои привели и спрашивают:

— Не хотите ли чего, ваше королевское величество?

— Пожрать бы не мешало! — по привычке гаркнул пират. — Да поживее, селёдки вы разэдакие.

Удивились слуги: сроду они от своего короля ни одного грубого слова не слыхивали. А тут — нате! Но виду не подали. Глядь — уже везут на тележках еду всякую, жареную и пареную, сладкую и солёную, в общем, такую, что пальчики оближешь. Ложки и кубки подают серебряные, а тарелочки — фаянсовые: ешь, пей, сколько влезет! Разморило пирата от обеда, в сон потянуло. Стал он носом клевать. А придворные тут как тут:

— Не желаете ли в опочивальню?

— Желаю, дьявол вас подери! — прикрикнул самозванец.

Сняли с него придворные корону, камзол стаскивают. Видят: под ним тельняшка замусоленная, сто лет не стиранная.