Зеленые созвездия (СИ)

Врезается, ломая им ветви, разрубая их в сотню мелких щепок. У меня будто ломают пальцы, и слёзы брызгают из глаз. Но я не останавливаюсь. В висках стучит, дыхание сбивается, я давлюсь пылью, осыпающейся с листьев Кустов. Правая нога слушается плохо, приходится её подволакивать.

Мой след позади перекрывают Клён и Карагач. Растения защищают меня, вставая стеной перед Тёмным, но тот лишь холодно смеётся, раскатисто, с эхом, и врезается в деревья. Его забавляет игра в уничтожение Природы. Когда он отрывает куски от стволов Деревьев, я явственно ощущаю, как невидимая сила вырывает куски из моего сердца.

Я всхлипываю от жалости и боли, сдерживаю крики, но не останавливаюсь.

Хватит бежать.

Повелитель тебя боится.

Ты должен встретиться с ним лицом к лицу.

Но как? Мне нужно время, чтобы сосредоточиться, чтобы вобрать в свою сущность силу. Но кажется, стоит мне лишь обернуться, остановившись на секунду, как лапы теневого скорпиона опустятся на меня.

Однако я останавливаюсь и перекатываюсь на спину. Повелитель в нескольких десятках метров, сражается с деревьями. Точнее, не сражается, а разносит их в клочки, а те даже не могут сопротивляться.

Подавляя боль, я оглядываюсь. Прямо за мной высится Обелисковая скала. За сколько времени в раннем детстве я пробегал расстояние на пятый этаж? Минуту?

Я пулей несусь к скале. Правая нога начинает работать исправнее. Вырываясь из плотной мешанины кустов, я оказываюсь на одной из протоптанных троп, ведущих на вершину скалы.

Сейчас я окажусь на виду Тёмного. Времени у меня мало. Я рвусь по тропке, стараясь не думать о том, что происходит сзади. Стараясь не замечать боль от умирающих деревьев и кустов. Правая нога ещё подворачивается и не даёт развить мне нормальную скорость. И вдруг…

Бац.

Левая рука немеет и превращается в верёвочку. Повелитель замечает меня и делает что-то такое, что уничтожает мою сущность. Над долиной разносится его раскатистый смех.

Он не может до конца сосредоточиться на мне. Ребята внизу не теряют времени даром, и атакуют Повелителя стрелами сущности. Их атаки помогают мне добраться до вершины Обелисковой скалы. И я оборачиваюсь, наконец способный увидеть битву, развернувшуюся на склоне.

Под почти чёрным небом, избиваемые ветром зелёные ребята атакуют сущностями Тёмного Повелителя. Самые маленькие порою падают, не в силах противостоять урагану. Палатки, установленные на совесть, трепещут будто в агонии. Повелитель теперь мало чем отличается от своего вьючного скорпиона, превратившись в клубок чёрного дыма. Его сущность стреляет ответными стрелами. Сильнее, чем атака детей, и почти каждая стрела попадает в цель. Под атаками зелёные дети падают замертво и не шевелятся. Они не умирают. Просто на время теряют свою сущность, которая разлетается в мельчайшие частички.

Мне нужно сосредоточиться.

Я кидаю взгляд на горизонт, и сердце холодеет. По полям несутся смерчи. Чёрные столбы, в которых будто горят жёлтые глаза. Я уже слышал о таком явлении. Сосредоточиться невозможно, страх отвлекает каждую секунду.

Забудь о том, что происходит вокруг. Подумай о хорошем, — твердит голос Лиры в голове.

Забыть о происходящем? Почему бы и нет?

И вдруг ветер будто останавливается, точнее — теряет звук. Потому что я слышу пение. Смотрю на склон, на маленькие пирамидки палаток, миниатюрных детишек и… они поют! Песнь Природы! И это так здорово и вдохновляюще. Сквозь серость бури сияют их глаза, словно спасительные огоньки: серенькие, голубенькие, зелёненькие.

Сущность Повелителя окрашивается ужасом, и он вопит. Слабее не становится, но отвлекается. И я закрываю глаза. Ничего этого нет. Я слышу лишь шум реки…

…и музыку.

Медленная мелодия, которая заполняет пляж возле кафе. Мне пять. Я танцую, хотя танцем это назвать сложно. Так, двигаю торсом влево-вправо. Меня окружают незнакомые люди, но меня они нисколько не пугают. Почти каждый занят своей половинкой, и их души источают любовь.

Я закрываю глаза и плавно двигаюсь, растворяясь в музыке. У меня в тот год стрижка крупным ёжиком, волосики сзади ещё очень-очень короткие. Светло-коричневая курточка, холщёвые штаны. Я ещё год буду сильным. Я слышу Реку, что плещется позади. Слышу каждый Кустик в темноте. Деревья блаженно поют колыбельную. Я слышу каждую молекулу Природы и чувствую, что могу даже услышать, о чём воркует Днепр, какие слова шепчет Ньяса, как ругается море Баффина и раскатистую песнь самого Индийского океана. Да, я безумно люблю воду. Я хочу обнимать водные потоки и раствориться в них, словно амёба.

А когда я открываю глаза, передо мной пальцы, которые сжимают огромный чупа-чупс. Мои глаза расширяются, я восхищённо ахаю. Хватаю конфету и оборачиваюсь. Это папа.

Я люблю его! Люблю как Реки, Моря и Океаны. Он будто читает мои мысли и берёт меня на руки. Я обхватываю его могучую шею, и он кружится со мной в такт песне.

Оранжевый свет кафе разливается по толпе. Ветерок ласково шепчет о любви. Река несёт свои воды в безмятежности. И мир кружится вокруг меня. Нос щекочет запах пыльного шерстяного свитера папы, неприятная вонь лосьона после бритья, аромат папиной кожи.

Я закрываю глаза.

В меня врезается Лира, и обнимает, прижимаясь. Я открываю глаза, вскидываю руки, ибо так чувствую себя уверенней.

И взрываюсь.

Сущность вылетает из тела и нависает над склоном. Я свободен и силён. Воспоминания колечко за колечком складываются в пирамидку. Я уже был таким сильным, давно, когда мне едва стукнуло пять, но я забыл этот факт. Забыл надолго из-за чёрной как смоль дряни, что кляксой расплылась в долине, неподалёку от лагеря.

Моя сущность накрывает сущности деревьев на склоне. Они дрожат, они боятся Тёмного, но как только я поглощаю их, они успокаиваются и начинают петь песнь. Как раньше, как было во все времена существования Природы.

И моя сущность несётся.

Она пролетает по холмам, накрывая Траву, Кусты, Деревья. Я стремглав поглощаю свой дом с бабушкой и дедушкой. А вот и Река.

Мы любим тебя, — кричит она. — Мы надеемся, что ты освободишь Природу.

Но я несусь уже дальше. Проглатываю каждое до последнего дерева в этой природной зоне, как в ту ночь, когда ночевал в Реке. И снова голоски Деревьев сливаются в одну дрожащую струну. Со мной говорит Лес:

Привет, зелёный мальчик. Ты рождён сердцем Природы. Покажи, на что ты способен.

Я готов показать на что я способен. Я уже стал огромным, как Лес. Глаза моего тела впиваются в небо, взгляд рассредоточен, кожа дрожит и нагревается как батарейка. Температура повышается.

И Повелитель замечает эти изменения. Природа создала гармонию, но каждая Травинка, каждое Дерево имеет свою индивидуальность, и каждая индивидуальность думает о чём-то своём. Сейчас я охватил собой все близлежащие холмы и заставил каждую молекулу Природы звенеть в унисон. Тёмный не может этого не заметить.

Он тоже взрывается.

Тёмные клубы накрывают лагерь, он превращается в тучу.

Да кто ты такой, чтобы дерзить мне! — восклицает Тёмный. — Я был на этой планете ещё задолго до твоего рождения и задолго до рождения первого человека вообще.

Но голос. Я слышу в нём страх, дрожь. Он боится меня, об этом говорили все окружающие, и Володька, и Вера.

Я уже разучился ненавидеть, — говорю я. — Благодаря тебе я забыл ненависть и ярость. Когда тебя постоянно бьют, постепенно привыкаешь к боли. Поэтому… я совсем не ненавижу тебя. Ты — слабак. Но ты убил моих родителей, ты убил всех, кого я знаю, причиняя мне горе. И, может, это банально, но я хочу тебе отомстить.

Ты ничего не сделаешь! — хохочет Тёмный.

Я чувствую, что его сущность пытается разнести мою. Он откусывает от меня куски и отбрасывает в стороны. Если бы моя сущность не распухла сейчас до размеров Леса, я бы испытывал жуткую боль, но при моей массе выпады Повелителя ощущаются не больнее, чем укусы комара.