Сто лет тому вперед

яешь, что сейчас переживают её родители? У тебя никогда детей не было, тебе не понять…

— А у вас много было? — спросила Юлька.

— Не говори глупостей! — Шурочка покраснела, как помидор. — Рано тебе думать о таких вещах.

— Вам тоже ещё рано.

Юлька Грибкова, как известно, человек упрямый и всегда хочет, чтобы последнее слово оставалось за ней.

Шурочка ушла расстроенная: она считает, что дети теперь слишком быстро растут и от этого невежливые.

— Что бы я отдала, чтобы сейчас в кино попасть! — сказала Юля.

— Что? — спросила Алиса.

— Ну, например, ужин.

— Ты и так ужин не ешь, — сказала Алиса. — У тебя ещё полная тумбочка вкусных вещей осталась, которые мама принесла. И в холодильнике в коридоре лежат.

— Это все не считается, — сказала Юля. — Если тебе чего-нибудь хочется, бери. А то моя бабушка расстраивается, что тебя никто не навещает.

— Спасибо. Пирожки у твоей бабушки вкусные. Только тебе их пока нельзя.

— Через неделю мне все можно будет.

— А вот чего ты никогда не ела, — сказала Алиса, — это брамбулет.

— Такого блюда нет, — сказала Юля.

— У вас нет, а у нас есть.

— Из чего же твой брамрулет делают?

— Не брамрулет, а брамбулет. Я его сама готовить умею. Ты берёшь обыкновенный мангустин и жаришь его в петеяровом масле минут пять.

— Значит в петеяровом?

— Именно в петеяровом.

— А если я хочу в сливочном?

— Тогда ничего не получится.

— А из чего делают петеяровое масло?

— Из ангельдинских петеяров, разве непонятно?

— Совершенно понятно. Обожаю ангельдинские петеяры. А обычные мангустины ты откуда достаёшь?

— Как откуда? Из Индии.

— Так ты, оказывается, кулинар-искусник.

— Да что с тобой разговаривать, все равно не поверишь! — сказала Алиса.

— Знаешь, мне кажется, что я уже всему поверю.

Юля почувствовала, что Алиса вот-вот откроет тайну, но Алиса замолчала. Взяла одолженный у Юльки журнал «Юный натуралист», читала как ни в чём не бывало.

Приставать Юлька к ней не стала. Не хочет, не надо. Сама взяла книжку. Так они и читали, наверно, целый час. Потом Алиса вдруг отложила журнал в сторону и сказала с возмущением:

— Изверги какие-то!

— Ты это о ком?

— Тут написано про охотников. Ранили оленёнка и ушли.

— В журнале же рассказано, как мальчик этого оленёнка подобрал и выходил. Там никто таких охотников не защищает.

— Вообще все охотники изверги, — сказала Алиса. — И такие и другие. Нет никакой разницы.

— Ты чего злишься? — спросила Юлька. — Я не охотник.

— А если ты не охотник, ты хорошая, значит, и что другие делают, тебе все равно?

— Если охотники соблюдают правила и не браконьерствуют, то никто им не может запретить это делать.

— Ты в самом деле так думаешь?

— А ты не так?

Странные у Юли складывались с этой Алисой отношения. Вроде бы они и не ссорились, а всё время были готовы поссориться. Какое-то между ними было непонимание.

— Я вообще не вижу разницы между тем, чтобы убить животное или убить человека, — сказала Алиса злым голосом.

2.