Повесть о Городе Времени (ЛП)

- Но в итоге оно вернуло тебя обратно? – спросила Вивьен.

- Очевидно. Иначе меня бы здесь сейчас не было. Но на это ушла целая вечность, и я вернулся только перед самым уходом родителей на церемонию. Я успел прилично испугаться.

- И правильно, - сказал Элио. – На этот раз используем мое управление. И мы прибудем за пять минут до того, как вор доберется до Шкатулки, поскольку ясно, что у него есть информация, которой нет у нас, и он может привести нас к месту. То есть, мастер Джонатан, если вы будете столь великодушны сообщить нам, куда идти.

- В Балтийское море, - признался Джонатан. – Леон сказал, век шестьдесят четыре – самое лучшее время, поскольку на тот момент море уже сто лет как высохло и еще сто лет таковым останется, - и он назвал координаты, которые ничего не значили для Вивьен.

Но Элио понял и посмотрел с сомнением:

- Надеюсь, мастер Харди дал вам правильные ориентиры. В том веке, как бы ни протекала история, это всегда военная зона,  и, как я уже говорил, я нашел эту эпоху весьма поврежденной. Однако, - добавил он более радостно, - я буду рядом, чтобы позаботиться о вашей безопасности, и я добыл нам всем защитную одежду. Сюда.

Он подвел их к витринам на дальнем конце галереи. Вивьен остановилась перед той, в которой лежал ее собственный багаж. Теперь он выглядел пыльным и чужим, и совершенно бесполезным.

- Элио, - позвала она, - если мы добудем Серебряную Шкатулку и с Городом Времени будет всё в порядке, мне понадобится это, когда я вернусь домой.

Элио остановился, повернув голову и уставившись на багаж с явным сожалением:

- Раньше у меня никогда ничего не было из века двадцать. Но, конечно, вы можете забрать это, когда вам понадобится.

Вивьен почувствовала, что это причиняло ему настоящую боль.

«Но это мое!» - подумала она, когда Элио прошел дальше к витрине с марсианскими сапогами. Теперь там вместо них находились четыре плоских серебристых пакета. Табличка гласила: «Нейлоновые чулки века двадцать четыре (мужские)». Элио открыл витрину, вынул пакеты и перевернул табличку. На другой стороне было написано: «Экспонат на реставрации». Он протянул им пакеты и направился к оцепленной двери.

Желудок Вивьен скрутило, и скручивало всё сильнее с каждым шагом к подземной комнате. Ее пальцы дрожали, когда она открывала пакет при свете от пояса Элио. Наружу выскользнула странной формы одежда, тонкая как паутина.

- Это костюмы для защиты разума из века пятьдесят шесть, - сообщил им Элио. – Я достал их оттуда, поскольку костюмы Войн Разума тогда были самыми лучшими. Натяните их на голову и лицо, а остальному просто дайте соскользнуть к ногам.

- Почему они покрывают всё тело? – спросил Сэм. – Мой мозг – в голове.

- Но по всему вашему телу проходят нервы, которые ведут к голове. Воину разума достаточно найти незащищенный нерв, - объяснил Элио. – Костюмы не допустят этого. Они также до некоторой степени защитят от другого оружия, при условии, что вы не будете слишком близко.

Это заставило Вивьен почувствовать себя более шатко, чем когда-либо. И от того, что земля даже здесь внизу по-прежнему немного дрожала, становилось только хуже. Вивьен натянула странную одежду на голову. Сквозь нее было легко дышать, и она ощущалась на плечах и дальше по всему телу как легчайшее прикосновение. Вивьен развела руки, чтобы посмотреть на себя, покрытую мягкими серебристыми складками. «Мы не сможем далеко уйти, заплетаясь в этой штуке!» - подумала она. Но после паузы, во время которой одежда, должно быть, приспосабливалась к ней, она внезапно сжалась вокруг Вивьен.

- Поднимите каждую ногу по очереди, - велел Элио.

Вивьен подчинилась, и серебряная ткань быстро сжалась на подошвах ее обуви. И она вся оказалась покрытой серебряной паутиной. Остальные тоже были серебряными с ног до головы. Лица Джонатана и Сэма, смотрящие на нее сквозь паутину, казались расплющенными и белесыми.

- Я не слишком хорошо вижу, - произнес Джонатан. – Похоже, костюм подавляет мою зрительную функцию.

- Тогда держитесь рядом со мной, - сказал Элио.

Проникающий сквозь костюм свет от пояса делал его похожим на светящееся привидение.

- Вы все должны держаться рядом со мной. Я сделаю всё возможное, чтобы обеспечить вашу безопасность, а, как вы знаете, мои возможности вдвое больше, чем у рожденного человека.

Он поднял руку с красным яйцеобразным управлением, казавшимся размытым под костюмом, и указал на мерцающую аспидную плиту.

Плита исчезла, став дверью, открывающейся в ослепительно яркий свет. Белый-белый песок простирался до самого бледно-голубого неба. Они шагнули в дверь, и их ноги захрустели и заскользили по чему-то, похожему на иней. Возможно, это соль, оставшаяся от высохшего моря, подумала Вивьен. Здесь было холодно. Костюм нисколько не защищал от пронизывающего ледяного ветра. Она отвернула лицо от ветра и белого света, и поняла, что белая местность вовсе не была плоской пустыней. Синие тени обнаруживали множество возвышенностей и ям. Некоторые из них представляли собой рвы правильной формы, напомнившие Вивьен о траншеях Первой мировой войны.

Зрительная функция Джонатана затемнилась на ярком свету. Он почти вслепую вертел головой.

- Что происходит? Это место было плоским, когда я приходил сюда сегодня утром.

- Кто-то выкопал множество ям, - сообщил ему Сэм.

Зазвучал чей-то голос. Он отрывисто произносил у них над головой слова на незнакомом языке.

- Ложись! – велел Элио и бросился плашмя на белую землю.

Они упали рядом с ним. Белизна была ледяной. Место, где упала Вивьен, оказалось склоном, так что она покатилась, а потом заскользила. В итоге она оказалась лежащей на спине на некотором расстоянии от остальных, глядя в безоблачное небо. Практически над ней висела полупрозрачная штука вроде надувной лодки, плывущая по воздуху на высоте около пятидесяти футов. «Леон Харди солгал нам! – подумала Вивьен. – Он хотел, чтобы нас убили!» Она не смела пошевелиться. Лодка была голубоватой, и Вивьен могла видеть сквозь нее подошвы людей. Пустые, расплющенные лица, покрытые чем-то желтоватым – должно быть, такими же, как у нее, костюмами для защиты разума, – всматривались вниз сквозь тусклые пузыри на краях лодки.

Голос снова отрывисто заговорил, и лодка выстрелила по ним. Что бы это ни было, оно спускалось беловатой рябью. Вивьен закричала. На мгновение, прежде чем костюм отразил удар, возникло ощущение, будто что-то вытягивает содержимое ее головы. Потом она просто лежала, смотрела на белую рябь и надеялась, что у остальных костюмы тоже сработали как надо.

Огонь прекратился, но не потому, что люди в лодке закончили. С высоты с тихим свистом ветра очень быстро спускалась другая лодка – слегка зеленоватая, – чтобы атаковать первую. Первая лодка поднялась еще на пятьдесят футов и ушла в сторону. Как только она передвинулась, Вивьен увидела третью лодку, отличную от двух первых, розовато-лилового оттенка, стремительно падающую на них. Обе более низкие лодки рванули в стороны, а затем обратно, чтобы атаковать розовато-лиловую. Все три кружили по небу – вверх и вниз, и вокруг друг друга, – яростно сражаясь в абсолютной тишине, если не считать слабого свиста ветра. Вивьен никогда и представить не могла подобных приемов ведения войны. Поскольку они целились не в нее, костюм не совсем блокировал огонь. Рябь наискось проходила сквозь Вивьен, принося спокойные голоса безумия, смешки ярости, гимны злобы, крики изнеможения, звоночки смерти, свист отчаяния и громкие песни ужаса. И всё без малейшего звука. Вивьен приходилось лежать на холодной земле и терпеть это – во всей его вывернутой неправильности.

Потом, в той части неба, которую она могла видеть между своими серебристыми ногами, Вивьен заметила облако серо-голубого дыма. Оно подплыло ближе – быстрое и высокое, – вытекая то в одну, то в другую сторону, и прощупывая, будто что-то искало, пока не обнаружило три сражавшиеся лодки. Тогда оно зазмеилось к ним, хватая их, точно громадная сероватая перчатка. Все три лодки неистово рванулись в попытке убраться с его пути. Одна со свистом взмыла вертикально вверх, и из нее выпал человек. Вивьен слышала, как он издал настоящий вопль, когда рухнул на землю. Вторая лодка шла низко и пронеслась мимо в двух футах над Вивьен, вихляя, качаясь и распыляя рябь, словно в ней что-то сломалось. Последняя лодка набрала скорость и устремилась в противоположном направлении. Облако нырнуло и погналось за ней. Две секунды спустя в голубом небе и сверкающей белой пустыне абсолютно никого не осталось.