Большая книга ужасов – 8

– Молчите? – Жаннины зрачки вновь сузились от гнева.

– Да понимаешь, дело такое… – Я вдруг словно со стороны услыхал, сколь жалобно и неуверенно звучит мой голос, и счел за лучшее не продолжать.

– Уходите, – срывающимся голосом проговорила Жанна. – Оба немедленно уходите.

Мы с Котом как по команде поднялись из кресел. На Жанну сейчас было страшно смотреть. Губы у нее дергались. Из глаз катились крупные слезы. «Дзынь!» – раздалось неожиданно где-то над диваном. Мы разом уставились на стену. Жанна взвизгнула. И было от чего. Стекло на старинной гравюре, изображающей Жанну д'Арк, покрылось густой паутиной трещин.

Глава IV

ДЕРЕВНЯ, КОТОРОЙ НЕТ

Мы трое, не мигая, взирали на подаренную мной гравюру. В какой-то момент мне почудилось за густой паутиной трещин движение. Будто бы Жанна д'Арк пыталась вырваться из тесного плена гравюры на волю. Но, наверное, я стал жертвой оптического обмана. Наша Жанна вновь громко вскрикнула:

– Господи! Да что же это такое? Мы с Максом молчали. Ответа на ее вопрос у нас не было.

– Мальчики, я боюсь, – тихо проговорила Жанна.

Мы продолжали молчать. Нам тоже сделалось страшно. Черная туча медленно надвигалась издалека, собираясь накрыть собой Жанну и все, что ее окружает. Но откуда идет гроза? Когда грянет гром? И в силах ли мы помешать грозящей невесть откуда беде?

Жанна, забившись в уголок дивана, взирала на нас со страхом и ожиданием. Я взял себя в руки и нарочито бодрым голосом произнес:

– Да ты чего, испугалась?

– А вы разве нет? – не сводила с меня глаз она.

– Чего именно, стекла? – выдавил из себя смешок я. – Да ему сто лет в обед. Есть из-за чего расстраиваться. Завтра после уроков сбегаю в мастерскую, закажу новое, а потом приду к тебе и вмиг все исправлю.

– Но почему оно треснуло именно сейчас? – не ободрили мои слова Жанну. – Не вчера, не позавчера, а именно сейчас и в тот момент, когда я на вас обозлилась.

– Так именно потому, что обозлилась, – сказал Макси-Кот. Видимо, ему тоже удалось взять себя в руки. – Понимаешь, ты обозлилась, а это всегда связано с выбросом дурной энергии. Вот твоя, Жанка, дурная энергия и попала прямо в стекло.

– Думаешь? – с недоверием поглядела на него Жанна.

– Уверен, – энергично кивнул Макси-Кот.

– Ну, если так… – Жанна, по-моему, начала успокаиваться.

– Совершенно согласен с Максом, – решил закрепить успех я. – Отрицательная энергия еще и не на то способна. А стекло новое завтра тебе закажу.

Тут раздался звонок телефона. Жанна от неожиданности подскочила на диване. Видимо, нервы у нее были на пределе. Она хотела поднять трубку, но в последний момент резко отдернула

руку.

– Федор, возьми ты. А то вдруг это Толян. Совсем не мечтаю с ним разговаривать.

Я послушался. Но звонил не Толян, а моя родительница.

– Федя, ты у Жанны? – задала замечательный вопрос она.

– Нет, мама, меня тут нету. Это просто мой голос, – ответил я.

– Избавь, мой милый, меня от своего остроумия, – обиженно отозвалась она. – Сколько раз тебе говорить: юмор должен быть смешным.

Я лишь вздохнул. Нас с матерью почему-то всегда смешило разное.

– И вообще, – вновь раздался в трубке ее голос, – я звоню, чтобы вы с Котиком шли обедать. У меня все готово.

– Ладно, – положил трубку я. – Кот, пошли жрать.

– Не уходите, пожалуйста, мальчики, – взмолилась Жанна. – Мне одной страшно. Ну, хоть на полчасика еще останьтесь. Пока мама моя не вернется.

Просьба ее потрясла меня. Я даже представить себе не мог, что Жанна способна чего-нибудь так бояться. А кроме того, она совсем недавно гнала нас с Котом домой. Неужели ее и впрямь столь испугало треснувшее стекло?

– Тогда лучше не мы останемся, а ты пойдешь с нами, – решил по-другому я. – Понимаешь, если мы не явимся в течение ближайших пяти минут обедать, предки устроят скандал.

– Ладно, – легко согласилась Жанна. – Пошли. Только матери записку оставлю.

Схватив со стола ручку, она быстро черкнула несколько слов и приклеила скотчем к кухонной двери четвертушку бумаги. Пирс выполз из своей личной корзины, зевнул и вопросительно уставился на нас: возьмем или не возьмем?

– Остаешься за сторожа, – коротко бросила ему Жанна.

Пес фыркнул и лениво улез в корзину. Мы вышли.

По кислому виду матери мне мигом сделалось ясно, что приход Жанны к обеду не сильно ее обрадовал. Однако вслух она, естественно, выражать недовольство не стала. Наоборот, принялась бурно расспрашивать Жанну о самочувствии. Та отвечала, что с ней все нормально, и категорически отказалась садиться за стол.

– Спасибо, я совсем недавно ела и абсолютно сыта. Так что подожду мальчиков у Федора в комнате.

– Как хочешь, – не стала настаивать на обеде моя родительница. Я понял: наверное, у нее сегодня какие-то проблемы с количеством порций.

Жанна осталась смотреть у меня в комнате телик. А мы с Котом пошли на кухню и начали бурно заглатывать обед. Нам хотелось поскорее освободиться. Чего мы, собственно, и добились.

Жанна, сидя на моем диване, с рассеянным видом смотрела выпуск новостей. Мне показалось, спроси мы ее сейчас, о чем рассказывает ведущая, она не смогла бы ответить, ибо витала далеко отсюда. Она даже не сразу отреагировала на наше появление в комнате.

– Ну, мы все, – похлопал себя по животу Макс. – А ты как?

– Никак, – пожала плечами Жанна.

– Что будем делать-то? – спросил я. – Гулять тебе, наверное, сегодня еще нельзя? При слове «гулять» ее всю передернуло.

– И нельзя, и неохота, – кисло произнесла она. – Может, давайте во что-нибудь поиграем?

– А во что? – задумался я.

– В подкидного дурака, – предложил Макс.

– И впрямь! – поддержал я.

Жанна обычно сражалась в карты очень азартно, и я подумал, что подкидной дурак отвлечет ее от мрачных мыслей. Однако расчеты мои не оправдались. Когда она пятый раз подряд осталась в дураках, Кот без обиняков заявил:

– Знаешь, Жанна, это называется «играть в поддавки».

– Я не нарочно, – криво улыбнулась она. – Просто голова болит. Знаете, мальчики, если мама вернулась, то я, пожалуй, пойду.

Пододвинув к себе телефон, стоявший на моем письменном столе, она набрала номер. Юлия Павловна оказалась дома.

– Ну, все. До завтра, Фома, – решительно направила стопы в переднюю девочка. – А ты, Максик, звони. Не забывай.

– Куда я от вас денусь, – откликнулся Кот. – И звонить буду, и приеду. Если не в следующие выходные, то в последующие уж точно.

– Договорились.

И Жанна выскользнула на лестничную площадку. Я еще не успел закрыть за ней дверь, как в переднюю выскочила моя мама.

– Уже уходишь? Оставайся лучше чай с нами пить. Я такие вкусные пирожные купила.

Я знал, что Жанна очень любит пирожные. Но сейчас ей даже их не хотелось.

– Спасибо, Марина Владиславовна. Я лучше пойду. Там меня мама ждет.

– Ну, тогда передавай ей привет, – к счастью, не стала уговаривать моя родительница.

Мы с Котом, наоборот, выпили чаю с пирожными. Хотя, честно сказать, и нам они не доставили сегодня особенного удовольствия. Нас не покидало ощущение опасности, нависшей над Жанной. Почти автоматически съев по нескольку штук, мы вновь засели у меня в комнате.

Идти на улицу не было никакого желания. Поэтому мы до самого отъезда Макса просто проболтали, то и дело возвращаясь к странной истории, а вернее, историям, приключившимся с Жанной.

– Будем, Фома, надеяться, что это треснувшее стекло положило конец всем ее неприятностям. Ведь, по логике вещей, они пошли на спад. Последнее происшествие – сущая ерунда по сравнению с купанием в полынье.

– Естественно, ерунда, – его доводы показались мне убедительными. – Наверное, это и впрямь был последний аккорд.

Однако мы глубоко заблуждались. Когда Макси-Кот собрался домой, я решил проводить его до автобусной остановки. Мы вышли на лестничную площадку. В это время дверь Тарасовичей распахнулась. Я подумал, что это Жанна решила еще раз попрощаться с Максом. Однако в дверном проеме возник человек в белом халате. Он нес носилки.