Пан Клякса. Трилогия (ЛП)

— Хочу стать птицей!

И тут же я уменьшился, мои руки превратились в крылья. Я стал скворцом, каким ты меня видишь.

Я мигом выскочил из-под обломков, вспорхнул на спинку какого-то кресла и вылетел в окно. Я был на свободе!

Долго летал я над моей родиной. Отовсюду до меня доносился только крик убиваемых людей да вой голодных волков. Села и города опустели. Королевство моего отца перестало существовать и превратилось в груды развалин.

Месть короля волков была ужасна.

Летая над землей, я оплакивал гибель моих родителей и бедствие, постигшее мою страну. Потом, немного успокоившись, стал думать о потерянной пуговице.

С тех пор как доктор Пай Хи-во отдал мне шапку, прошло шесть лет. За это время и побывал во многих странах и городах. Где и когда я мог потерять эту драгоценную пуговицу, без которой мне никогда не стать человеком? Я знаю, что никто мне не ответит на этот вопрос. Я летал поочередно ко всем сестрам, но ни одна из них не поняла меня. Они принимали меня за обыкновенного скворца. Самая старшая сестра, испанская королева, посадила меня в клетку и подарила инфанте в день ее рождения. Но вскоре я надоел капризной принцессе, и она отдала меня служанке, а та продала меня на базаре вместе с клеткой заезжему купцу за несколько медяков. С тех пор я стал переходить из рук в руки, пока наконец на птичьем базаре в Саламанке меня не купил иноземный ученый, которого заинтересовало мое произношение.

Этого ученого звали Амброжи Клякса.

Причуды пана Кляксы

Рассказ Матеуша тронул меня до глубины души. Я решил во что бы то ни стало разыскать пуговицу и вернуть Матеушу его прежний облик.

Так я стал коллекционером. Я собирал старательно все пуговицы, какие мне попадались, и не только в академии, но и на улице, в трамвае и даже в соседних сказках. Тайком я срезал их перочинным ножиком у прохожих с пиджаков, платьев и пальто. За это мне иногда здорово влетало.

Один почтальон в наказание выкупал меня в канаве, в другой раз какой-то толстяк отхлестал крапивой, а одна важная дама, у которой я оторвал пуговицу, отлупила меня зонтиком.

Но все это меня ничуть не смутило, и я смело могу похвастать, что нигде поблизости нет такой пуговицы, какой бы не было в моей коллекции.

У меня семьдесят восемь дюжин пуговиц, причем все разные. К сожалению, ни в одной из них Матеуш не признает пуговицы с волшебной шапки.

Но я не теряю надежды и буду продолжать поиски, пока не найду волшебную пуговицу доктора Пай Хи-во.

Не понимаю только, почему пан Клякса до сих пор не занялся этим делом. Ведь ему ничего не стоит найти пуговицу и расколдовать несчастного принца.

Ах, пан Клякса все может! Для него нет ничего неосуществимого.

Он может в любое время угадать, кто о чем думает; может сесть на воображаемый стул, который раньше действительно стоял на этом месте, но которого теперь нет; может летать, как воздушный шарик; может маленькие вещи делать большими и наоборот; умеет из цветных стеклышек приготовить любую еду; может снять со свечи огонек и носить его по нескольку дней в кармане.

Короче говоря, пан Клякса может все.

Однажды я во время урока подумал об этом. Пан Клякса угадал, о чем я думаю, и погрозил мне пальцем.

— Послушайте, мальчики, — сказал он, — некоторые из вас считают меня чем-то вроде волшебника или фокусника. Это глупо! Я люблю изобретать и кое-что смыслю в сказках. Но не больше! Если вам нравится придумывать про меня всякую чушь — пожалуйста, меня это не касается. Выдумывайте сколько угодно. Я не вмешиваюсь в чужие дела. Смешно! Некоторые даже верят, будто человек может превратиться в птицу. Правда, Матеуш?

— Авда, авда! — отозвался Матеуш, сидевший в заднем кармане сюртука пана Кляксы.

— Все это чепуха! Лично я не верю в такие выдумки.

— Ну, а сказки, пан профессор, тоже выдумки? — неожиданно спросил Анастази.

— Сказки всякие бывают, — ответил пан Клякса. — Некоторые считают, что я выдуман и моя академия выдумана. Но они ошибаются!

Все ученики очень любят и уважают пана Кляксу за то, что он такой добрый и никогда не сердится.

Как-то раз мы встретились в парке. Он улыбнулся и сказал:

— Тебе очень к лицу рыжие волосы, мой мальчик! — Потом посмотрел на меня испытующе и добавил: — Вот сейчас ты подумал, что мне лет сто, верно? А ведь я на целых двадцать лет моложе тебя.

Я в самом деле тогда так подумал, и мне было неприятно, что пан Клякса прочел мои мысли. Но долгое время я не мог сообразить, как это пан Клякса может быть настолько моложе меня.

И вот что рассказал мне Матеуш.

На третьем этаже, в комнате, где живут пан Клякса и Матеуш, на подоконнике стоят две кровати величиною с папиросный коробок; в этих кроватках они спят. Неудивительно, что в такой кроватке умещается скворец, но пан Клякса? Этого я не мог понять. Может быть, Матеушу это только мерещится или он просто-напросто выдумывает, но он еще рассказал мне, что каждый день ровно в полночь пан Клякса начинает уменьшаться, пока не станет размером с грудного младенца. У него выпадают волосы, усы, борода, и он как ни в чем не бывало ложится в крохотную кроватку, стоящую рядом с кроваткой Матеуша.

Проснувшись утром, пан Клякса вставляет в ухо увеличительный насос, затем принимает несколько таблеток для ращения волос и таким путем минут через десять становится обычным паном Кляксой.

Увеличительный насос пана Кляксы заслуживает особого внимания. С виду это обыкновенная масленка для швейной машины. Но стоит пану Кляксе приставить насос к какому-нибудь предмету и несколько раз нажать на донышко, как этот предмет сразу начинает увеличиваться. Таким образом, пан Клякса из младенца превращается во взрослого человека, а из маленького куска мяса величиною с кулачок приготовляет жаркое для всей академии. У этого насоса есть большой недостаток: он увеличивает не все предметы, а только самые необходимые, и они остаются в увеличенном виде недолго, только пока это нужно, а потом снова принимают прежний вид. Поэтому пан Клякса в полночь снова превращается в младенца, а мы после обеда чертовски голодны, так что нам на сладкое приходится съесть еще что-нибудь, приготовленное из цветных стеклышек.

Цветные стеклышки нам приходится запасать в огромном количестве, потому что увеличительный насос на них совсем не действует. Это нас очень огорчает. Но пан Клякса обещал придумать какой-нибудь другой способ для приготовления сладкого.

За утренним завтраком пан Клякса съедает несколько цветных стеклянных шариков и запивает их зеленой настойкой. Этот напиток, по словам Матеуша, возвращает пану Кляксе память, которую он теряет во время сна.

Как-то утром, когда зеленой настойки не оказалось, пан Клякса не мог вспомнить, кто он, как его зовут; он не узнал собственной академии, перепутал всех учеников и даже Матеуша называл Трезором, приняв скворца за собаку.

Он бродил по академии как безумный и кричал:

— Андерсен! Где мой вчерашний день? Куд-ку-да! Я курица! Сейчас снесу яичко! Отдайте мои веснушки!

Если бы Матеуш не полетел к трем веселым гномам и не взял у них взаймы бутылку зеленой настойки, пан Клякса наверняка сошел бы с ума и навсегда исчезла бы его знаменитая академия.

Позавтракав, пан Клякса налепляет веснушки и одевается. Нелишне описать внешний вид и одежду пана Кляксы.

Пан Клякса среднего роста, но нельзя понять, толстый он или тонкий, потому что одежда на нем сидит мешком. Он носит широченные штаны, которые во время ветра надуваются, как воздушный шар; просторный сюртук — цвета не то шоколадного, не то бордо; бархатный, лимонного цвета жилет с большими стеклянными пуговицами; высокий стоячий воротник и бархатный бант вместо галстука. Особенное своеобразие костюму пана Кляксы придают карманы. Их у него видимо-невидимо.

Я насчитал на его штанах шестнадцать карманов, а на жилете двадцать четыре. Зато в сюртуке всего один карман и тот сзади. Этот карман предназначен для Матеуша, и Матеуш может забираться туда когда захочет.