Пан Клякса. Трилогия (ЛП)

С этими словами пан Клякса открыл бронированную дверь библиотеки. В ней рядами стояли толстенные тома в кожаных переплетах, среди которых были “Кляксотомия”, “Кляксопедия”, “Кляксография”, “Кляксонавтика”, “Кляксометрия”, “Кляксология”, “Кляксософия”, “Кляксоматика”, “Кляксоведение”, “Кляксохимия”, “Основы кляксической энергии”, “Кляксотроника”, “Кляксокология”, “Кляксофония и кляксовидение” и тому подобное.

- А это - мои самые последние труды, - гордо заявил великий ученый. - Взгляни! Это - “Адакотаконика”, а рядом рукопись “Кляксетурады”. Тебе надо отдать их в печать. Там ты найдешь описание нашего путешествия и несколько лестных упоминаний о себе. Думаю, это доставит тебе удовольствие. Да, вот еще что. Должен тебе передать и это мое самое-самое последнее открытие.

Тут пан Клякса извлек из шкафчика аппаратик величиной всего-навсего с консервную банку.

- Отгадай, для чего это?

Я осмотрел аппаратик со всех сторон, постучал по нему пальцем, приложил к уху, но так и не понял его назначения.

- Ладно, скажу, - пожалел меня профессор. - Это - кляксический мозгопитатель. Гляди. Берется какой-нибудь учебник, к нему подключается вот эта рубиновая линза; провода от другого конца присоединяются к медному обручу, который ночью надевается на голову обучающегося; после нажатия вот этой кнопки пучки лучей начинают переносить содержание учебника прямо в мозг спящего. Можешь мне поверить, это самый надежный способ обучения во сне. Благодаря ему я всего за двадцать ночей выучил двадцать новых языков. Сохрани тайну этого открытия и используй его только для обучения наших слушателей. Успех гарантирован!

Кляксический мозгопитатель оказался удивительно простым и удобным в употреблении, и я поспешил испытать его действие на себе.

Взяв учебник китайского языка, я уже через четверть часа объяснялся с паном Кляксой по-китайски, но только наполовину, так как за столь короткий срок успел овладеть лишь половиной этого языка.

- Ну, кажется, все! - сказал мне ученый. - Теперь можно выйти на террасу и попить кофейку. Кофе - моя специальность. Я угощу тебя отличным кофе.

Пан Клякса пил кофе мелкими глоточками, поглаживая бороду и время от времени прикладывая ее конец к уху, как бы прислушиваясь.

Он выглядел рассеянным и говорил сразу о нескольких предметах. Но вот, словно очнувшись, он спросил:

- Вот что, Адась, как ты находишь своих родителей? Они в порядке?

- В полном, профессор, спасибо.

- Вот видишь! А как легко ты попался! Человек не может превратиться в птицу, это было бы противоестественно. Ты понимаешь меня?

- Прекрасно, профессор!

- Но дело в том, что со мной дело обстоит совсем иначе. Со-вер-шен-но иначе, Адась. Видишь ли, у меня имеется кляксическая превращалка, и недавно я ее усовершенствовал. В свое время мне удалось открыть пятое состояние материи - кляксоплазму. Это дало мне возможность превращаться в птицу. И вот сейчас, прямо у тебя на глазах, я проделаю это, поскольку мне необходимо срочно лететь в Адакотураду.

Сказав это. пан Клякса вынул из жилетного кармана крошечный пузырек, поднес его ко рту и залпом выпил все его содержимое.

Дальше началось нечто удивительное: пан Клякса стал как-то съеживаться, ноги его делались все короче и тоньше, подбородок постепенно соединился с носом и превратился в клюв, плечи стали крыльями, а фалды сюртука - хвостом.

Преображение протекало столь быстро, что не успел я опомниться, как вместо великого ученого передо мной уже скакала, весело посверкивая глазками, настоящая птица.

- Пан профессор! - воскликнул я, не в силах опомниться. - Пан профессор, что все это значит?

- А-да-ко-ту-ра-да! А-да-ко-ту-ра-да! - прощебетал бывший пан Клякса и поточил клюв о камни террасы.

Мой кот выгнул спину коромыслом, плотоядно облизнулся и уже изготовился к прыжку, как вдруг пан Клякса взмахнул крыльями и был таков!

Сделав над Академией круг, он развернулся, взял курс на юго-восток и вскоре исчез из виду. За ним, как за реактивным самолетом, тянулся белый след.

Какое-то время след недвижно висел в небе, затем стал распадаться на части, которые в свою очередь превратились в буквы.

- Па-рам-пам-пам, - вслух прочитал я расплывающиеся в синеве слоги.

Этой незатейливой песенкой пан Клякса возвещал миру о триумфе своего гения и о своей победе над считавшимися незыблемыми законами природы.