Сквозь ад

Берд положил трубку, и Альберт спросил:

— Что он сказал?

Берд рассказал ему. Теперь, благодаря реакции Смита, он испытывал подъем, освобождение, уверенность.

— Он прав. Мальчишка никто. Катафалк угнанный. Все документы фиктивные. Царапугам ничего из этого не вытянуть.

— Царапугам, мистер Берд?

— Извини, Альберт, выдал тайну своей юности. Так мы называли копов, когда я ходил в крутых парнях в Ливерпуле.

Альберт кивнул.

— Я подумал, мистер Берд, об этой багажной ячейке на вокзале Виктории. Я имею в виду, если я покручусь там, может быть мне удастся его увидеть. Я делал это раньше, когда этот чудак Фраскони подключился.

Берд с сожалением покачал головой.

— Альберт, я не понимаю, как ты жив остался. Неужели ты мог подумать, что такой большой человек, как Смит, допустит какую-нибудь глупость? Если ты только попробуешь, этот подонок Джагоу накинется на тебя как стервятник. Просто чудо, что тебе сошло это тогда. Тебя найдут плывущим вниз по Темзе с членом в руке. Это была бы потеря. Что там у тебя?

— Чай, мистер Берд. — Альберт налил чай из любимого серебряного чайника Берда в чашку тончайшего фарфора. — Цейлонский. Так, как вы любите.

— Чудно. — Берд подержал чай во рту и потом с удовольствием проглотил. — Нет ничего лучше чашки хорошего чая, любила говорить моя старая мама. — Он посмотрел на Альберта, протянул руку и потрепал его по щеке. — Ты славный мальчик, Альберт, но порой делаешь глупости.

— Хорошо, что у меня есть вы, чтобы направлять меня, мистер Берд, — сказал Альберт и налил ему еще чашку чая.

В этот самый момент, в Париже, Джагоу слушал версию событий в изложении Смита.

— Вляпались, мягко говоря, — заключил он. — Что вы хотите, чтобы я сделал?

— Пока, ничего, — сказал Смит. — Если повезет, то все обойдется. Подождем и посмотрим, но если возникнут неприятности, вы мне потребуетесь здесь для выполнения работы по ликвидации. Приезжайте-ка вы утром в Лондон. Обычная служебная квартира в Гайд-парке. Я с вами свяжусь.

— С удовольствием, сэр.

Джагоу положил трубку. Постоял, глядя на телефон, и рассмеялся. Нет слов, как все смешно получилось. Он все еще смеялся, когда входил в спальню, чтобы переодеться.

3

Бригадир Чарльз Фергюсон командовал Группой четыре с момента ее создания в 1972 году. Он был крупным неопрятным человеком немного старше шестидесяти с обманчиво добрым лицом, который предпочитал мятые костюмы с единственным намеком на принадлежность к армии в виде галстука гвардейца. Когда это было возможно, Фергюсон предпочитал работать дома, в роскоши своей квартиры времен Георгов, расположенной на Кавендиш-сквея, где он и пребывал на следующее утро, удобно устроившись около камина Адама, с чаем и кипой документов, требующих его внимания, когда вошел его ординарец гурка, Ким.

— Пришел полковник Вильерс, сэр. Он говорит, что это срочно.

Фергюсон кивнул, и спустя мгновенье вошел Тони Вильерс, одетый в свитер с высоким воротом, твидовый пиджак из Донегола и свободные вельветовые брюки цвета жухлой зелени. Он был бледен, глаза потемнели, все явно свидетельствовало о несчастье. Он нес портфель.

— Дорогой Тони. — Поднялся ему навстречу Фергюсон. — Что случилось?

— Этот рапорт только что поступил, сэр. Поступил на главный компьютер, оттуда ко мне на стол в соответствии с процедурой перекрестных ссылок для служебного персонала. — Фергюсон поправил очки для чтения с половинными линзами, подошел к окну и стал читать рапорт, переданный ему Вильерсом.

— Просто невероятно. — Он обернулся. — Но при чем здесь ты, Тони? Я не понимаю.

— Эрик Тальбот сын моего двоюродного брата Эдварда. Вы помните Эдварда, сэр? Подполковника в Парасе. Он погиб на Фолклендских островах.

— Боже мой, конечно. Так вы родственники?

— Так точно, сэр.

— Но если мальчик выдавал себя за какого-то Джорджа Уолкера, как полиции Кента удалось так быстро идентифицировать его тело?

— Мальчик сгорел не полностью. Они смогли снять с него отпечатки пальцев, которые оказались в национальном компьютере.

— Неужели? — Фергюсон нахмурился.

— Парень был студентом Кембриджа. Тринити-колледж. В прошлом году его забрали во время полицейского рейда с какой-то сомнительной вечеринки.

— Наркотики?

— Как же без этого. Его обвиняли только в употреблении, так что не посадили. Я узнал об этом только что в центральном архиве Ярда.

Фергюсон подошел к письменному столу и сел.

— Тальбот, да, я помню, как погиб полковник Табольт на Фолклендах. Тамблдаун, да?

— Да. Он служил офицером связи в гвардии Уэльса.

— А отец, как я вспоминаю, баронет. Сэр Джеффри Тальбот.

— С ним случился удар некоторое время назад, после смерти жены, — сказал Вильерс. — С тех пор он в доме престарелых. Не различает даже времени суток. — Он помолчал. — Сэр, вы не возражаете, если я выпью?

— Нет, конечно, Тони. Выбирай, что хочешь.

Вильерс подошел к буфету и налил бренди в резной бокал. Он подошел к окну и стоял там, глядя на улицу.

— Понимаете, сэр, он мой дядя. Брат моей матери. Правда, близки мы никогда не были.

— Тони, я искренне тебе сочувствую. Одно хорошо: старик не в состоянии осознать случившееся. Я имею в виду, что он потерял одного наследника на Фолклендах, теперь этого таким ужасным образом. — Он постучал пальцем по рапорту. — Интересно, кто наследует титул?

— Судя по всему, я, сэр, — сказал Вильерс.

Фергюсон устало снял очки.

— При нормальных обстоятельствах это было бы поводом получать поздравления.

— Да. Ладно, забудем об этом. Сконцентрируемся вот на чем. — Он открыл портфель и положил перед бригадиром пластиковый пакет. — Героин. Предварительное заключение после поверхностного анализа в лаборатории говорит о том, что это продукт очень высокого качества. Качество такое, что даже разбавленный втрое будет хорошо продаваться на улице.

— Понятно. Продолжай, — сказал Фергюсон с мрачным лицом.

— Это было найдено внутри тела Эрика при осмотре его патологоанатомом. Ему сразу стало ясно, что мальчик мертв уже несколько дней и проводилось вскрытие. Очевидно, исходя из техники вскрытия, он определил, что оно было проведено во Франции. Поэтому полиция Кента сверила его отпечатки пальцев в Сюрте в Париже, и получила вот это. — Вильерс передал Фергюсону очередной рапорт. Тот изучил его внимательно и, наконец, поднял голову.

— Итак, что мы имеем? Парень едет в Париж с фальшивым паспортом. Тонет в Сене под влиянием наркотиков. После вскрытия его тело опознают и забирают, предъявив поддельные документы, и переправляют в Англию самолетом.

— Начинив героином, — добавил Вильерс.

— А это только образец того, что в нем было. Это вы хотите сказать?

— Получается так. Полиция уже установила, что катафалк был угнан. Погребальной конторы братьев Хартли не существует. Все это тщательно продуманное прикрытие.

— Которое сработало не полностью. Произошла авария.

— Точно. Им пришлось быстро забрать груз и в спешке уносить ноги.

— В такой спешке, что они проглядели этот пакет. — Фергюсон мрачно посмотрел на Вильерса. — Ты отдаешь себе отчет, что это значит, не так ли? Существует вероятность, что мальчик был убит с целью использования его тела таким образом.

— Правильно, — согласился Вильерс. — Я попросил в лаборатории оценить. Они сказали, что, учитывая размер пакета, в теле могло поместиться героина на пять миллионов фунтов по уличным ценам.

Фергюсон побарабанил пальцами по столу.

— Однако, исключая твою персональную связь с этим делом, я не вижу, как еще оно может нас касаться.

— Очень даже, сэр. У меня здесь копия рапорта французского коронера. — Он достал его из портфеля. — Обратите внимание на химический анализ крови. Следы героина, кокаина, а также скополамина и фенотиазина.

Фергюсон откинулся на спинку кресла.

— Естественные науки не были моей сильной стороной в школе. Объясни.