Натюрморт (в сокращении)

В его голосе Кейси услышала покорность и нежелание спорить. Переспорить Дрю невозможно, на нее не действуют разумные аргументы. Она вспомнила день, когда родилась сестра, через три месяца после ее четвертого дня рождения.

— Да и что это за имя такое — Дрю? — фыркнула Лесли, когда малютку принесли домой из больницы. Лесли — няня, которую взяли для новорожденной, молодая женщина с круглыми румяными щеками и жесткими темными волосами.

— Думали, что родится Эндрю, — со знанием дела объяснила Шона, нанятая присматривать за Кейси вместо Майи. Кейси не любила ее.

— А получилась еще одна вонючая девчонка, — беззаботно закончила Лесли, словно Кейси не было в комнате.

А Кейси, стоявшая между ними, заявила:

— Она не вонючая, она пахнет гораздо лучше, чем ты.

Лесли засмеялась:

— Ты хочешь сказать, тебе не нравятся мои духи?

— Они пахнут мочой.

— Они пахнут мускусом. Твоему отцу очень нравится.

— Тише, — сказала Шона. — Такие разговоры обычно приводят к увольнению.

Лесли передернула плечами и положила Дрю в кроватку. Ручки и ножки ее тотчас взметнулись вверх, личико сморщилось, ротик открылся, и тишину прорезал пронзительный вопль.

— Боже, что за ужас, — всплеснула руками Лесли.

— Может быть, она хочет есть, — предположила Кейси.

— Она только что поела. Можешь дать ей свою соску.

— Я давно уже не сосу соску.

— Да что же это такое, — обратилась Лесли к Шоне, — кричит не переставая.

— Я думаю, синдром пьяного зачатия. Так часто бывает, когда матери пьют, — прошептала Шона, но Кейси все слышала.

— Да уж, мать у них — не позавидуешь. Понятно, почему муж от нее гуляет.

— Тсс. — Шона показала глазами на Кейси.

— Я думаю, она хочет на ручки, — опять вмешалась Кейси.

— Ах, ты так думаешь? Тогда сама и возьми ее? — Лесли вытащила орущего ребенка из кроватки и вручила Кейси.

Кейси взяла свою младшую сестренку, чье личико сейчас напоминало сморщенный красный шарик, отнесла в уголок и опустилась с ней на мягкий голубой ковер.

— Ничего, ничего, моя маленькая, — ласково приговаривала Кейси. — Я с тобой. Не плачь. — Она укачивала Дрю, пока рев не перешел в редкие всхлипывания. — Теперь тебе получше, да? Я твоя старшая сестра, я о тебе позабочусь. Не надо плакать.

Но Дрю все равно плакала. Непрерывно. «Утром, днем и ночью», — устало говорила Лесли. Потом Лесли вдруг исчезла, и вместо нее появилась черноволосая Рози.

— Никогда не встречала ребенка, который бы столько кричал, — жаловалась она. — Колики коликами, но это, это…

— Это синдром, — объяснила ей Кейси.

И Рози улыбнулась. У Рози было доброе лицо с большими темными глазами — Кейси однажды слышала, как отец сказал, что ее глаза похожи на озера шоколада. А Рози в ответ засмеялась.

— Не могу поверить, что ты сказал этому копу, будто я пыталась убить свою сестру, — кричала Дрю.

О чем это она?

— Разговаривая с детективом Спинетти, я особо отметил, что не считаю, будто ты можешь иметь отношение к тому, что случилось с Кейси.

— Тогда что он все вынюхивает, выспрашивает, обвиняет меня в том, что я уехала из города?

— Ты не отвечала на его звонки. Никто не знал, где ты.

— Я отдыхала на Багамах. Можешь подать на меня в суд.

— Ты отдыхала на Багамах, — ничего не выражающим голосом повторил Уоррен.

— Мне нужно было отдохнуть. Это что, преступление?

— Дрю, твоя сестра в коме.

— Ну да, причем уже почти два месяца.

— И за это время сколько раз ты здесь была?

— Я же тебе говорила, мне тяжело видеть ее в таком состоянии. Я надеялась, будут улучшения.

— Улучшения есть. Гипс сняли. Переломы срослись. Ее скоро отключат от искусственного дыхания. Даже начали курс физиотерапии.

— Зачем, господи боже мой? Она же не будет ходить.

Молчание.

— Прости, — поникла Дрю. — Я просто расстроена. Из-за этого детектива. А кстати, правда, кто мог желать Кейси смерти?

— Ты знаешь ее дольше всех, Дрю. Может быть, в прошлом у нее был кто-то, кто…

— Мы вообще-то вращались в разных кругах.

— А в твоем кругу…

— На кого это ты намекаешь, а?

— Я просто спрашиваю, Дрю. Я вовсе не хочу ссориться. Особенно в присутствии твоей сестры.

— Почему? Думаешь, она нас слышит?

— Нет, конечно, нет.

— Кейси, ты нас слышишь? — спросила Дрю, склонившись над ней и согрев дыханием ее щеку.

Да. Слышу и все понимаю.

— Никого нет дома, — подняв голову, произнесла Дрю.

— Локоть убери, — сказал Уоррен. — Ей и без того тяжело.

Дрю обиженно фыркнула:

— Ну и что теперь?

— Теперь будем ждать.

— Врачи говорят, что она придет в сознание?

— Нет. Этого никто не говорит.

— А что они говорят? Что она так навсегда и останется?

Нет! Уоррен, скажи, что этого не будет!

Молчание.

— Ну и что же дальше? — спросила Дрю настойчивее.

Уоррен глубоко вздохнул:

— Когда Кейси сможет дышать сама, можно будет забрать ее домой, нанять людей…

— Я имею в виду, что теперь будет со мной? — перебила Дрю.

Кейси бы рассмеялась, если бы могла. Кое-что в этом мире остается неизменным. «Роза есть роза есть роза»… А Дрю есть Дрю. И с этим ничего не поделаешь.

Ее сестра с ранних лет усвоила, что единственный человек, который может о ней позаботиться, — это она сама. Кейси пыталась заменить ей родителей, но Дрю яростно сопротивлялась. «Ты мне не мать», — твердила она. И Кейси в итоге сдалась.

— Что будет с тобой, — повторил Уоррен. — Боюсь, я не могу ответить на этот вопрос. Я не специалист в вопросах имущества.

— Я уверена, ты уже поговорил с нужными людьми.

— Нет. На самом деле — нет.

— Ты до сих пор не выяснил, что случится с состоянием твоей жены, если она останется овощем? В это трудно поверить.

— Я не рассматриваю такой вариант развития событий.

Кейси услышала цоканье каблучков сестры, шагавшей взад-вперед вдоль кровати, и попыталась ее представить — в черных легинсах и свободном трикотажном топе, темно-русые волосы забраны в хвост высоко на макушке. У нее не было сомнений, что зеленые глаза Дрю мечут молнии.

— Я думаю, что, если с Кейси что-то случится, имущество моего отца автоматически переходит ко мне.

— Кейси еще не умерла, Дрю, — напомнил Уоррен.

— Все равно что умерла.

— Ладно, хватит. Боюсь, тебе придется подождать.

— Тебе легко говорить. Тебе не нужно думать о деньгах.

— А поработать ты не хочешь?

— У меня ребенок, не забывай.

У Кейси слезы подступили к горлу при мысли о пятилетней племяннице — точной копии своей матери во всех смыслах. Интересно, Лола действительно вырастет красавицей, как предрекает Дрю? Помнится, и Дрю пророчили то же самое, но, повзрослев, она немного недотянула.

— Кстати, а где Лола? — забеспокоился Уоррен.

— Шон повел ее в кафетерий есть мороженое.

— А кто вообще этот парень? Давно ты с ним знакома?

— Какое твое дело, Уоррен? Ты хочешь знать, не попросила ли я своего бойфренда наехать на сестру? Это тебя интересует?

Нет, конечно. Ты же так не думаешь, Уоррен?

— Мама! — раздался детский голосок и легкие шаги в палате.

— Нет-нет-нет. Уведи ее отсюда. Я думала, вы там едите мороженое, — закричала Дрю.

— Она уже съела мороженое, — произнес мужской голос.

— Купи ей еще.

— А что случилось с тетей Кейси? — спросила малышка.

— Она плохо себя чувствует, — раздраженно ответила Дрю.

— Она спит?

— Она попала в автокатастрофу, — объяснил Уоррен.

— Она поправится?

— Мы молимся за нее и очень надеемся, — сказал Уоррен.

— Можно я тоже буду молиться?

— Я думаю, ей это поможет.

— Отлично, — сказала Дрю. — Шон, пожалуйста. Больничная палата не место для ребенка.

— Ладно, ладно. Пойдем, Лола. Хочешь пирожное, которое тебе понравилось.

— Я больше не хочу есть.

— Знаете, здесь внизу есть игровая комната для детей. Давайте я отведу туда Лолу, — предложил Уоррен. — Мне кажется, на сегодня мы уже все обсудили.