Одна и без оружия

Павел не дожидаясь возражений, буркнул: «Объясню по дороге», — повернулся и пошел вниз. Мы последовали за ним.

— Сейчас мы посетим человека, к которому мне разрешено обращаться в самом крайнем случае. Он ждет нас. — Это было все, что сообщил Павел по дороге. От остальных объяснений отказался, предложив потерпеть до разговора с Марком Шиманским.

— Это тот самый крайний случай? — не удержалась я.

— Да. Именно так, — ответил Павел. — Он касается судьбы Андрея Петровича…

Джип обогнал меня, и сидящий в нем пассажир помахал рукой, показывая на шасси. «Колесо, наверное, спустило», — решил я и, подав вправо, остановился. Вышел из машины, обошел ее кругом. Все в порядке. О чем же был сигнал? Тем временем джип, проехавший вперед, замер. Затем дал задний ход и стал приближаться. Сейчас скажет, в чем дело, подумал я и с благодарностью за внимание хотел обратиться к пассажиру. Из автомобиля выскочили двое дюжих ребят и, не дав опомниться, подхватили меня под руки и со словами «ваша машина сейчас взорвется» вежливо усадили в джип рядом с тем, кто рукой делал мне знаки.

— Объясните, пожалуйста, в чем дело? — возмущенно обратился я к нему, приняв за главного в этом экипаже.

— Сидите спокойно, скоро все узнаете, — довольно мрачно посоветовал он и посмотрел в окно, ища глазами своих коллег.

И я бросил взгляд туда же. Те двое, что «пригласили» меня сюда, тащили к моей машине какого-то мужика, не то вдрызг пьяного, не то без сознания. Открыли переднюю дверцу и затолкали тело на место водителя. Беспокойство все более охватывало меня. Тем временем эти двое уже возвратились в джип, и один из них, ни слова не говоря, включил зажигание, передачу, дал полный газ. Отъехав на приличное расстояние, водитель притормозил, и тот, что сидел рядом со мной, достал из кармана пиджака небольшой черный прибор, вытащил из него антенку и нажал на кнопку. Мне показалось, что небо обрушилось на нас. Взрыв огромной силы потряс все вокруг, но мы уже мчались вперед, а далеко позади поднимался шлейф из пламени и черной гари.

— Объясните наконец, что происходит! — воскликнул я.

— Благодарите Бога, что не вы, а отдавший душу дьяволу мерзавец остался в вашей машине, — удовлетворил мое любопытство Главный.

Двое парней по-прежнему словно в рот воды набрали.

— Кто же вы и зачем я вам понадобился? — спросил я.

— Если не заткнешься, мать твою, получишь кляп в рот! — на миг обернулся ко мне водитель с искаженным от злобы лицом.

Предельно убедительный совет, притом на хорошем русском языке, подавил во мне желание любопытствовать, зато дал обильную пищу для размышлений.

Профессиональная привычка раскладывать все по полочкам не отказала мне и в этой ситуации.

Итак, что мы имеем? Во-первых, совершенно очевидно, что меня умыкнули средь бела дня, создав картину гибели. Во-вторых, люди, которые это сделали, несомненно, относятся к криминальной категории, в чем окончательно убеждало примечательное красноречие громилы — водителя. В-третьих, я им нужен живой, иначе давно бы меня прикончили, оставив в моей машине.

Что неясно?

Первое — зачем я им нужен? Как заложник для шантажа или получения каких-то сведений? Второе — для чего надо было уничтожать мой автомобиль, создавая видимость гибели?

Ответы могут быть разные.

Вариант номер один: оказать давление на близких, мол, он пока жив, но учтите, вот что мы можем сделать с ним и с вами, если не выполните наших требований.

Вариант номер два, самый скверный: вытянув необходимые сведения, ликвидировать меня втихаря, оставив в силе версию о моей смерти во время взрыва.

— Что приуныли, Андрей Петрович? — неожиданно прервал мои умозаключения хозяин дистанционного взрывателя.

Видно, на моем лице было написано такое изумление, что он рассмеялся и продолжал:

— Удивляетесь? Да мы про вас все знаем. И про жену, и про дочь и зятя. Получится у нас взаимопонимание — будет общий окей, все останутся довольны и благополучно разойдемся. Ну, а если надежды наши не оправдаются… об этом даже думать не хочется.

Я и попытки не делал о чем-то спросить или даже вставить словечко, с опаской поглядывая на шофера: мало ли что может выкинуть эта скотина в человечьем обличье.

— Не обращайте на него внимания, у него нервная работа, и он плохо реагирует на звуки, не ласкающие слух. Но парень в общем-то безобидный, покричит, а зла долго не держит. Может, конечно, и вдарить, и ножичком пощекотать, если невмоготу ему станет слушать неразумные речи. Верно я говорю, Вань?

Вань кивает головой, видимо довольный данной ему характеристикой. А мой разговорившийся сосед переходит на следующую ступеньку сближения со мной.

— Как вы поняли, его зовут Иван, рядом с ним — Степан, а я — Георгий Мефодьевич. И все мы русские. Живем то здесь, то в России, по мере надобности. Из-за вас вот уже который месяц торчим в Америке и пока не добудем то, что нам нужно, отсюда не уедем и вас в покое не оставим.

— Что же вам нужно? — не удержался я. — Может, не стоило такой огород городить, а просто сделать попытку встретиться цивилизованно, раскрыть карты, чтобы и мне и вам было выгодно, а не заниматься пиратством, как в средние века.

— Вон вы какой, — присвистнул мой собеседник. — Что ж, посмотрим, если все так просто. Но уж лучше нам сейчас перестраховаться. Приехали! — вдруг объявил он.

Я глянул на дорогу. Мы подъезжали к старым, заброшенным строениям. Вокруг было совершенно безлюдно. Не пойму, что это за место. Специально выбрали такой район, чтобы трудно было найти. Посмотрим, чего они хотят, может, рано тревожиться.

Джип остановился у железных ворот. Первым вышел Иван, поднял с земли ломик и застучал по железу, да так, что мертвого мог разбудить.

Ворота чуть приоткрылись, и появился старик высоченного роста с длинной седой бородой.

— Чего трезвонишь? Глухих нет, — встретил он прибывших неожиданно звучным русским баритоном.

— Не ворчи, — добродушно ответил Иван, — открывай, не видишь — приехали, гостя привезли.

Огромные железные створки, отчаянно скрипя, чуть раздвинулись, и в образовавшийся неширокий просвет проехал джип, слегка чиркнув одним боком по ржавчине.

Теперь уже командовал старик.

— Проходите, вас давно ждут, — пригласил он, обращаясь ко мне, и пошел вперед, показывая дорогу.

Я за ним. Замыкал шествие только Георгий Мефодьевич. Остальные двое остались у ворот. То ли в качестве охранников, то ли просто рангом не вышли…

Шли долго, мимо свалки старых, полусгнивших машин, деталей, резины. Неожиданно, как оазис в пустыне, вырос довольно приличный особняк в три этажа, окруженный зеленым кустарником. Старик повел нас не через широко распахнутый парадный подъезд, а в обход. Мы вошли в узкую калитку и стали подниматься по скрипучей деревянной лестнице.

— Здесь я должен покинуть вас, — объявил наш вожатый, пропустив вперед Георгия Мефодьевича.

Мы вошли в комнату. Никого нет. Небольшой диван, три стула и два кресла составляли весь интерьер этой, с позволения сказать, гостиной.

— Присаживайтесь, отдыхайте, сейчас налью вам чего-нибудь крепенького для поднятия настроения, — взял инициативу в свои руки Георгий Мефодьевич и, подойдя к стене, открыл замаскированную дверцу холодильника. — Виски, водку, вино, а, может, шампанского желаете? — игриво перечислял он подряд все напитки, которые, видимо, знал.

— Мне ничего этого не надо, — отказался я. — Дайте, если можно, стакан воды.

— О, это пожалуйста. — Он достал из холодильника бутылку и наполнил стакан.

Прохладная минералка освежила меня, помогла лучше собраться с мыслями и успокоиться.

— Поделюсь секретом, — приблизился ко мне Георгий Мефодьевич.

Я приготовился услышать очередную пакость и не ошибся:

— Это временное ваше обиталище, надеюсь, вам здесь понравится и не захочется отсюда уходить…

Но тут, прервав речь, в комнату вошли два вполне респектабельных джентльмена. По виду обоим за сорок. В черных костюмах, при галстуках, в белоснежных рубашках. У того, кто вошел первым, черная с проседью бородка. У второго — светлые, на манер сталинских, усы. Бородач сразу же уверенно направился ко мне с доброжелательной улыбкой и протянутой рукой, прямо-таки дружище, с которым давно не виделись.