След крови

Сегодня утром, собрав лишь самые необходимые вещи — альбом для рисования, карандаши и диски, — она отправила Сашу к Мадлен. Оставить сына оказалось суровым испытанием, особенно учитывая, что приходилось улыбаться, убеждая малыша в том, что он всего лишь несколько дней погостит у бабушки. К чести Мадлен следовало сказать, что повела она себя умно, без лишней суеты и чрезмерной опеки, спокойно, выдержанно и дружелюбно. Позвала Сашу посмотреть на огромный ящик из оргстекла с трубами и мостиками, которые вели к наполненным землей ящикам поменьше, где все было изрыто муравьиными ходами. Бросающая в дрожь картина терзаемой женщины была повернута к сгене. Сашу настолько увлек ящик с муравьями, что он и не заметил, как ушла мама. Рэчел пообещала, что, пока они не улетят в заоблачную даль, будет заглядывать каждый день. Но она знала, что приезжать к Мадлен небезопасно и от визитов лучше воздержаться…

Слезы заструились по щекам, и Рэчел поискала в кармане рубашки бумажную салфетку. На улице посигналила машина — подошло такси. Водителем оказался мужчина лег под сорок, веселый и разговорчивый. Он никак не мог взять в толк, почему она не поехала в Рэдинг на поезде, — сэкономила бы кучу денег! — и одним духом выпалил расписание поездов.

Рэчел уже хотела попросить его заткнуться, как зазвонил ее мобильный. Она аж подпрыгнула от страха. Кто и зачем ей звонит? Юрий? Мадлен? Она еще никогда так надолго не расставалась с Сашей. Может быть, он заболел? Мадлен ведь не привыкла иметь дело с детьми.

— Алло?

— Это Мадлен, успокойся. Просто хотела сообщить тебе, что с Сашей все в порядке. Он занят делом. — Она понизила голос. — Рэчел, ты точно знаешь, что делаешь?

— Уверена.

— Пожалуйста, будь осторожна, очень осторожна. Я буду держать за тебя кулаки.

Рэчел прикрыла глаза, стараясь успокоиться, с ее губ сорвался протяжный вздох.

— Я перезвоню тебе, когда все будет позади, — пробормотала она.

Мадлен не отвечала, Рэчел хотела было повесить трубку, как снова услышала голос матери.

— Послушай, Рэчел… Если увидишь на рубашке или пиджаке Юрия волосок, постарайся взять его. Например, незаметно стряхни. Я уверена, у тебя получится. А если вдруг он поднимет на тебя руку, то просто вцепись ему в волосы. Может, тебе удастся достать несколько волосков, хотя подойдет и один-два… Положи их в карман.

— Что? Зачем это?

— Не думай, я не сошла с ума. А большего тебе знать не стоит.

Волосы! И без того эта поездка странная и опасная! Может, случай на болотах повлиял на психику Мадлен? Ее мать, бабка Рэчел, в конце концов сошла с ума. А теперь, похоже, и Мадлен… А ведь с ней ребенок!

— Мадлен, честно говоря…

— Сделай это, если представится удобный случай. И будь осторожна, понапрасну не рискуй, — перебила Мадлен.

Значит, вот где он теперь обитает — в конце унылого промышленного квартала на востоке Рэдинга, всего в десяти минутах от магистрали М4. Здесь он держит своих рабынь, покупает их, продает, возможно, сам трахает. Чтобы добраться сюда на такси, Рэчел выложила кучу денег, а чтобы найти нужный адрес, сделала несчетное количество телефонных звонков.

Рэчел расплатилась с водителем и попросила его подождать.

— Сколько? — поинтересовался он, тревожно поглядывая на дорогу, потом на дом.

— Точно не могу сказать. Скажем, полчаса.

— Ну, не знаю… — Он покачал головой. — Это влетит вам в копеечку. Вы хотите вернуться в Бат?

— Разве я только что не отвалила тебе кучу наличных, парень? Держи! — Она вытащила серебряную зажигалку и засунула ее между сиденьями. — Не думала, что такси у нас настолько, черт возьми, дорогое. На обратном пути нужно будет остановиться у банкомата. А пока возьми вот это. Это единственная ценная вещи, какая у меня есть.

— Ладно, я подожду, — ответил он, отказавшись брать зажигалку. — Думаю, вы вернетесь.

Рэчел минуту постояла, собираясь с духом. Ноги ее не слушались. Предстоящий визит казался просто нереальным, а ужас, который она испытывала, трансформировался в тупую, ноющую боль в желудке.

Она посмотрела на дом. Он стоял в стороне от дороги на большом, поросшем кустарником клочке земли. Его кирпичный фасад казался мрачным и безликим. Такого рода здания строились в шестидесятых-семидесятых годах двадцатого века под административные корпуса организаций, занимающихся экспортом-импортом (в некотором роде сейчас так и было). Здание занимало отличное место между Лондоном и Рэдингом: рядом с автомагистралями плюс до аэропортов Хитроу и Гатуик рукой подать.

Все признаки того, что здание обитаемо, скрывали серые жалюзи на окнах. Рэчел могла представить, какие черные делишки творятся за ними! Но сейчас — никаких признаков жизни. Было девять часов, и люди, работавшие в основном по ночам, еще спали. Казалось, никто не обратил внимания на подъехавшее такси. Она вошла в ворота и направилась по покрытой трещинами забетонированной дорожке к двери.

Сквозь трещины пробивалась трава, а по бокам торчали остатки кустарников. Когда-то Альфи увлекался садоводством, и Рэчел сразу поняла, что их уже несколько лет никто не подрезал. Растительность вокруг здания была выжжена, как будто ее слизали языки адского пламени.

Над входом висела камера видеонаблюдения. Здесь же имелся звонок и домофон, но Рэчел не обратила на них внимания. Глубоко вздохнув, она забарабанила в дверь кулаками.

Через пару минут дверь открыл Юрий. Они не виделись два года, но, протискиваясь мимо него, Рэчел успела заметить, что выглядит он прекрасно: загорелый, бодрый, довольный собой.

Юрий, увидев такси, отреагировал мгновенно. Он закрыл дверь и схватил за руку Рэчел, которая рвалась вглубь здания.

— Они здесь? — крикнула она, вырываясь.

Не дожидаясь ответа, она бросилась к лестнице, но Юрий схватил ей за рубашку и, дернув, развернул к себе.

— Сумасшедшая сука! Что, черт тебя возьми, ты вытворяешь?

Его английский нисколько не улучшился: он продолжал разговаривать с тем же ужасным акцентом, что и раньше.

— Ты отлично знаешь, что я делаю! — завопила она. Слезы застили ей глаза. — Где они? Где мой сын? Говори! Я не отстану! Ты меня слышишь?

Он долго, изучающе смотрел на нее.

— Это ты должна мне сказать, сука. Ты скажи, куда они делись!

Значит, Юрию известно, что Антон исчез. Рэчел сжала кулаки и уставилась на него злым взглядом.

— Не пытайся меня надуть! Твой чертов брат приехал и взял Сашу на один день. Больше они не появлялись. Но тебе это и так отлично известно, верно? Ты же сам организовал для Саши паспорт. А я знаю, что значит паспорт!

— Когда он забрал ребенка? — спокойно спросил Юрий.

Она покачала головой.

— На прошлой неделе. Я целых семь дней пыталась найти тебя! — Она подалась вперед и заявила: — Если ты не скажешь, где мой сын, я пойду в полицию и сообщу о его исчезновении.

Он отвесил ей пощечину. Голова Рэчел дернулась, но уже в следующую секунду она набросилась на него, одной рукой вцепившись ему в волосы, а второй стараясь попасть по лицу. Удивленный Юрий схватил ее за руки и с силой сжал запястья, передавив артерию.

— А ну повтори! — рявкнул он. — Пойдешь в полицию?

Упоминать полицию было опасно. Рэчел снова сковал страх.

Он долго смотрел ей в лицо, продолжая сжимать запястья большим и указательным пальцами. Боль была нестерпимой, но правый кулак она не разжимала. Наконец он пожал плечами и отпустил ее.

— Украина большая. Ты думаешь, английские копы доберутся туда?

— Украина? — прошептала она, глядя на него с ужасом и недоверием.

— Они скоро вернутся, — медленно сказал Юрий. — Поезжай домой и жди, как послушная девочка. Если будешь дурить и позвонишь в полицию, я тебя убью. — Он снова пожал плечами. — Все очень просто.

— Не убьешь! — огрызнулась она. — Я все записала: имена, адреса, каналы связи… Все ваши делишки, все, что знаю! А я знаю все! Я сделала несколько копий, запечатала их в конверты и наклеила марки. Если со мной что-нибудь случится, их тут же отошлют. Уловил?