Закон улитки

В аэропорту автобус свернул направо и, проехав под открытым шлагбаумом, остановился перед спрятанным за заснеженными деревьями VIP-терминалом. Сергей Павлович передал все загранпаспорта аккуратно одетой в форму пограничницы девушке с длинными каштановыми волосами. Она, улыбнувшись, ушла. А вместо нее появился молодой стюард, который провел всех, включая провожающего Сергея Павловича, в приятный зал со столиками и креслами. Две девушки предложили VIP-пассажирам чай, кофе, вино. Виктор заметил, как пару ребят оглянулись на Леху, словно примеряли свои желания к возможной реакции своего капитана. Один Виктор заказал себе джин-тоник, да еще Сергей Павлович решил выпить виски. Остальные, как и положено спортсменам, ограничились соками и чаем. Вещи спортсменов, сгруженные с автобуса прямо на аэропортную багажную тележку, остались вне поля зрения Виктора, и он, мысленно перекрестившись, вздохнул и посмотрел на пингвина Мишу, стоявшего рядом с коляской Лехи.

Одна из обслуживавших девушек остановилась около пингвина на мгновение. Погладила его по плечику, полюбовалась им.

– Это ваш талисман? – спросила, обращаясь к Лехе.

Леха кивнул.

– Вы знаете, луганские баскетболистки с собой черепашку возят, – сказала она улыбаясь.

Вскоре принесли загранпаспорта, и шеф раздал их ребятам. Команду пригласили к выходу на посадку.

Уже когда набрали высоту, Виктор окончательно успокоился. Достал из внутреннего карманчика своей новенькой зимней адидасовской куртки распечатку последнего электронного письма от Младена с указанием номера его мобильного телефона. Нащупал рукой и свой мобильник – он был на месте. Значит, все в порядке, подумал он.

Никакой таможенной проверки не было. Вот что значит – вылет «под патронатом» народного депутата! Услужливые сотрудники аэропорта помогли всем ребятам рассесться в самолете, а кресла-коляски сложили и подкатили на тележке к открытой двери грузового отсека.

Виктору на двоих с пингвином достался целый ряд из трех кресел. Путешествие начиналось очень комфортабельно. Виктор улыбнулся. Погладил Мишу, стоявшего на сиденье спинкой к хозяину и смотревшего в иллюминатор. Подумал о том далеком путешествии, которое ожидает их с Мишей впереди, и о самом тяжелом отрезке пути – о проливе Дрейка. Воспоминание о проливе отозвалось горечью на языке, словно сама память дала сигнал телу, а у тела была своя физиологическая память. Четыре дня тошноты и мути – этим запомнилось телу Виктора первое пересечение пролива Дрейка на корабле «Горизонт», отправлявшемся из Аргентинского захолустного порта Ушуайя. Обратный путь, уже с поддельным польским паспортом, занял неделю, но в ту неделю пролив был чуть поспокойнее. «А как будет на этот раз?» – задумался Виктор и вздохнул. Он вспомнил, какие обтрепанные яхты приходили к ним на станцию Вернадского, какие бледные, едва живые путешественники ступали на их слип – покатый деревянный настил, по которому полярники спускали и поднимали свои легкие оранжевые резиновые лодки на алюминиевом корпусе. По этому же слипу поднимались на станцию добиравшиеся до них на яхтах гости. Добирались, чтобы посмотреть, прийти в себя и отправиться дальше или назад, в Австралию, Новую Зеландию.

Самолет убаюкивающе гудел. В проходе между креслами появилась тележка-бар на колесиках. И стюардесса вежливо спросила: «Чего желаете выпить?»

– Джин-тоник есть?

Девушка кивнула, быстро налила в пластмассовый стаканчик джина и тоника, опустила в него два кубика льда и кусочек лимона. Передала Виктору и перевела взгляд на кресло у иллюминатора.

– Чего желаете… – заговорила она и запнулась, уставившись на пингвина.

Миша, словно поняв, что девушка обращается именно к нему, грациозно и медленно обернулся, осмотрел внимательно тележку-бар.

– Ему – минеральной воды, – попросил за своего питомца Виктор.

Девушка снова кивнула.

– С газом или без?

– Без.

Виктор опустил перед Мишей откидной столик и поставил на него стакан с водой. Пингвин с любопытством заглянул внутрь, словно рассчитывал увидеть там рыбку. Но вдруг совершенно спокойно опустил свой клюв в стакан и стал пить.

101

Из Загреба до Сплита команда ехала специальным автобусом. Ехали часов пять. Уже когда шоссе наклонилось и впереди показались белые многоэтажки города, а за ними – проблески моря, в кармане у Виктора зазвонил мобильник.

– Как долетели? – спросил голос Сергея Павловича.

– Отлично, уже подъезжаем к Сплиту!

– Без победы не возвращайтесь! Я еще позвоню!

– Без победы?! – грустно усмехнулся Виктор, пряча мобильный телефон назад в карман спортивных штанов. – Постараемся!

В гостинице команду «Афган» приняли очень радушно. Спортсменов поселили на третьем этаже – этот этаж был специально оборудован для постояльцев на инвалидных колясках. Всюду блестели хромированные поручни, удобные въезды в три лифта, коридорный туалет с широченной дверью. А спецкора Исаева и Виктора отправили на четырнадцатый этаж. Со спецкором они до сих пор обменялись только парой ничего не значащих фраз. Для Виктора Исаев был словно продолжением Игоря Львовича, его протянутой из Киева до Сплита рукой, а поэтому он сразу выстроил между ним и собой крепкую, но невидимую другими «берлинскую» стену. Всем остальным, то есть ребятам из команды, он доверял полностью. Во-первых, они, кроме Лехи, ничего не знали о его планах, во-вторых, они знали, что только благодаря ему, Виктору, они превратились в спортсменов с зарплатой, спонсорской формой и со своим первым выездом на зарубежные соревнования.

Перед тем как позвонить Младену, Виктор решил принять ванну.

В окошко номера светило солнце – в Сплите было намного теплее, чем в Киеве. Здесь начало марта казалось уже зрелой весной.

Слушая, как в ванну набирается вода, Виктор вышел на балкон и у него тотчас перехватило дыхание от увиденной красоты – его номер выходил на море. Внизу у длинных пирсов стояли красавицы-яхты, дальше, справа, стоял на рейде белоснежный лайнер.

Виктор присмотрелся к яхтам. Потом достал распечатку интернетовского объявления Младена, где они втроем с красивой и статной девушкой-блондинкой стояли на фоне их яхты. Думал, что сможет узнать эту яхту там, внизу. Но все-таки расстояние было не близким, да и на фотографии была видна только часть судна без каких-либо особых примет.

Опустил распечатку на тумбочку около телефона. И услышал какой-то всплеск. Заглянул в ванну – а в ней стоял по «пояс» в воде пингвин Миша и бил по воде плавниками-крыльями.

– Ты что, – удивился Виктор. – Ты же сваришься!

Быстро отключил горячую воду, оставил только холодную.

И решил уступить право поплавать в ванне пингвину. А сам вернулся в комнату к телефону.

Набрал номер Младена.

– Кто это? – переспросил суровый мужской голос.

– Виктор Золотарев из Киева, – повторил Виктор. – Мы договаривались… На яхте в Антарктиду…

– А! – голос смягчился. – Очень рад, добре дойшли! Вы где сейчас?

Виктор объяснил, где он находится.

– Через десять минут выйдите на улицу, я подъеду, – говорил Младен на русском с заметным балканским акцентом. – Синий старенький «мерседес». И возьмите деньги, надо уже покупать запасы…

За оставшиеся десять минут Виктор спустился в номер к Лехе. Забрал из его сумки золотой кирпич-слиток и вернулся на свой четырнадцатый этаж. Опуская слиток в свою сумку, услышал, как что-то звякнуло. Удивленный – ведь в его спортивной сумке ничего металлического не было – Виктор просунул руку внутрь и вытащил эмалированную детскую кружку с Винни-Пухом. Несколько мгновений молча смотрел на нее, словно воспринял ее новое появление как чью-то неудачную шутку. Потом достал мобильник, набрал свой домашний номер.

– Алло! – раздался звонкий голос Сони.

– Привет! Это ты мне кружку в сумку подложила?

– Это подарок от меня, ты же мне ее в конце концов подарил, а теперь я ее отдарила тебе обратно! Я же знаю, как ты ее любишь!