Под сенью тайги (СИ)

«Берегись белых цветов». Толковать это выражение можно было бы как угодно. Я могла пройти через луг белых цветов и провалиться в люк. Или, проходя мимо свадебных гуляний, получить букетом невесты в глаз. Вся проблема с предсказаниями в том, что никогда нельзя узнать ничего конкретного. Я не думала, что бабушка Оюна что-то недоговаривала. Она часто объясняла мне природу своих вещих снов, сетуя на то, что зачастую они оставляют больше вопросов, чем дают ответов. Что же, белые цветы, так белые цветы.

Глава 6

Аршан был небольшим поселком. Ни городком, ни деревней его назвать было нельзя. Мы умудрились снять домик на четверых с двумя раздельными комнатами. За удивительно скромную плату мы могли пользоваться душем, баней и кухней. Наша хозяйка была бурятка с типичным для них, похожим на блин, лицом, раскосыми глазами и добродушной улыбкой. Мне она не доходила ростом даже до плеча, а рядом с Максом казалась просто лилипутом. Она напоила нас чаем с пряниками, не переставая жаловаться на свою огромную свору ребятишек, из них две девочки были близняшками, с двумя одинаковыми хвостиками и чумазыми личиками. Они носились вокруг кухни наперегонки, пихали друг дружку в небольшой прудик, расположенный во дворе, и визжали так, что тяжело было разговаривать.

Наташа тут же поймала одну из девчушек, самую хорошенькую на ее взгляд, и принялась заплетать ей косы. Та, ошеломленная таким вниманием со стороны гостей, даже не вырывалась. Что-то кольнуло у меня в сердце, пока я смотрела на эту умилительную картину. Наташа была рождена, чтобы быть матерью, она очень любила детей и всегда говорила, что у нее их будет не меньше двух, потому что ей хотелось иметь и мальчика, и девочку. Однако, рожать, не будучи замужем, она ни в какую не хотела. Напротив, мне материнского инстинкта явно не довложили, хотя я была замужем и могла рожать сколько душе угодно. Была в этом какая-то явная вселенская несправедливость, которая отчетливо передо мной нарисовалась в том, как Наташа воркует с чужой девочкой. Я почувствовала досаду на Алексея. Хорошо, что он в этот момент ковырялся вместе с Максом под капотом и не видел моего лица, а то все прочел бы у меня на лбу и до конца дня ходил бы угрюмый.

Когда хозяйка отдала нам ключи, мы переоделись, запаслись водой и поехали к парку, который выводил к ущелью. Неподалеку от ворот парка был мост через горную речушку, сразу за которым стояли буряты и предлагали пони и лошадей на прокат.

Я рванулась было в ту сторону, но, увидев взгляд Максима, смирилась с тем, что сначала горы, потом кони. Это было нечестно. После езды верхом силы на горы остались бы, а вот после ходьбы по горам интерес только один - кровать. Но в нашей команде фанатов лошадей, кроме меня, не было, и это решило вопрос. Мы вошли в ворота парка и пошли в направлении ущелья.

По краям дороги сидели женщины и продавали самые разные мелочи: ножи, амулеты, сборы целебных горных трав, музыку ветра, одежду из верблюжьей шерсти, кедровые орешки, ожерелья из самых разных камней, некоторые из которых сверкали так, что больно было смотреть. Одна бурятка даже предлагала за деньги покормить большого петуха орешками, и желающие находились.

Мы прошли мимо места, где стояла огромная очередь за настоящей минеральной водой, бьющей из глубокой скважины, мимо торговцев, и с двух сторон от дороги начали подниматься каменистые отвесные склоны. Тропинка уверенно бежала между ними, она то поднималась круто вверх, то бежала вниз. Идти по ней было нелегко из-за жуткого переплетения корней деревьев, то и дело под ногами вырастали огромные валуны. Наконец, тропинка вывела на край обрыва. Тут уже появились перила, было за что держаться. Мы остановились, и я достала фотоаппарат из кофра.

Первые пейзажи уже захватывали дух, хотя мы зашли совсем не далеко. Далеко внизу, между скалами, по каменистому дну бежала небольшая речка, создавая впечатление умиротворения и спокойствия. Но мы знали, что стоит попасть в ее течение, как она сразу собьет с ног и протащит вас по острым камням. Горы вообще место коварное. Можно надежно опереться на маленький выступ, но также можно наступить на еле держащийся огромный, обманчиво надежный булыжник, и тогда лететь далеко.

Сверху скалы Саян были покрыты деревьями: кедром, соснами, березками, что невольно заставляло удивляться тому, что деревья могут расти на камнях. Я сделала несколько снимков, и мы пошли дальше. Появились ступеньки, и уже был слышен рев воды. Это значило, что мы почти подошли к первому водопаду. Сколько их всего - никто не знал. Туристы обычно доходили только до пятого и возвращались обратно. Несколько лет назад мы тем же составом дошли до двенадцатого. На нем нам пришлось остановиться, потому что сил даже на обратную дорогу уже не оставалось, а Наташа в придачу сорвалась с камня и упала в речку. Хорошо, что там был небольшой залив, где течение было слабое, это спасло ей здоровье.

Итак, мы спускались по ступеням, крепко держась за перила. Идти было жутковато, потому что ступеньки шли под наклоном отнюдь не в выгодную пешеходу сторону. Ступать приходилось осторожно. Но наконец-то лестница кончилась, и мы увидели первый водопад. Первая его ступень падала с большой высоты сразу же за мостом через речку, так что стоять на мосту и оставаться сухим, было невозможно. Вторая ступень была всего метра полтора высотой, к ней был удобный подход. Мы спустились туда передохнуть.

Алеша подошел к бурлящей воде и погрузил правую руку в воду до плеча. Пошарив там немного, он поднял со дна камень красивого зеленого цвета. Нефрит. Иркутская область вообще богата минералами, и нефрит здесь очень ценится из-за близости с Китаем. Китайцы любят нефрит и частенько вырезают из него своих богов. Они скупают нефрит у русских отнюдь не по рыночной цене, вырезают из него статуэтки и продают русским же туристам втридорога. Вот так, уметь надо. Алеша положил камень в свой рюкзачок, я сделала снимки, и мы двинулись дальше. Мост раскачивался вовсю, пока мы шли по нему. Из-за рева воды разговаривать можно было только на повышенных тонах.

Тропинка стала еле заметной, она заставила нас обойти водопад сзади и дальше взбираться по почти отвесной стене. С виду она казалась не очень высокой, но усилий она требовала немалых. Алеша и Наташа быстро перемахнули этот участок. Им-то не довелось торчать в Москве и три года истощать мускулатуру. Нам же с Максом пришлось туго.

Я поколебалась на счет того, кому лезть первому. Он - мужчина, а значит сильнее, однако… Посмотрев на висевшие свободно рукава футболки, которые раньше чуть не лопались от натуги, когда он сгибал руку, я решила идти первой. Скорее я его втащу, чем он меня. Я поставила одну ногу на узкий выступ, приподнялась, и, сделав на нее весь упор, схватилась рукой за ближний корень. Это было ошибкой. Он с легкостью выскочил из земли. Соображать долго было нельзя, я мигом заметила трещину в стене и схватилась за нее другой рукой. Великого труда мне теперь стоило подтягиваться на руках. Впервые в жизни я подумала о своем возрасте. Но я все-таки одолела подъем и смогла свободно выпрямиться. Пальцы болели, но я чувствовала себя как никогда счастливой. Только сейчас я осознала, что я вернулась домой. Вернулась к жизни, если хотите. Максим поднялся быстрее меня, даже не споткнувшись. И сразу на меня набросился:

- Если уж ты хватаешься за корень, то убедись, что он прочно держится в земле, прежде чем переносить вес на него! Неужели ты не видела, что он на соплях висит?!

- Туше, дорогой! - улыбнулась я. Передо мной был все тот же суровый инструктор Максим. - Я больше так не буду.

- Конечно, не будешь! Теперь я буду идти перед тобой!

- Как это практично. Если ты сорвешься, то у тебя веса не хватит меня придавить. А вот я тебя могла бы!

Максим состроил гримасу и пошел впереди меня. Я подивилась на то, что я до сих пор недооцениваю физическую силу мужчин. Семь лет замужества за профессиональным скалолазом должны были меня научить, что практически в любом состоянии мужчина сильнее женщины. Надо это где-то для себя пометить.