Поджигатель

Глава 13

Годли просил позвонить, если у меня появятся какие-то версии, но я не ожидала, что он в тот же день нагрянет ко мне в гости. Я была польщена и напугана одновременно. Босс стоял в дверях столовой, слишком высокий в интерьере дома моих родителей, и оглядывал открывшуюся перед ним картину.

— Ну, выкладывай, что там у тебя. А я гадал, сколько тебе понадобится времени, чтобы раскрыть это дело.

— Не скажу, что все поняла, — предупредила я, — но у нас есть достаточно улик, чтобы выписать ордер на арест, а может, и добиться признания. Улики в основном косвенные, но вряд ли им можно найти другое объяснение.

Годли снял пальто и пиджак, бросил их на спинку стула и уселся напротив меня, закатав рукава рубашки и придвинув к себе чистый лист бумаги, чтобы делать пометки.

— Давай сначала, Мэйв. Только ничего не пропускай.

— Ладно. Как вы знаете, осматривая место преступления, мы усомнились, что Ребекку убил Поджигатель: тело выглядело не совсем так, как в предыдущих случаях. Это была старательная, но неубедительная имитация. Кто-то скопировал его способ убийства, пытаясь под него подделаться. И этот кто-то — Луиза Норт.

На лице Годли не дрогнул ни один мускул, но я почувствовала, что он мне не верит, и быстро продолжила объяснять:

— Я не смогла определить, где была и что делала Ребекка Хауорт в течение двадцати четырех часов, предшествующих смерти. Никто ее не видел и никто с ней не разговаривал — ни соседи, ни друзья, ни родители. Она ни разу не мелькнула на видео, снятом камерами наружного наблюдения, которое мы просматривали. Она не пользовалась своим проездным в общественном транспорте. Мы опросили сотрудников всех столичных таксопарков, и никто из них не вспомнил, что ее подвозил. Фактически последний след Ребекки, который мне удалось отыскать, — это сигнал ее мобильного телефона. Он исчез из эфира в четверг вечером возле Тауэрского моста, недалеко от ее квартиры. Значит, именно тогда аппарат был выключен или выведен из строя. Но до этого он побывал в Фулеме — неподалеку от вышки сотовой связи, ближайшей к дому Луизы.

— Ребекка могла зайти в гости к подруге.

Я покачала головой.

— Луиза утверждает, что не видела ее несколько месяцев.

— Хорошо, она могла зайти в гости к кому-нибудь еще.

— К кому? Насколько я знаю, у нее больше нет друзей в том районе. Мы можем опросить местных жителей и узнать, видел ли ее кто-нибудь в среду вечером или в четверг. Но, думаю, в среду вечером Луиза заманила Ребекку к себе домой и продержала ее там до четверга. Я видела результаты лабораторных анализов. Доктор Ханшоу отправил на экспертизу мочу и кровь Ребекки. Так вот, в них обнаружены седативные вещества. По моим предположениям, Луиза оставила Ребекку у себя, зная, что ее вряд ли хватятся, ведь у нее не было ни работы, ни соседки по квартире, ни бойфренда. Она напоила ее снотворным, а потом убила.

— Доказательства, Мэйв! В районе с густой застройкой нельзя точно определить местоположение мобильного телефона. Сигнал скачет от вышки к вышке, и в лучшем случае район, где находится абонент, отслеживается до радиуса в двести пятьдесят метров.

— Значит, будем рассматривать сигнал сотовой связи в качестве примерного указателя места. Это еще не все. — Я быстро рассказала о том, как обнаружила машину Луизы в сводной таблице, составленной по материалам видеосъемки, и, просмотрев запись, убедилась, что за рулем находилась именно она. — Что она делала там среди ночи? Луиза не сообщила мне, что была в том районе, даже когда услышала, где нашли труп Ребекки. Будь это случайное совпадение, она бы не стала его замалчивать. А потом Луиза избавилась от своей машины и купила новую. Сделала себе подарок. А может, вознаградила за хорошую работу.

— Так, это уже лучше. Я бы предпочел, выждав удобный момент, поместить ее в камеру. Но если она избавилась от машины, мы не сможем провести экспертизу.

— Как раз на это она и рассчитывала. А еще, чтобы нас запутать, оставила на автоответчике телефона Ребекки голосовые сообщения, якобы пытаясь с ней связаться уже после того, как та умерла. Даже наговорила сообщение на старый рабочий номер Ребекки, хоть и знала, что Ребекка уволилась — сама помогала ей забирать вещи из кабинета. Сегодня я позвонила ассистентке Ребекки, и она вспомнила ее имя. Спрашивается, зачем надо было звонить по телефону, заранее зная, что подруга не ответит? Причина одна: Луиза хотела, чтобы мы думали, будто она давно не общалась с Ребеккой и не в курсе ее дел. И потом, не забудьте, что Луиза оказалась в квартире Ребекки, когда мы пришли туда с обыском. Она убиралась, заметая следы, чтобы мы не догадались о том, что за день до смерти Ребекка ходила к ней ужинать, и не нашли записей Ребекки, которые могли бы навести нас на мысль о мотиве Луизы. Она сказала мне, что в быту Ребекка была неряшлива — разбрасывала вещи, не мыла посуду и так далее. Однако остальные, с кем я беседовала о покойной девушке, в один голос восхищались, какой она была аккуратной и организованной. Тогда я думала: на Ребекку повлиял стресс, — но если взглянуть на это под другим углом, получается, что Луиза нам лгала.

— Ты упомянула мотив. Какой он у Луизы?

— Не знаю. Хотя, вероятно, ей просто надоело все время находиться в тени Ребекки. Кстати, Луиза тоже училась в Оксфорде в то время, когда погиб Адам Роули, и ей явно не понравилось, когда я спросила ее об этом. Я заметила, как она напряглась, и решила, что девушка боится, как бы наш разговор не услышал Гил Маддик, но сейчас я думаю: Луиза боялась за себя, поскольку я затронула слишком скользкую тему.

— Маддик… — Годли поморщился. — Вот чего я не пойму: сначала ты считала Луизу потенциальной жертвой, а теперь вдруг утверждаешь, что она убийца.

— Она старательно играла роль жертвы, и настолько меня убедила, что я перестала ее подозревать. На этом и строился расчет. Луиза все время переводила стрелки на Гила Маддика. Он — бывший парень Ребекки, в прошлом жестоко обращался со своими девушками, а после разрыва с ним жизнь Ребекки пошла под откос: она потеряла работу, стала налегать на наркотики, у нее обострилась булимия. Луиза не единственная подруга Ребекки, которая рассказывала мне, что Маддик — властный собственник. Встречаясь с Ребеккой, он пытался оградить ее от остальных. Но это еще не доказывает, что он желал ей смерти. Судя по всему, в последнее время они вообще не общались: я не нашла ни имейлов, ни телефонных звонков, ни эсэмэсок. Мне кажется, он забыл о ней и жил своей жизнью.

— Но совсем недавно ты была уверена в его виновности, Мэйв, — мягко заметил Годли, — а сейчас с той же уверенностью обвиняешь Луизу.

— Я считала его негодяем, который хотел испортить жизнь бывшей подружке, но факты это не подтвердили. Ребекка вписала его бенефициаром в свой полис страхования жизни, но он и так достаточно богат и, похоже, даже понятия не имел, что ему полагаются деньги по ее страховке. Потом я решила, что Гил пытался отомстить Ребекке — уж очень он похож на парня, который погиб в Оксфорде и по которому она горевала. Но скорее всего их внешнее сходство — просто совпадение. В конце концов, ничего странного, что ее привлек тот же тип мужчины, — ведь она была без ума от Адама Роули.

— Как ее смерть связана со смертью Роули?

— Этого тоже не знаю, — призналась я.

До приезда Годли я звонила инспектору Гарленду. Отставной коп сидел в пабе, но даже если и был выпивши, это никак не сказалось на остроте его ума.

— А я уже думал, вы больше не позвоните! Ну как успехи? Выяснили, кто это сделал?

— Вряд ли собранных нами улик хватит для обвинения, во всяком случае на данном этапе, но у меня есть идея насчет гибели Адама Роули.

— Говорите, милая, я вас внимательно слушаю.

Я рассказала ему о своих подозрениях. Ребекка и Луиза что-то знали о смерти Роули, но скрывали. Либо Ребекка сама его убила, а Луиза ее прикрыла, либо Луиза каким-то образом поспособствовала его смерти при молчаливой поддержке Ребекки. Луизе хватило духу выдержать давление следствия, а вот Ребекка сломалась. Из-за этого они поссорились.