Виртуоз (в сокращении)

— Будем искать второй сейф, — объявил Трепач. — Нам пригодится каждая пара глаз.

Он вновь сделал ошибку. Терять бдительность не стоило. Но я предпочел не спорить, поэтому мы впятером подошли к дому. Все то же окно по-прежнему было открыто. Бык поднял раму, Трепач забрался в дом, я последовал за ним. Рассудив, что второй сейф вряд ли найдется в той же комнате, где и первый, я прошелся по нижнему этажу, потом поднялся по лестнице. Особняк был из тех, где с высокого потолка холла свешиваются двенадцатифутовые люстры, а наверх ведет плавно изогнутая лестница. Но восхищаться красотами дома мне было недосуг. Я направился по длинному коридору, заглядывая в каждую дверь, пока не разыскал хозяйскую спальню. В прилегающей к ней гардеробной я раздвинул вешалки с одеждой и внимательно осмотрел все стены. Но ничего не нашел.

Покинув гардеробную, я столкнулся в спальне с Трепачом: тот старательно приподнимал одну картину за другой и осматривал стены под ними. Я указал на кровать — двуспальную, стоящую на персидском ковре. Единственном во всей комнате.

— Ты чего? Думаешь, он прячет брюли в матрасе?

Я поднял один угол ковра и дождался, когда он догадается взяться за второй. Вдвоем мы потянули на себя ковер, и он заскользил вместе с кроватью по гладкому паркету. Под ковром обнаружилась старинная с виду крышка люка. Я потянул за кольцо на утопленной в нише рукоятке и открыл люк. Дверца сейфа оказалась круглой, диаметром всего дюймов шесть. Но как же глубоко она сидела в досках пола! Это наверняка прозвучит странно, но при виде дверцы меня охватила клаустрофобия.

Я опустился на пол и приблизил лицо к сейфу. Вместо обычной поворачивающейся на ней была простая круглая ручка, которую следовало нажать один раз, набрав нужную комбинацию цифр.

Я попробовал ручку, уже зная, что на этот раз сейф не откроется.

— Колдуй давай, — велел мне Трепач. — Слабо вскрыть этот сейф быстрее первого?

Даже не мечтай, приятель. Я закрутил диск кодового замка сначала в одну сторону до отказа, затем в обратную. Уловил одно изменение звука. Потом второе. Третье, четвертое. И еще одно.

Я нащупал зону контакта, скрутил диск на ноль и занялся делом. Прижался к зоне контакта, дошел до тройки, прислушался.

Было что-то или мне послышалось? Черт, как же трудно.

— Долго тебе еще? — спросил Трепач, опять оправдывая свое прозвище. — Небось уже почти открыл?

Я покачал головой, поднял руки и помахал ими, прогоняя его. Затем снова взялся за диск и продолжил поворачивать его. Зона контакта прощупывалась неплохо, но прислушиваться к звукам было неудобно: шею пришлось изогнуть под невообразимым углом, всей тяжестью тела опереться на правую руку. Рука постоянно немела, приходилось прерывать работу и трясти ею.

— Похоже, мы здесь застряли надолго. — Трепач присел на кровать. — Остальные наверняка уже извелись.

Я перевел дыхание и продолжил работу. После первого прохода у меня были четыре числа. А мне требовалось еще одно.

Я вернулся к началу и сузил интервалы. На 27 знакомый звук раздался дважды: при приближении к 26 и еще раз — когда я подходил к 28. А-а, вот оно что, сообразил я. Ну-ка, посмотрим, что у нас есть: 1,11, 26, 28 и 59. Это 120 возможных сочетаний, но я голову готов дать на отсечение, что здесь зашифрованы дни рождения хозяина и его жены. А потом? Год их свадьбы? Если вначале идут дни рождения, получается не 120, а всего четыре возможных комбинации. И на том большое спасибо.

Я начал с первого сочетания 1-11-26-28-59. Набрать комбинацию из пяти цифр — дело долгое: сначала четыре раза проходишь первую цифру, потом три раза — вторую, и так далее, до тех пор, пока наконец не вернешься обратно, чтобы отцепить рычаг. Я сделал все, что требовалось, и нажал ручку. Никакого эффекта.

Трепач встал и прошелся по комнате. Не обращая на него внимания, я начал набирать вторую комбинацию, 1-11-26-59-28.

Трепач что-то говорил, но я не понимал ни слова. Я был бесконечно далеко от него, где-то на дне океана. Четыре прохода, три, два…

Хлоп-хлоп. Кажется, таким он был, этот звук откуда-то с поверхности.

— Вот черт! — прорвался ко мне возглас Трепача. — Дерьмо!

Его ноги застучали по паркету. Я рывком выбрался на поверхность, моргая и хватая ртом воздух, подполз к окну и увидел прямо перед домом косо припаркованную черную машину с распахнутыми передними дверцами.

Звук повторился. На этот раз он громко и отчетливо слышался даже сквозь окно. Хлоп-хлоп.

С трудом поднимаюсь на ноги и вижу бегущего по подъездной дорожке человека — Болтуна или Долдона, не важно, потому что носить это прозвище ему осталось недолго, а на могильной плите будет высечено другое имя. За ним появляется незнакомец в серой куртке с белыми буквами через всю спину. Прежде чем я успеваю прочитать их, незнакомец вытягивает вперед руку с зажатым в ней оружием и делает еще два выстрела. На спине Болтуна или Долдона возникает темное пятнышко. Широко раскинув руки, он падает ничком.

Человек в серой куртке оборачивается и поднимает руку. Кажется, он говорит с кем-то. С тем, кого я не вижу. Указывает на входную дверь, а секунду спустя я слышу, как она открывается прямо подо мной. Самое время удирать.

Я покидаю спальню, выскальзываю в коридор так быстро и тихо, как только могу. В конце коридора я смотрю вниз, в холл. Входная дверь распахнута. Я никого не вижу, но слышу приближающиеся шаги. Я еще не настолько отчаялся, чтобы рваться напролом: лестница слишком длинна, на ней я стану легкой мишенью.

Снова звуки снизу. Ровные, механические. Металл по металлу. Потом шаги. Неторопливые, негромкие. Треск. Вскрик. Сбивчивый топот. И грохот, заглушивший все звуки мира. Когда звон в ушах наконец утих, я услышал, как кто-то воет от боли.

Мне кажется, что пятиться по этому коридору я буду вечно. На лестнице слышны шаги. Надо принимать решение. Прыгать в окно? Но должен же быть другой выход. Я заглядываю в ванную, затем во вторую спальню. Захожу внутрь и тихо закрываю за собой дверь. Здесь есть высокое окно в торцовой стене дома. На высоте тридцати футов над землей.

Так. Думай. Никто не знает, сколько нас в этом доме. И это мне на руку. Я подхожу к двери затаив дыхание и прислушиваюсь. Проходит одна минута. Две. Если кто-нибудь откроет эту дверь, думал я, я спрячусь за ней, а потом попробую застигнуть его врасплох. Это мой единственный шанс.

Еще минута. Наконец голос из коридора:

— Сдаюсь! — Это Трепач. — Только не стреляйте, ладно? У меня нет оружия.

Открывается дверь. Шаги в коридоре.

— Видишь? Никакого оружия, старина! Я сдаюсь. Твоя взяла.

Внезапно с другой стороны доносятся тяжелые шаги, они быстро приближаются.

— Эй, подожди! Без глупостей, хорошо? Стой!

Только что я стоял за дверью, а уже через секунду она слетает с петель и отбрасывает меня назад. Сверху тяжело падает Трепач, цепляясь за меня, словно я могу защитить его. Я вырываюсь, он вскакивает и поворачивается к двери. И замирает на пороге: прямо перед ним стоит неизвестный с дробовиком. На серой куртке — серебристый жетон. Но это не коп. Он из частной охранной компании, и двуствольное чудовище в его руках нацелено прямо в грудь Трепачу.

Я вижу лицо охранника. Уродливое и багровое. С тошнотворной ухмылочкой человека, которому наконец-то представилась возможность пострелять в живых людей.

И в ту же секунду… Трепач хватается за пояс. Раздается грохот, похожий на несколько звуков, слившихся воедино, что-то твердое и металлическое ввинчивается в воздух с такой силой, что у меня звенит в ушах. Половина головы Трепача вдруг исчезает. Не разрывается, не разлетается на куски — ее просто больше нет. Тело еще стоит, словно не понимает, что произошло. Потом начинает крениться вбок, оседать, ноги сгибаются, а верхняя половина опрокидывается назад так, как никогда не падают живые существа.

Человек с дробовиком стоял и смотрел на него. Меня он заметил, только когда убитый уже лежал на полу. Я вжался в стену.