Чужая птица
Чужая птица читать книгу онлайн
Когда на голубятню Рубена Нильсона прилетел незнакомый голубь, никто еще не мог знать, что птица эта — роковая. Зараженная птичьим гриппом, она становится причиной страшной эпидемии, которая поразила весь Готланд. Местные власти застигнуты врасплох, не хватает ни лекарств, ни вакцины, больные гибнут один за другим. Среди охватившей остров паники ничего не стоило проглядеть странную смерть медсестры крупного медицинского центра и таинственное исчезновение местного репортера. Но инспектор полиции Мария Верн и ее коллеги не оставляют усилий и в конце концов не только выявляют убийц, но и разоблачают куда более масштабный преступный проект.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Наверху, прямо у лестницы, лежал мертвый голубь и еще один у клеток. Те двое, кому вчера давали пенициллин, тоже сдохли. Вот упрямец, почему ее не послушал? Она же говорила ему: неправильно давать птицам и людям одно и то же лекарство. Обнаружив еще два голубиных трупика, Берит всерьез задумалась. Может, виноват ястреб или хорек? Ей приходилось слышать о том, как в курятник пробрался хорек и загрыз всех кур. Хорьки убивают не чтобы прокормиться, а в удовольствие, пока ни одной живой души не останется, совсем как люди. Вздрогнув, Берит осмотрелась. Или дело в воде? У Рубена был свой колодец, откуда он брал воду для полива грядок. Но, насколько она знала, для питья эта вода не годилась. Однако водопровод у соседа тоже имелся. Вдруг он все перепутал и дал птицам не той воды? Она насчитала семь мертвых голубей, помимо того, что лежал в тазу. Прямо беда. Рассказать Рубену или подождать, пока ему не станет получше? Сейчас он все равно не в силах что-либо предпринять, рассудила Берит и решила сохранить пока печальную новость в тайне.
Берит Хоас уселась перед телевизором и принялась за вязанье. Она давно привыкла к одиночеству, но сегодня дом казался особенно пустым и тихим. Вообще-то она уже была на пенсии, но с радостью согласилась поработать в столовой футбольного лагеря. Берит скучала по своей прежней работе в школе Клинте. Она привязалась к детям, а те привязались к ней. Несмотря на то что их было так много, Берит быстро выучила, как кого зовут, и уже скоро знала все их предпочтения. Если Пелле пару дней подряд едва клевал столовскую еду, она пыталась изменить меню, так чтобы даже ему пища пришлась по вкусу. А потом, когда София однажды не притронулась к обеду и это повторилось на второй и третий день, Берит осторожно спросила у девочки, в чем дело. Выяснилось, что родители Софии собрались разводиться. И Габриель тоже грустил: он сидел на кухне у Берит после уроков и рассказывал ей о своем кролике. Тот простудился, ему вкололи пенициллин, но у бедняги случился понос, а еще у него был неправильный прикус, а потом он умер. Мальчик принес мертвого кролика в школу в коробке из-под обуви, и она помогла ему похоронить любимца под деревом недалеко от ручья. Габриель даже сыграл ему песенку на флейте на прощание.
Несмотря на жаркую погоду, в старом каменном доме было холодно и как-то промозгло, будто перед грозой. Берит сходила за вязаной кофтой и поставила чайник. Но озноб не проходил, и мышцы странно ныли. Уж не простыла ли она? Это совсем некстати: ей же кормить детишек! По телевизору передавали новости. Она вздремнула и пропустила большую часть. Не успела она разобраться, что же там показывают, как начались биржевые новости. Раньше обычные люди и слыхом не слыхивали про всякие там котировки, а теперь цифры заполонили эфир. Все еще сидя в кресле, она снова заснула, на этот раз крепко, и проснулась уже рано на рассвете, вся мокрая от пота и в то же время насквозь продрогшая. Сходив на кухню, чтобы выпить воды, она завела будильник на шесть часов и легла в кровать.
Когда будильник прозвенел через пару часов, Берит поднялась с большим трудом. Она так до конца и не проснулась и даже чуть не ударилась головой об стол, когда задремала над газетой, читая статью о «Неделе политиков в парке Альмедален». Вот как? Неужели неделя политиков уже началась? Берит кое-как умылась под краном вместо привычного душа. Сейчас нужно собраться с силами и пойти накормить детей, а потом она будет свободна, потому что вечером ребятишек поведут на пляж жарить сосиски на гриле и играть в кубб. Несмотря на простуду, она должна справиться. И зачем она сидела на улице на ветру и чистила картошку? Следует быть осторожней!
Если бы тем утром Берит Хоас послушалась первого импульса и все-таки зашла к соседу проверить, как он, несколько человеческих жизней было бы спасено. Но Берит неважно себя чувствовала. И когда она вернулась домой после работы, сил хватило только на то, чтобы рухнуть в постель. От головной боли ее замутило, а кашель чуть не прикончил несчастную женщину. Когда ей внезапно пришлось помчаться в туалет, чтобы избежать маленькой неприятности, Берит вспомнила о тушеных сморчках, которыми угощала Рубена. Неужто она отравила себя и соседа из лучших побуждений? Она бланшировала грибы в точности как предписывает рецепт. А вдруг она что-нибудь перепутала или среди хороших грибов затесался один ядовитый? Нужно позвонить Рубену. Она только передохнет немного, а потом сразу позвонит.
Берит задремала, а через час ее разбудил громкий стук в дверь и чей-то крик. Снаружи на веранде изо всех сил надрывался Седеррот.
— Открывай, Берит! Открывай! Случилось что-то страшное! Ты не поверишь, пока сама не увидишь! Кошмар! Черт меня побери, это ужас какой-то!
Глава 5
— Успокойся, Петер, и объясни, в чем дело, — с трудом выговорила Берит.
Она стояла, держась за дверной косяк, перед глазами шли круги. Больше всего ей хотелось обратно в постель. Все тело ломило, глаза щипало, а тут еще она стоит на самом сквозняке. Седеррот махал руками и поскуливал по-собачьи. В его историях всегда было много эмоций, но на этот раз он переборщил. Берит не могла больше его слушать и уже собиралась закрыть дверь, как Петер произнес:
— Голуби Рубена подохли, абсолютно все! Понимаешь, о чем я, Берит? Все чертовы птицы, до единой, валяются там в голубятне лапками кверху! Что с ними случилось? Я стучался к нему, но старикан не открывает! Как думаешь, может, ему что в голову стукнуло, и он их прикончил? Ты же знаешь, какой он!
— Не знаю я ничего, Петер.
— Его голуби стоят по пять тысяч крон, не меньше. Мог бы их продать или подарить кому, ненормальный. Что же он натворил? Отравил их газом или подсыпал мышьяка? Никак не возьму в толк! И не появился на соревнованиях, хотя у него были все шансы выиграть. Понятное дело, все удивились. Мог бы и позвонить, предупредить. Видать, кто-нибудь ему что-то поперек сказал, вот он с катушек и съехал.
— Ты уверен, что они все подохли, а не только те, что лежат в тазу у двери? — с усталостью в голосе уточнила Берит.
Ей пришлось присесть, иначе она бы свалилась в обморок. В голове звенело, а голос Петера то накатывал, то отступал, словно волны.
— Проходи, Петер, не стой в дверях.
— Все голуби! Я пересчитал их. Там даже на одного больше. Ума не приложу, что произошло. Чего это с ним?
— А ты пробовал позвонить ему на мобильный? — спросила Берит, потерев глаза и поправив халат. Не дело ходить полуодетой, когда у тебя гости. — Я тут прилегла ненадолго, я что-то приболела, — извинилась она и еще туже затянула пояс халата. — Рубену тоже нездоровилось, когда я заходила к нему вчера. Он весь день не вставал, и мне пришлось пойти задать корму голубям. Неужто я где-то ошиблась? Дала им не те зерна? Ой как нехорошо, если все из-за меня. Что люди скажут?
— Я ему раз двадцать звонил. Может, с ним беда какая случилась? Может, он с собой чего сделал? Только подумай, сначала голубей порешил, а потом и себя заодно, а? С него станется. Очень надеюсь, что я ошибаюсь, но надо бы пойти проверить.
— Не знаю, смогу ли я пойти с тобой, я неважно себя чувствую. Грипп, наверное, подхватила или что-то в этом роде. Или, чего доброго, сморчками отравилась, Рубен тоже их ел. Но ты прав, стоит пойти посмотреть.
С этими словами Берит, шатаясь, вышла в прихожую и открыла наружную дверь. Дневной свет резал глаза, голова кружилась, и во всем теле ощущалась слабость.
— Разреши, я возьму тебя под руку, Петер. Надеюсь, никто не увидит, а то что народ подумает. Но иначе я не дойду.
— Берит, а я думал, ты так никогда и не попросишь, — громко рассмеялся Петер, как только он умел, и приобнял ее. — Мне, милочка, и не такое предлагали.
Они постучались с черного хода, но никто им не ответил. Дверь была заперта. Парадный вход через застекленную веранду никогда не использовался, и здесь тоже было заперто. Ничего другого ожидать от старика и не приходилось. Берит и вовсе растревожилась. Если это она отравила Рубена Нильсона, то как же ей теперь с этим жить. А еще повариха называется!