Путешествие с дикими гусями (СИ)

Я тихонько прикрыл за собой дверь и чуть нос к носу не столкнулся с мамашей Ника.

- Ой, Денис! – засияла она. – Тебе понравилась еда? Что-то я смотрю ты совсем мало покушал, а такой худенький.

Ага, растолстеешь тут!

- Все было очень вкусно, - промямлил я. – Просто мы с Ником вчера так наелись, не лезет уже в меня просто.

- Да, Агнежка с Магдой прекрасные хозяйки. Такого наверное вам наготовили! А как тебе их фирменный соус к карпу? Правда, пальчики оближешь?

- Ум-м э-э... – А что, Ник мамаше еще ничего не сказал?! – Вообще-то, мы рис с тунцом ели.

- Какой рис?! – тонкие брови мамы полезли под тщательно уложенную прическу.

- Горе... в смысле, поджаристый. Мы дома ели. Магда с Ником... они разошлись.

- Как разошлись? – женщина аж за сердце схватилась.

- Как в море корабли, - мрачно сообщил я.

Я как раз хотел спросить, где у них тут мусорка, чтобы гребаную конфетку наконец выкинуть. Но тут мимо проплыла Сисель с дружком в обнимку и братом в хвосте. Мамаша ухватила ее за рукав:

- Денис, что ты тут будешь скучать со взрослыми? Пойди вот с молодежью посиди, - и быстро сказала ребятам что-то по-датски.

Те закивали, заулыбались, но по глазам-то я понял, что нужен им был – как мне горькая конфетка в кулаке. Прилипла, не отъ...бешься. Пришлось промычать что-то утвердительное и присоединиться к свите Сисель. Пристроив меня, маман развернулась и на всех парусах бросилась прочесывать дом. Кажется, Ника сегодня все-таки отшлепают.

Исчадие ада

Помню, у нас в классе была девочка одна. Хотела психологом стать. И тесты всякие на одноклассниках опробовала. Меня она тоже как-то заловила. Не помню уж, на что я клюнул. Может, на обещание списать домашку по математике. В общем, пришлось ответить на кучу дурацких вопросов, а потом она выдала мой психологический портрет. Никогда не забуду результат. Оказалось, я отношусь к очень редкой психологической группе: Исчадие Ада. Любимые места: кладбища, овраги, подворотни, подвалы... в общем, дыры потемнее. И будущее мое тоже выглядело мрачно: мне на роду было написано совершить жуткие преступления под действием наркотиков.

В общем, ту домашку я так и не списал. Зато мне потом дома прописали ремнем по жопе. Девочка-психолог получила по башке портфелем и, конечно, наябедничала классухе. А теперь я вот думаю: может, она все-таки не ошиблась? Черных дыр и наркоты в моей жизни было уже достаточно. Даже преступление уже случилось, хоть и не слишком жуткое. Но возможно, я вот-вот совершу другое, покруче. Скажем, придушу Сисель и ее у...бка-дружка. Голыми руками.

Я сидел в здоровенном кресле-мешке раскраски далматин. Майк пристроился на его клоне-зебре. Сисель развалилась на кровати с ногами и преспокойно смолила, пуская дым в нос своему парню. Тот морщился, но терпел. Еще бы: девчонка позволяла периодически запускать язык себе в рот, и еще неизвестно, что делала рука Торбеназа ее спиной. К тому же Сисель, очевидно, забыла, что на ней не штаны, а платье, выкроенное из носового платка. Когда в таком наряде расставляешь ноги... Короче, трусики на девчонке были розовые. С пола на них открывался прекрасный обзор.

В общем, это, конечно, меня не напрягало. Что я, трусиков женских что ли не видел? Да я и с тем, что под ними, уже познакомился, причем довольно тесно, хоть этого и не хотел. Нет, меня задолбало то, что эти двое плюс младший брательник трындели, не переставая, периодически начиная ржать. Причем чем дальше, тем больше росло у меня подозрение, что разговор шел обо мне. Нашли себе тоже тему для веселья. Тем более что и возразить я особо не могу – разве что кулаками. Но тогда мне точно интернат светит – вместе вот с такими Торбенами и Сиселями. Блин, хоть сразу вешайся.

Тут Торбен этот ухмыльнулся особенно мерзко и спрашивает. Меня, для разнообразия:

- Тебе нравится в Дании?

Я вопрос понял, потому что он специально медленно его задал, да и фраза простая. Открыл рот, а что ответить – не знаю. Вроде сейчас я особого счастья не чувствую. Но с другой стороны, именно в Дании мне удалось удрать от Яна. Я снова свободен. И обращаются со мной совсем неплохо. Есть с чем сравнивать. Вот только ферма была тоже здесь. И все эти козлы ...бливые, что туда таскались, - они не делись никуда. Я рисковал встретить их на улице, столкнуться нос к носу в супермаркете, узнать по фотке в социальных сетях...

Пока я мучительно искал ответ, Сисель совсем расслабилась и уселась по-турецки. Еще немного, и я точно смогу сказать, бреет ли она щель. Про то, что меня о чем-то спрашивали, все, по ходу, уже зыбыли. Торбен вытащил из кармана айфон и воткнул его в колонки. Оттуда зашмацала какая-то попса. Майк сидел уткнувшись в свой смартфон. В общем, всем было пофиг, тут я – или на другой планете.

Я встал и пошел к выходу, по пути обтерев обсосанную конфету о макушку младшего братца. Вот только не расссчитал, что липкая ладонь приклеится к его лохмам. Пришлось дернуть как следует - и выскочить из комнаты под заглушающие музон вопли. Куда метнуться-то? Я ломанулся в первую попавшуюся дверь. Попал удачно – ванная. Она же – туалет. Запер задвижку и принялся спокойно отмывать с ладони Майков скальп.

Вычислили меня быстро. В дверь забарабанили, запыхтели, заорали что-то по-датски. Не надо быть академиком, чтобы понять: мне сообщали, как придется расплачиваться за «жуткое преступление». Я спокойно уселся на край ванны. А чего мне бояться? Не станут же Торбен с Сисель дверь ломать? Разве что дождуться, пока кому из взрослых поссать понадобится, и меня отсюда вытряхнут. Или пойдут папочке пожалуются. Ой, как страшно. Может, тогда нас с Ником попрут отсюда – вот было бы здорово!

Я прислушался. За дверью явно совещались. И судя по визгливым воплям Сисель, мнения разделились. Ладно, чо-то я устал тут загорать. Может, устроить им цыганочку с выходом? Я принялся шарить по шкафам. Ну вот вам, пожалуйста. Лак для волос. Пахнет... м-м, цветочками.

В коридоре притихли, потом снова забубнили. Явно что-то затевают, сволочи. Значит, самое время. Я выставил баллончик перед собой, указательный палец – прямо на кнопке. Тихонько открыл защелку и резко толкнул дверь от себя. Кому-то врезало по лбу. Славно, а теперь получи в глаза!

Блин, а Ник-то откуда тут взялся?! Повезло мне, что он рукой за шишку схватился. Лак ему ничего не обжог. Я баллончик быстро за спину спрятал. А студент башкой тряхнул, принюхался. Уставился на меня неверящим взглядом:

- Денис, ты совсем спятил? Что ты творишь?!

Пихнул меня ладонью в грудь, заталкивая обратно в ванную. Сисель с остальными метнулись следом, да обломались. Ник запер за собой дверь.

- Что там у тебя? – светлые брови сошлись на переносице, глаза красным огнем налились, как у Терминатора. Может, немножко лака туда все-таки попало?

- Ничего такого, - пожал я плечами и прыснул пару раз на свои вихры. – Укладочку вот решил сообразить.

Ник отобрал у меня баллон и грохнул на туалетный столик – или в чем-там у них раковина утоплена.

- Ага, Майку волосы ты уже уложил, спасибо. Что там у вас произошло?

- Ничего.

Студент тяжело опустился на край ванны и задумчиво воззрился на меня.

- Кажется, только теперь я начинаю понимать фразу: «Дети, какое отродье!»

- Чего? – теперь уже на него уставился я.

- Ничего, - Ник так точно скопировал мой голос, что я чуть не прыснул. – Давай так. Ты выходишь с поднятыми руками, изиняешься перед Майком, а потом мы тихо-мирно спускаемся вниз к гостям. Идет?

Ручка двери задергалась – по ходу, кому-то как раз приспичило.

- Нет, - я мотнул башкой.

Студент тяжело вздохнул:

- И почему, позволь узнать?

- Они первые начали. Вот сами пускай и извиняются.

- Начали – что?

Я промолчал. В дверь снова робко подергались. По правде, ситуация начинала меня прикалывать. Я типа сижу, запершись в банке (то есть в ванной), как террорист с детонатором, а Ник типа переговорщик, который должен уговорить меня отпустить заложников и сдаться. Удачи ему. А еще больше – тому бедолаге, которому ссать охота.