Грязные деньги

Пять человек пригубили шампанское из пяти бокалов. На них смотрели с любопытством. Вера неожиданно собрала у всех бокалы, где игристого вина оставалось на самом донышке, подошла ко входу в центр искусств и выплеснула на ступеньки.

— На счастье! — сказала она.

— А теперь прошу снова занять свои места, — сказал Осокоров.

Автомобиль плавно понесся по улицам.

— Марк Игоревич, куда мы едем? — кокетливо спросила Завьялова.

Она уже видела себя в какой-то роли в Фестивале магии и фэнтези и, конечно же, в одной из главных. Так что Осокорова она считала для себя потенциальным боссом. И поэтому не имеет значения, сколько ему лет, — важно ему нравиться. Для этого подойдет и бархатный голос, и улыбки, и комплименты…

— Сюрприз! — кратко ответил Мистер Вертолет.

— Сюрпрайз! Обожаю сюрпрайзы! — Лидия залилась радостным, хорошо поставленным смехом.

— А вот я не очень люблю сюрпризы, — проворчал Двинятин.

Он действительно старался, чтобы ситуация не выходила из-под контроля. Вера порой упрекала его в «повышенной тревожности»…

— Вам понравится, — загадочно сообщил Осокоров, при этом глядя не на мужчину, а на Веру. — Вы же волшебница! Так куда мы едем, вы уже знаете?

— Куда вы нас везете, не знаю, но сейчас мы заедем к нам с Андрюшей на Подол. Надо взять с собой Пая, ему тоже хочется праздника.

— Само собой! Скажите водителю адрес.

Меценат поглядывал на своих гостей с видом добродушного и гостеприимного хозяина.

Появление Пая в салоне дорогого арендованного лимузина сопровождалось суматохой и повизгиванием. Сперва песик вылизал Веру, затем Андрея — «Ведь это ты привел меня к маме, спасибо, лизь-лизь!». Он бы с удовольствием попрыгал по коленям всех остальных, но Вера взяла его за ошейник и усадила возле ноги. Места в автомобиле было более чем достаточно. Тогда Пай просто улыбнулся во всю пасть, подкрепляя радость веером хвоста.

— У меня дома тоже красавец пес, черный лабрадор, умнейший товарищ, — с интересом наблюдая за Паем, сказал Осокоров.

— Как его зовут? — подключилась к разговору Даша. Она теперь живо интересовалась домашними любимцами.

— Брюс.

— Это в честь Брюса Уиллиса? Я его обожаю! — не утерпела Лида.

Вскоре машина выехала за пределы города. Ехали по шоссе, потом по проселочной асфальтированной дороге; с одной стороны возвышались особняки и заборы, а с другой стоял сосновый лес. Стемнело, замелькали новогодние украшения на особняках, забегали гирлянды огней на заборах.

Андрей и Вера переглянулись.

В самом конце улицы, за магазином и замерзшим озерцом, возле одной из калиток с недостроенным въездом лимузин посигналил. От двухэтажного особняка к ним навстречу вышла закутанная в теплый оренбургский платок женщина. Когда все выбрались из машины, она провозгласила:

— По православному календарю в этот день именины празднуют, кроме других, Вера и Марк! С именинами вас, дорогие!

Вера опешила. При чем тут православный календарь?

— Милена Леонидовна, а что вы здесь делаете? — спросила она. — И где…

Она запнулась и принялась озабоченно оглядываться вокруг, бормоча: «Это же участок Андрея… Или нет?» Лида с интересом смотрела на особняк, Даша восхищенно разглядывала голубую ель на полянке перед домом, Марк Игоревич наслаждался достигнутым эффектом.

— Дорогая Вера Алексеевна, — снова зачастила Милена, — сегодня ваши и Марка именины, грех не отметить в своем-то доме…

— Да погодите вы про именины, про святцы!.. В своем… Что? Не может быть. Андрей! Это наш участок?

— Наш, наш, — улыбнулся Андрей хитрой улыбкой.

— Да, я соседние дома тоже узнаю, — сказала Вера. — Но наш дом с лета стоял недостроенный, я помню… У него первый этаж был закончен, а второй — только каркас… Ничего не понимаю. Андрей, ты продал наш недостроенный дом вместе с участком? Тебе надоел долгострой?

— Милая, что же ты сразу худшее предполагаешь? Плохих сюрпризов под Новый год не делают…

Вера нахмурилась.

— Мы с Марком Игоревичем хотели сделать тебе сюрприз… — Интрига уже раскрылась, и Андрей поцеловал свою женщину.

Вера рассмеялась.

— Ну, хорошо, не буду тебя мучить. Я сразу догадалась, это я нарочно, прости.

— Что мы на холоде стоим, — пригласила Милена, — песик лапки поджимает, все в дом!

Через широкую прихожую они попали в большой каминный зал, где уже приветливо плясали языки пламени. Низкий журнальный стол был накрыт: неизбежный салат «оливье», шампанское, другие салаты, сыры и колбасы, водка и вино — все ждало, когда гости отдадут им должное. Вместо стульев и диванов на полу лежали толстые шкуры, и было неясно, то ли они настоящие, то ли искусно изготовлены под натуральный мех. У входа торчала одинокая вешалка, куда гости повесили свои шубы, куртки, пальто и дубленки.

Марк Игоревич открыл водку, наполнил небольшие штофики.

— Разрешите мне произнести речь, — торжественно сказал он хозяевам дома. — Не все вам людей удивлять, уважаемая Вера Алексеевна. Мне тоже удалось вас удивить, чему я очень рад.

— Но как? Кто дал пинка этим паразитам, которые только деньги брали и исчезали, ничего не сделав? — спросила Вера. — Впрочем, мне кажется, я и об этом догадываюсь…

Андрей, улыбаясь в усы, налил себе целый фужер водки.

— Я еще не закончил, — весело погрозил пальцем Осокоров, как театральный Дед Мороз. — Вера и Андрей, вот что я хочу вам сказать. Я ехал в эту страну с несколькими целями. Вернуть свое родовое гнездо, нашу усадьбу. Не вышло. Забрать единственную кровную родственницу по папиной линии в Америку. Не получилось: не хочет…

Милена в подтверждение его слов покивала головой.

— Побывать на родине матери, в Полтаве, вообще ощутить свои корни — сделал. Посмотреть гоголевские места — увидел. Я думал пробыть здесь неделю, а пробыл целый месяц. И какой месяц! Благодаря вам я смог сделать удивительные вещи, которые… Но об этом потом. Короче, выпьем за вас!

— Ура! — поддержали тост Лида с Дашей.

Гости расселись на шкурах. Для старика его племянница где-то раздобыла старый стул, а себе нашла табуретку, отдали должное закуске, но штофики недолго оставались пустыми.

— Предлагаю тост за Милену Леонидовну, ее золотые руки, — сказала Вера. — Ведь это она?

Осокоров кивнул.

— Ну конечно, кого еще можно было назначить бригадиром на эту стройку?

Милена просияла. Осокоров поднялся со своим бокалом.

— Действительно, на достройку второго этажа с избытком хватило гонорара, который я вам выплатил за эффективное лечение моей племянницы. Но дело не столько в деньгах, сколько…

— Да, что тут объяснять! — сказала Милена. — Марк предложил мне проконтролировать строительство вашего дома. Вначале я уволила вора-прораба. Он же на каждой банке краски наживался, гад такой. Цену на материал завышал в три, а иногда и в пять раз. Короче, взяла я все под свой контроль. Рабочих построила. А электрики? Они ж пытались халтурно сделать! Так я им сказала: «Пока, говорю, не будет мне проведена медная проводка по всему дому, я вас отсюда не выпущу. Вы, говорю, под домашним арестом!» Сделали по-людски, как миленькие! В общем, дорогой доктор, я не только от себя, думаю, что если бы тут собрать всех ваших пациентов, то они бы заняли не только ваш участок, но и весь поселок… И каждый хотел бы сделать для вас что-то хорошее…

Марк Игоревич счел нужным добавить:

— Вы же понимаете, Вера Алексеевна, при всем желании сделать вам сюрприз к Новому году мы не могли устроить это самовольно, не поставив в известность Андрея Владимировича. Милена мне предлагала сделать все самим, потихоньку, но… Это была бы вопиющая бестактность. Войти в чужую собственность и все там переделать по своему разумению? Даже с самыми добрыми намерениями? Явно медвежья услуга. Такой поступок мог бы унизить хозяев дома, особенно мужчину, для которого этот дом — больное место и причина конфликтов… Вот поэтому мы с ним договорились.

— Сюрприз вполне удался, — искренне ответила Лученко. — Я вам всем благодарна.