Второго шанса не будет

– Здравствуйте. Чем могу быть полезна?

– Мне надо видеть господина Бакара.

– Вы уславливались о встрече? – Голос звучал приветливо, впрочем, с ноткой официальности.

– Нет, но у меня срочное дело.

Мой ответ ее не удивил.

– Ясно. Извините, вы наш постоянный клиент, мистер…

– Доктор, – рефлекторно откликнулся я. – Скажите мистеру Бакару, что его срочно желает видеть доктор Марк Сайдман. Дело не терпит отлагательства.

Супружеская пара в четыре глаза уставилась на меня. Улыбка медленно сползла с лица секретарши:

– У мистера Бакара сегодня чрезвычайно насыщенное расписание. – Она принялась листать ежедневник, – Попробуем что-нибудь придумать для вас.

– Агнес, посмотрите-ка на меня.

Она повиновалась.

Я придал своему лицу максимально грозное выражение.

– Скажите ему, что у доктора Сайдмана срочное дело. Скажите: если он не примет меня немедленно, я обращусь в полицию.

Агнес поудобнее уселась на стуле.

– Не будете ли вы так любезны присесть…

– Живо!

– Сэр, если вы не отойдете от окошка, я вызову охрану.

Пришлось отойти. Ничего, в любой момент можно вернуться. Агнес и не подумала поднять трубку. Я сделал шаг вперед. Агнес закрыла окошко.

– Она покрывает его! – выпалил муж.

– Джек! – одернула его жена.

Джек пропустил замечание мимо ушей.

– Бакар ушел полчаса назад. Похоже, он очень торопился. Секретарша твердит, что он вот-вот вернется.

Едва войдя в приемную, я обратил внимание на фотографии, висящие на стенах. Теперь пригляделся к ним. На каждом снимке в обществе каких-то политиканов, сомнительных знаменитостей, вчерашних спортсменов был изображен один и тот же человек – толстощекий коротышка со скошенным подбородком и прилизанными волосами. «Наверное, это и есть Стивен Бакар», – подумал я.

Поблагодарив Джека, я направился к двери. Приемная Бакара была на первом этаже, и я решил подождать его у входа. Таким образом я застану его врасплох, на нейтральной территории. Агнес не успеет ни о чем предупредить шефа. Прошло пять минут. За это время в здание вошли и вышли несколько пиджаков, гнущихся под тяжестью портфелей величиной с багажник автомобиля. Я нетерпеливо мерил шагами коридор.

Появилась еще одна пара. По неуверенным шагам и загнанному взгляду я сразу определил, что это тоже клиенты Стивена Бакара. Глядя им вслед, я пытался понять, что же их сюда привело. Мне представилось, как они женятся, держат друг друга за руки, целуются, занимаются любовью по утрам. Я видел, как постепенно налаживается у них жизнь. Видел, как переживают они, что все еще нет ребенка. Проходит год. Потом другой. Результаты анализов по-прежнему отрицательные. А у друзей уже появились дети, только о детях и разговоры. Родители спрашивают, когда же, наконец, им подарят внуков. Видел, как идут они на прием к врачу-специалисту, видел все эти бесконечные процедуры, унизительный сбор спермы в мензурку, интимные вопросы, анализы крови и мочи. А годы идут и идут. Друзья отдаляются. Занятия любовью приобретают сугубо утилитарный характер. Муж и жена высчитывают сроки. В доме поселяется уныние. Он перестает держать ее за руку. Она поворачивается к нему спиной, если только сроки не те. Я видел пилюли, запредельно дорогой персонал, новый отсчет дней, новые анализы и убийственные разочарования.

И вот они здесь.

Нет, ничего в точности я, конечно, сказать не мог. Но чувствовал, что близок к истине. Интересно, на что они готовы пойти, чтобы положить конец своим переживаниям? Сколько готовы заплатить?

– О Боже! О Боже!

Я резко обернулся. В здание, с силой захлопнув за собой дверь, влетел какой-то мужчина:

– Полиция! Вызовите полицию!

Я бросился к нему:

– В чем дело?

Вновь раздался крик. Я выскочил на улицу. И снова крик, на сей раз более пронзительный. Я свернул направо. Из подземного гаража выбегали две женщины. Я кинулся к ним, проскочил мимо автомата, выдающего талоны на парковку. Кто-то беспрерывно молил о помощи, призывая позвонить по 911.

Впереди я заметил охранника, громко говорившего по радиотелефону. Закончив разговор, он сорвался с места. Я – за ним. Завернув за угол, охранник резко остановился. Рядом с ним стояла женщина и, стиснув ладонями лицо, кричала, не переставая. Я подбежал к ним.

Тело, зажатое между двумя машинами. Взгляд, устремленный в никуда. Толстые щеки. Скошенный подбородок. Зализанные волосы. Раны на голове, кровь. У меня потемнело в глазах.

Стивен Бакар, последняя моя надежда, был мертв.

Глава 40

Рейчел нажала на кнопку звонка. Дениз Ванеш, как выяснилось, предпочитала звонок непростой, из тех, что поют на разные голоса. Солнце стояло в зените. Небо ясное и голубое. Мимо, поигрывая разноцветными гантельками, бодрой походкой прошествовали две дамы. Не замедляя шага, они кивнули Рейчел. Она ответила им.

– Да? – донесся голос из селектора.

– Дениз Ванеш?

– Кто там?

– Меня зовут Рейчел Миллз. Я работала в ФБР.

– Работала?

– Да.

– Что вам угодно?

– Мне надо поговорить с вами, мисс Ванеш.

– О чем?

Рейчел вздохнула:

– Может, все-таки впустите меня?

– Не раньше, чем вы скажете, что вам надо.

– Речь идет о девушке, у которой вы только что были в Юнион-Сити. Для начала о ней.

– Весьма сожалею, но о своих пациентах я ни с кем не говорю.

– Повторяю, для начала.

– А что, собственно, тут может быть интересного для бывшего агента ФБР?

– Хотите, чтобы я пригласила действующего?

– Мне все равно. Итак, мисс Миллз, нам с вами не о чем разговаривать. Если у ФБР есть вопросы ко мне, пусть свяжется с моим адвокатом.

– Ясно, – сказала Рейчел. – А зовут его, случайно, не Стивен Бакар?

Наступило недолгое молчание. Рейчел оглянулась на машину.

– Мисс Ванеш?

– Я не обязана отвечать на ваши вопросы.

– Не обязаны. Наверное, мне стоит пройтись по соседям. Авось что-нибудь да узнаю.

– И что же вы им скажете?

– Спрошу, не известно ли им о торговле детьми, центр которой находится в этом доме.

Щелкнул замок, и дверь открылась. Стоя на пороге, загорелая блондинка заявила:

– Я подам на вас в суд за клевету.

– За наговор, – поправила ее Рейчел.

– Что?

– За наговор. Клевета может быть только в печати. А если речь идет об устном высказывании, то это наговор. Вы имеете в виду как раз наговор. Но, в любом случае, вам придется доказать, что я лгу. А мы обе знаем, что это не так.

– Нет, это вам придется доказать, что я совершила нечто противозаконное. А сделать этого вы не можете.

– Еще как могу.

– Я оказала медицинскую помощь больной женщине. Вот и все.

Рейчел показала пальцем в сторону лужайки. Из машины вышла Катарина.

– А как насчет прежних пациентов?

Дениз Ванеш прижала ладонь ко рту.

– Она засвидетельствует, что получила от вас деньги за ребенка.

– Ничего подобного. В таком случае ее арестуют.

– Ну да, конечно, ФБР скорее ухватится за нищенку из Сербии, чем прикроет торговлю детьми. Смелая мысль.

Заметив, что Дениз Ванеш колеблется, Рейчел потянула на себя дверь.

– Так как, можно войти?

– Вы ошибаетесь, – спокойно сказала Дениз.

– Ну что ж, – Рейчел уже была в доме, – у вас есть возможность поправить меня.

Бросив взгляд на Катарину, Дениз Ванеш медленно закрыла входную дверь. Рейчел была уже в кабинете. Какая белизна! Белые кушетки. Белые ковровые дорожки. Белые фарфоровые статуэтки обнаженных женщин на белых конях. Белый кофейный столик, белые стулья или, точнее, табуретки. Дениз вошла в кабинет. Ее белое платье слилось с общим фоном, и у Рейчел возникло впечатление, будто голова и руки Дениз самостоятельно плывут в воздухе.

– Что вам от меня надо?

– Я ищу одного ребенка.

– Ее ребенка? – Дениз кивнула в сторону двери, имея в виду Катарину.

– Нет.

– Впрочем, это не имеет значения. Я все равно не знаю, где держат этих детей.