Поджигатель

— Как дела, Роб? — спросила я. — Какой тебе дали район?

Он обернулся, отчего-то сильно смущенный.

— А, Мэйв… Привет!

В это время два копа, с которыми он беседовал, Харри Мейтленд и Бен Фиппс, буквально лопались от хохота. Я плохо их знала, но сразу догадалась, что они потешаются надо мной. В моей памяти всплыла фраза, которую я слышала секунду назад (фраза, сказанная голосом Роба): «…так, что она еще долго ходила бы враскорячку…» Начало фразы я пропустила, но нисколько не сомневалась, что оно было крайне неприличным. Что ж, Роб не лучше других. Странно, но это открытие меня неприятно удивило. Интересно, кто же из женщин-офицеров привлек его интерес?

— Ты еще не переоделась, Мэйв? А я думал, ты вырядишься, как остальные. — Мейтленд усмехнулся, обнажив желтые зубы, — очевидно, ему казалось, что это улыбка соблазнителя. — Ты нас разочаровываешь.

— Прошу прощения, — язвительно бросила я. — Очень жаль, что не сумела заслужить ваше одобрение.

Усмешка стала шире, и я заметила между двумя его молярами что-то белое — наверное, застрявший хлебный мякиш.

— Лангтон только что рассказывал, что ты классно смотришься полуголая. Может, попозже нам удастся уговорить тебя раздеться?

Обычно я стараюсь не обращать внимания на непристойности, но тут не сдержалась:

— А рожа у тебя не треснет?

Пока Мейтленд размышлял над ответом, я обернулась к Робу, который не знал, куда деться от неловкости.

— Можно тебя на два слова?

— Конечно, — пробормотал он и пошел со мной по коридору.

Мы встали в отдалении от остальных.

— Что, черт возьми, происходит? — спросила я, продолжая беспечно улыбаться. Никто бы не догадался, что меня колотит от ярости.

— Ты о чем?

— Знаешь, мне плевать, что ты вместе со всеми глумишься над девушками-офицерами, которые работают под прикрытием. Это твое дело, и меня оно не касается. Но почему ты смолчал, когда Мейтленд оскорбил меня в твоем присутствии?

— Я не успел даже рта раскрыть, — обиженно ответил Роб, — как ты сама его отбрила.

— А насчет моего полуголого вида? Ты что, рассказал, как был у меня дома? И вы обсуждали мой наряд?

— Не совсем. Нет. Просто… просто зашел разговор… — Он взъерошил волосы и опять их пригладил. — Черт! Послушай, Мэйв…

— Нет, это ты меня послушай! Ты не должен был ничего говорить про тот вечер. Ты зашел ко мне в гости… в нерабочее время, и я не ожидала, что ты начнешь этим хвастать. — Я озадаченно смотрела на Роба. — И вообще, дружок, здесь нечем похваляться. Мы всего лишь вместе съели пиццу, а теперь ты распускаешь про меня грязные слухи! Может, рассказал и про то, как вернулся мой парень и застал тебя в своей квартире?

Роб взглянул за мое плечо и поморщился. Как ни старалась, я все же повысила голос и утратила внешнюю невозмутимость. На нас обратили внимание. Он схватил меня за руку и потащил по коридору. Мы встали за углом, где нас никто не видел.

— Послушай, я не хотел ничего говорить. Но они начали гадать, как ты выглядишь в короткой юбке. Ты ходишь на работу в строгих костюмах или брюках, и здесь никто не видел тебя в открытых нарядах. Я знаю, ты нарочно так одеваешься, потому что хочешь, чтобы тебя воспринимали серьезно, но, черт возьми, эти вещи полностью скрывают твою фигуру! Фиппс предположил, что у тебя некрасивые ноги. Мол, у всех высоких женщин они кривые. И тогда я сказал, что он ошибается. У тебя потрясающие ножки! — Даже в тусклом коридорном свете я заметила, как он покраснел. — Прости, но я не мог этого не заметить.

Я больше не могла на него сердиться и невольно заулыбалась.

— Может, мне стоит поблагодарить тебя за комплимент?

— Нет. — Он бросил на меня странный взгляд — робкий и дерзкий одновременно. — Я виноват перед тобой. Давай, заглажу свою вину с помощью кофе?

Я посмотрела на часы:

— У нас нет времени.

— Не сейчас, позже. Моя группа будет недалеко от твоей. Я проведаю тебя часа в два ночи.

— Тогда принеси три кофе, — попросила я, — чтобы Сэм и Кейт не обиделись.

— Нет проблем. Еще раз прости. Ну все, я пошел. — Роб зашагал по коридору, нахально усмехаясь. Со взъерошенными волосами, в плохо заправленной в джинсы футболке он выглядел как девятнадцатилетний мальчишка. — И все-таки жаль, что ты не носишь короткие юбки! У тебя шикарные ноги. На зависть всем девушкам-офицерам, что были сегодня на брифинге.

— Проваливай, Лангтон! — буркнула я, постаравшись придать голосу угрожающие нотки, однако внутри у меня все трепетало от приятного волнения.

Я смотрела ему вслед, и моя улыбка постепенно гасла. Что происходит? Неужели я запала на Роба? Нет, не может быть! Здесь что-то другое. Наверное, я просто нервничаю перед секретной операцией или сказывается напряжение последних недель, прошедших в гонке за Поджигателем и убийцей Ребекки. К констеблю Лангтону это не имеет никакого отношения.

Ровным счетом никакого!

Не знаю, нарочно ли Джадд выбрал для нашей группы слежения самый унылый, мрачный и захолустный район на карте, но по его милости нам предстояло провести ночь в невообразимо жуткой дыре. Сэм поставил машину в переулке, откуда открывался вид на парковую зону. Я узнала ее по фотографиям места убийства Элис Фаллон. Прошло ровно девять недель с тех пор, как ее труп обнаружили у стены в дальней части парка, и, разглядывая пейзаж в маленький инфракрасный бинокль, я видела следы от огня, оставшиеся на бетонных блоках. На детской площадке сиротливо висели качели, с одной стороны оторванные от цепи, а пластиковая горка была разбита снизу — от нее отломился полукруглый кусок, и образовавшийся острый край делал катание опасным. Сейчас на земле было больше жухлых листьев, а ливень закрыл редкую траву грязными лужами. В остальном ничего не изменилось.

— Лучше положи бинокль. Испортишь нам всю игру. — Сэм, откинув свое сиденье как можно дальше назад, полулежал, скрестив на груди массивные руки и глядя в лобовое стекло. По его видавшей виды черной футболке с длинными рукавами можно было, как по книге, прочесть его недавнее меню: на ткани осталось пятно от яичного желтка, упавшего с бутерброда, и многочисленные крошки от чипсов.

— О да, ведь мы смотримся так естественно!

— Не знаю, что ты имеешь в виду, но, по-моему, это нормально: толстый старикан проводит ночь в компании двух молодых красоток… в машине, в самый разгар зимы, полностью одетый, но все равно отморозивший яйца. — Он подался вперед и включил обогреватель.

— Из-за тебя опять запотели стекла. — Я чуть-чуть опустила свое стекло, и мне в лицо ударила струя ледяного воздуха, смешанная с колючими дождевыми брызгами. Я уткнулась подбородком в грудь и подтянула повыше шарф, чтобы согреть нос. На мне была пуховая куртка, но после часа неподвижного сидения в машине холод пробирал меня до костей.

— Это для пущего эффекта! Пусть думают, что вы дали мне повод надышать на стекла.

— Фу какая гадость! — подала голос Кейти: она сидела сзади, укутав колени пледом, и дрожала. — Самая мерзкая работа на свете! Напомните, зачем мы это делаем?

— Превентивная полицейская операция, — хором отозвались мы с Сэмом.

— Полная чушь! — заявила детектив, и я мысленно с ней согласилась.

— Еще две минуты, и тебе надо будет опять выйти на улицу. — Сэм постучал пальцем по часам на приборном щитке. — Ты не должна всю ночь отсиживаться в машине. Слышала, что сказал Джадд? Не упусти свой шанс прославиться!

— Сомневаюсь, что Том Джадд когда-нибудь разгуливал по парку в сетчатых колготках и мини-юбке, — мрачно изрекла Кейти, — тем более в разгар зимы.

— Держу пари, иногда он все-таки наряжается подобным образом, только дома, если никто не видит, — усмехнулась я.

Мы с минуту сидели молча, пытаясь представить себе эту картину.

— Боже правый! — высказался Сэм за нас троих.

Дождь барабанил по лобовому стеклу.

— Кажется, дождь со снегом? — вздрогнув, спросила Кейти.

Я уткнулась в журнал наблюдений, лежащий у меня на коленях, предоставив Сэму озвучить плохую новость.