Поджигатель

— Идите в гостиную, — с готовностью подсказала Луиза, — а я пока здесь приберусь. Включи пару светильников, Гил. Солнце уже зашло за дом, и там сейчас темновато.

Я прошла следом за ним в небольшую комнату, где главным предметом интерьера служила огромная абстрактная картина над камином: дымчато-голубые и серые мазки при первом взгляде напоминали красивый морской пейзаж. Остальная комната была обставлена мебелью из «ИКЕА», будто Луиза вырвала страницу из каталога и заказала все, что было на ней изображено. Практично, удобно, без изысков. Все вещи выглядели как новые. Я вспомнила, что хозяйка дома, по ее же словам, проводит почти все вечера и выходные на работе, и решила, что в свободное время она колдует на своей уютной кухне. Гостиная была безликой, почти мертвенной. Гил Маддик явно не вписывался в столь убогое пространство.

— Что вы здесь делаете?

— То же самое я хотела спросить у вас, — парировала я.

Он не потрудился зажечь ни одного светильника, и я щелкнула настенным выключателем у двери. При резком верхнем освещении стали видны морщинки вокруг его губ и тени под глазами. Теперь он казался менее привлекательным и более замкнутым. Хоть я и знала, что преступника нельзя угадать по внешности, мне стало немного жутковато. Только бы он не заметил моего замешательства!

— Разве не понятно? Мы с Луизой преодолели наши разногласия. Вы должны за нас порадоваться, констебль Керриган. Тем более что это вы нас свели.

— С чего вы взяли?

— Благодаря вам у нас появились общие темы для разговора. — Он слегка улыбнулся, и у меня по спине побежали мурашки. — Мы очень счастливы… Луиза очень счастлива. И я не хочу, чтобы вы своими неосторожными действиями разрушили это счастье.

— Значит, я не должна говорить ей о том, что одна из ваших бывших подружек взяла против вас охранный ордер?

— Что вы несете? — Он застыл на мгновение. — Как вы узнали про Хлою? — Гил выглядел озадаченным и слегка раздраженным. — Вы с ней говорили? Она объяснила, что это было просто недоразумение?

— Да, я с ней говорила. И сделала из ее рассказа собственные выводы.

— Только не надо начинать все сначала! Я сыт по горло этим дерьмом. Ничего страшного не произошло, они просто раздули из мухи слона.

— Мне кажется, Луиза должна знать, что в прошлом вы совершили насилие по отношению к своей партнерше. А также о том, что Ребекка сломала скулу, когда встречалась с вами.

— Я же вам говорил: она пьяная упала, не выставив вперед руки, и ударилась лицом об пол. Я здесь ни при чем. Впрочем, это не совсем так, ведь именно я сидел вместе с Ребеккой в приемной больницы и ухаживал за ней, пока она выздоравливала. Если хотите, можете рассказать об этом Луизе. Вряд ли это плохо меня характеризует. И потом, будь я виноват в случившемся, неужели Ребекка не рассказала бы об этом своей лучшей подруге?

— Могла и не рассказать. Хорошо известно, что жертвы домашнего насилия обычно скрывают то, что с ними произошло. Они испытывают чувство стыда и винят в случившемся самих себя.

— Почему вы с таким упорством пытаетесь доказать, что я преступник? — Он сделал два шага в мою сторону и встал так близко, что я ощутила дискомфорт и желание отодвинуться, потом нагнулся и проговорил мне в самое лицо: — Вы думаете, я что-то знаю о смерти Ребекки, но скрываю от вас?

— А это не так?

— Нет, я ничего не знаю. Придумайте новую версию, констебль Керриган. Эта уже исчерпала себя. — Он говорил тихо, но в его голосе отчетливо звучала угроза. В глубине души я даже ждала, чтобы он меня ударил: тогда бы у меня появился повод для его ареста. Больше всего мне хотелось увести его из дома Луизы, показать, какой он на самом деле, и не дать ей влюбиться в эти красивые голубые глаза, которые сейчас меня словно буравили. Впрочем, похоже, я опоздала…

— Буду с вами откровенна, мистер Маддик. Мне не нравится то, как вы говорите о Ребекке. И мне не нравится позиция, которую вы заняли с самого начала расследования. Да, не все любят полицейских, и это можно понять. Но когда человек без видимой причины проявляет враждебность, меня это настораживает. Сейчас меня насторожили вы.

Маддик отступил назад.

— Не знаю, с чего вы решили, что я плохой парень. Я не тот, кого вы ищете. Просто мне не везет с подружками.

— Кажется, им тоже не слишком с вами везет. — Я подступила к нему, опять сократив расстояние между нами. Посмотрим, дружок, как тебе понравится роль обороняющегося! — Я наблюдаю за вами. И если с Луизой что-то случится… если по вашей вине она сломает хоть один ноготок… я вас арестую и не успокоюсь до тех пор, пока вы не заплатите за все!

— Не говорите Луизе про Хлою, — произнес он быстро, почти спонтанно, даже не пытаясь скрыть тревогу. — Пожалуйста, только не сейчас! Она не поймет.

— Если у вас серьезные намерения, вы должны сами рассказать ей об этом.

Он явно приободрился.

— Вы позволите мне это сделать?

— Да, при условии, что вы не будете откладывать и поговорите прямо сейчас.

— Отлично, — буркнул Маддик.

— Если она узнает об этом позже, легче вам не будет, так что нет смысла тянуть.

— Со временем она научится мне доверять, — с горечью вздохнул он. — Сейчас я не могу этим похвастать.

— И слава Богу, — сухо бросила я и выскользнула из комнаты, не дожидаясь его ответа.

Я пошла искать хозяйку, чтобы с ней попрощаться. Парадная дверь была приоткрыта, и я увидела Луизу во дворе. В резиновых перчатках и резиновых сапогах она мыла серебристый «БМВ».

— Красивая машина.

— Спасибо, она новая. — Девушка покраснела. — Наверное, это звучит странно, но я вдруг ощутила потребность совершить какое-нибудь безумство. Из тех, что понравились бы Ребекке. Моя старая машина была слишком обычной.

— Какой у вас был автомобиль?

— Темно-синий «Пежо-306» четырнадцатилетней давности. Очень практичный. — Она взглянула на меня с усмешкой и стянула перчатки. — Я люблю водить и могу себе позволить шикарную машину. Даже не знаю, что меня останавливало от этой покупки. Мне иногда кажется, что я чересчур осторожна.

— Безрассудство хорошо не всегда и не везде. — Я подошла к ней поближе и понизила голос. — Послушайте, Луиза… не делайте глупостей, ладно? Когда я с вами только познакомилась, вы весьма нелестно отзывались о Гиле и боялись, что он замешан в убийстве Ребекки. Вам надо доверять своей интуиции. Вы неспроста почувствовали тревогу. Меня беспокоит, что вы так неожиданно с ним сблизились.

Она старательно отводила глаза в сторону.

— Я знаю, что делаю.

— Да? Как и ваша подруга? — Она закусила губу, и я попыталась закрепить успех. — Я не говорю, что Гил убил Ребекку, но он вполне мог это сделать, и до тех пор, пока мы не убедимся в его невиновности, держитесь от него подальше, очень вас прошу! За ним тянется целый шлейф неприятностей, Луиза, и я не хочу, чтобы вы пострадали. Даже если он и не сделал ничего плохого, вы зря начали с ним встречаться. Этот человек вам не нужен.

— Вы его не знаете. — Она подняла на меня глаза, и я увидела в ее взгляде откровенное упрямство. — И меня не знаете. Вы напрасно беспокоитесь. Со мной все будет в порядке.

Я вдруг приняла решение и полезла в карман за визиткой.

— Ладно, вот вам номер моего мобильного. Если что-то случится, звоните.

— Вы что, в мамочки мне набиваетесь? — Она держала визитку кончиками пальцев, будто собиралась ее бросить.

— Просто я волнуюсь за вас, Луиза, и пока больше ничего не могу для вас сделать. Считайте, это дружеский интерес.

Она выглядела слегка озадаченной, потом сложила губы в улыбку.

— Спасибо, Мэйв. Уже давно никто не интересовался моей жизнью.

— Это моя работа, — просто сказала я. Если честно, мне очень не хотелось стоять в прозекторской и смотреть, как Глен Ханшоу вскрывает труп Луизы. — Если почувствуете опасность, не звоните мне. Звоните 999. Они приедут к вам раньше.

— Я сильно сомневаюсь, что мне понадобится ваш совет, — произнесла девушка, едва сдерживая смех, — но все равно спасибо.