Гнетущий страх

— Можно отправить в лабораторию и выяснить, что это такое.

Джеффри тем временем проверял остальные пузырьки.

— А деньги у нас остались, чтобы так спешить?

— Не думаю, что у нас есть выбор, — сказала Сара, засовывая пузырек в пакетик для вещественных доказательств. Потом она помогла ему проверить содержимое остальных пузырьков, но все они имели этикетки с обозначением фирмы-изготовителя или названия лекарства.

— Он мог просто высыпать содержимое капсул, а затем заполнять их чем-то другим.

— Давай сначала проверим все неизвестные, — предложила Сара, понимая, сколько денег потребуется для столь сумасбродной затеи. Находись они в Атланте, у нее, несомненно, оказалось бы больше возможностей, но бюджет округа Грант был настолько ограничен, что Саре иной раз приходилось брать резиновые перчатки из клиники.

— Откуда он, этот Диксон? — спросила она.

— Отсюда.

Подумав, Сара спросила, как родители восприняли сообщение о смерти сына.

— Лучше, чем я думал, — ответил Джеффри. — Я так понял, что он для них давно стал обузой.

— Как и Энди Розен, — заметила она и рассказала, какое впечатление родители юноши произвели на Хара, когда они вместе возвращались из Атланты.

— Если единственная причина самоубийств молодых людей — избалованность и ранняя испорченность, то половина студентов нашего колледжа в опасности.

— У Розена был маниакально-депрессивный психоз, — напомнила Сара.

— Родители Диксона сообщили, что у него ничего такого не было. И сам он никогда не говорил ни о каком лечении. Насколько им известно, сын был здоров как лошадь.

— А им все было о нем известно?

— Они, кажется, не слишком им интересовались, но папаша четко заявил, что оплачивал все его счета. Немудрено, что с ним такое случилось.

— Он ведь мог получить бесплатную консультацию в медицинском центре колледжа.

— Заполучить регистрационную документацию в клинике не так-то просто.

— Можно еще раз попросить доктора Розен, — предложила Сара.

— Думаю, ей все уже до смерти надоело. — Лицо Джеффри помрачнело. — Мы опросили всю общагу, и никто ничего об этом парне не знает.

— Судя по запаху в его комнате, он большую часть времени проводил именно там.

— Если Диксон был толкачом, никто и не признается, что с ним знаком. Во всех сортирах общаги только и делали, что спускали наркоту в унитазы, едва только прослышали, что мы ходим с расспросами.

Сара еще раз обдумала все, что им было известно.

— Стало быть, и Диксон, и Розен были одиночки, этакие анахореты. И оба баловались наркотой.

— Токсикологи у Розена ничего не нашли.

— Ну, значит, просто не повезло. Так ведь бывает, — напомнила Сара. — Лаборатория ищет только то, что я указала в запросе. Есть тысячи других соединений, которые мне неизвестны.

— Мне кажется, кто-то успел стереть все отпечатки в комнате Диксона.

Она молчала, ожидая продолжения.

— Там бутылка водки на холодильнике стояла. Полупустая, а отпечатков пальцев — никаких. На банках из-под пива и на других вещах полно отпечатков жертвы и еще кого-то — видимо, продавцов или тех, у кого их взяли. — Он помолчал. — Шприц надо отправить на исследование — выяснить, что в нем было. Тот, что валялся на полу, раздавлен вдребезги. Эксперты взяли соскоб с пола, но не думаю, что им удалось получить хороший образец. — Он снова замолчал, словно у него было еще что-то в запасе, о чем он не хотел говорить. — Это Лена нашла шприц.

— Как это получилось?

— Она заметила его под кроватью.

— Она к нему прикасалась?

— Еще как! Весь залапала.

— Алиби у нее есть?

— Все утро она была в участке, а ночь провела с Уайтом. Вот они и подтверждают алиби друг друга.

— Кажется, ты не слишком в этом убежден.

— Я им обоим не верю, особенно принимая во внимание криминальное прошлое этого субчика. Ну не бывает так, чтобы закоренелый расист вдруг переменил свои убеждения. Единственное, что может связывать все преступления воедино, — это что-то связанное с расизмом.

Она уже поняла, к чему он клонит.

— Мы это уже обсуждали. Откуда кому-то было известно, что на место происшествия я приеду с Тессой? Нет, такого просто не может быть.

— И всегда рядом оказывается Лена. Тебе это не кажется странным?

Сара понимала, что он прав: не может быть таких совпадений, — но все ее существо противилось подозревать в причастности к преступлениям Лену.

— Итан Уайт, — продолжал Джеффри, — просто гнусный кусок дерьма. Тебе с ним лучше вообще не встречаться. — Его голос звучал резче обычного. — И какого дьявола она связалась с этим уродом?!

Сара откинулась на спинку стула, дожидаясь, пока он немного успокоится.

— Учитывая, через какой кошмар ей пришлось пройти, ничего удивительного, что Лена связалась с таким типом, как Уайт. Он очень опасен. И ведет себя как закоренелый расист, к тому же всегда точно знает, чего хочет. Именно это и могло привлечь Лену. И она понимает, с кем имеет дело.

Он покачал головой, явно не соглашаясь с се доводами. Иногда Саре казалось, что он совершенно не знает Лену. Джеффри всегда имел склонность видеть то, что ему хочется, а не то, что есть на самом деле. Это было одной из основных проблем в их браке, и ей вовсе не хотелось вспоминать об этом сейчас.

— Если не считать Элен Шаффер, — продолжила Сара, — это все может оказаться просто цепочкой совпадений, которая осложняется еще и тем, что вы с Леной устроили нечто вроде состязания «кто кого переписает». — Он хотел было что-то возразить, но она приложила палец к его губам. — Знаю-знаю, что ты собираешься сказать, но ведь не станешь же отрицать, что между вами сейчас смертельная вражда? Кстати, вполне возможно, она и Уайта защищает только для того, чтобы тебя позлить.

— Возможно, — согласился он, к ее огромному изумлению.

Сара отодвинулась от стола.

— Она что, действительно сильно пьет? Настолько, что это стало реальной проблемой?

Он пожал плечами, и Сара напомнила себе, что Джеффри ненавидит алкоголиков. В детстве он насмотрелся на вечно пьяного папашу, и хотя утверждал, что со всеми воспоминаниями и переживаниями давно покончено, Сара знала: при виде алкаша Джеффри моментально теряет самообладание.

— И ее похмелье, вовсе ничего не значит — просто перебрала, вот и все. — Сара помолчала, давая ему время свыкнуться с этой мыслью. — А что ты думаешь по поводу вот этого? — Она ткнула пальцем в снимок раздавленного шприца.

— Я совершенно уверен, что это сделала не она. Мы сравнили отпечаток с подметкой Уайта — совпадение почти полное.

— Да нет, я не о том. Ты пропускаешь нечто гораздо более важное. У Диксона было два шприца с самым чистым метамфетамином, какой только можно достать. Если он хотел покончить с собой, то почему не воспользовался вторым шприцом? Раствор был такой мощный, что вторая доза убила бы его практически на месте.

— «Шарф» — довольно странный способ самоубийства. — Заметив удивленно поднятые брови Сары. Джеффри пояснил: — Так на сленге именуется эротическая автоасфиксия. Похоже, он давно пристрастился придушивать себя, чтобы достичь оргазма, и кому-то об этом было хорошо известно.

— Похоже, что так. Этот крюк привинтили к стене давным-давно, — сказала Сара, отыскивая нужный снимок. — На болте видны потертости — следовательно, таким образом его использовали и раньше. Мыльная пена — это чтоб на шее следов от ремня не осталось. Он все это приготовил сам, включая порнофильм в видаке. — Она продолжала перебирать фотографии. — Он, видимо, считал, что в положении сидя ему ничто не угрожает. В большинстве подобных случаев пользуются кронштейнами для вешалок в шкафах или стульями, но последние ненадежны — бывает, выскальзывают из-под ног. — Она ткнула пальцем в сторону пузырьков. — Если он и впрямь страдал аноргазмией, мог бы, несомненно, придумать что-нибудь получше, чем эта мышеловка.

А Джеффри все никак не мог отвлечься от мыслей о Лене.

— И зачем понадобилось прикасаться к вещдокам, если ей нечего скрывать? Она никогда не позволяла себе ничего подобного.