Не говори никому

– При чем тут они?

– Элизабет следила за новостями по Интернету. Она прочла про обнаруженные на озере трупы и решила, так же, как и я, что Скоуп может догадаться, как в действительности было дело.

– И понять, что она жива?

– Да.

– Но если Элизабет находилась за океаном, ему было бы невероятно трудно ее найти.

– Я ей так и сказал. Она ответила, что это их не остановит. Они схватят меня. Или ее мать. Или тебя. Хотя… – Хойт уронил голову. – Тут дело даже не в трупах.

– А в чем?

– Иногда мне казалось, что она даже ждала чего-нибудь этакого.

Паркер покрутил стакан, звякнули льдинки.

– Элизабет хотела вернуться к тебе, Дэвид. Вот и использовала эту новость, как предлог.

Я снова ждал продолжения. Хойт выпил еще глоток и опять посмотрел в сторону окна.

– Теперь твоя очередь, – сказал он.

– В смысле?

– Я тоже хочу кое-что понять. Например, как она связалась с тобой? Как ты сумел уйти от полиции? Где ты думаешь ее искать?

Я колебался недолго. У меня просто не было выбора.

– Элизабет прислала мне анонимные сообщения по электронной почте. Зашифровала их так, чтобы понял только я.

– Что за шифр?

– Наши детские воспоминания.

Хойт кивнул.

– Она знала, что за тобой следят.

– Судя по всему, да. – Я поерзал на кушетке и спросил: – Что вы знаете о людях Гриффина Скоупа?

Хойт удивился:

– Людях Скоупа?

– Не работает ли на него парень восточного типа?

Краска бросилась Хойту в лицо, оно покраснело, будто открытая рана. Тесть глядел на меня с благоговейным ужасом, только что не перекрестился.

– Эрик Ву, – глухо проговорил он наконец.

– Вчера я встретил мистера Ву собственной персоной.

– Невозможно, – прошептал Хойт.

– Почему?

– Ты не остался бы в живых.

– Мне повезло.

Я поведал Паркеру мою историю. Он, казалось, сейчас расплачется.

– Если Ву нашел Элизабет, если он схватил ее в парке раньше, чем тебя… – Хойт зажмурился, отгоняя ужасную картину.

– Не схватил.

– Почему ты так уверен?

– Потому что он допытывался, что я делал в парке. Если бы он уже поймал Элизабет, то не стал бы об этом спрашивать.

Паркер медленно кивнул. Допил свой стакан и нацедил следующий.

– Но теперь они знают, что Элизабет жива, – сказал он. – Значит, скоро придут и за нами.

– Что ж, будем защищаться, – с фальшивой бодростью сказал я.

– Ты меня будто и не слушал. У чудища вырастают новые головы.

– А в конце герой все равно побеждает.

Хойт лишь фыркнул в ответ. И был, надо сказать, прав. Я не спускал с него глаз. Пробили старые часы.

– Вы должны рассказать мне остальное, – сказал я.

– Остальное уже не важно.

– Вся эта история связана со смертью Брэндона Скоупа, верно?

Он снова кивнул. Правда, без особой уверенности.

– Я знаю, что Элизабет обеспечила алиби Хелио Гонсалесу, – продолжал я.

– Это не важно, Бек, поверь мне.

– Сказала, что приходила к нему и он ее поимел.

Хойт молча сделал очередной глоток.

– Элизабет зарезервировала ячейку на имя Сары Гудхарт, – продолжал я. – Именно там и нашлись ее фотографии.

– Знаю. В ту ночь мы спешили. Я не знал, что бандиты уже забрали у нее ключ. Мы обшарили их карманы, но не догадались заглянуть в ботинки. Да в тот момент это казалось и не важным, я считал, что их никогда не найдут.

– В ячейке, кроме фотографий, было и кое-что еще.

Хойт аккуратно отставил стакан.

– Старый пистолет моего отца. Тридцать восьмой калибр. Помните его?

Тесть поглядел в сторону и сказал неожиданно мягким голосом:

– «Смит-и-вессон». Я помогал Стивену его выбирать.

Я почувствовал, как меня снова затрясло.

– Вы знали, что Брэндон Скоуп был убит именно из этого оружия?

Хойт крепко зажмурился, как ребенок, отгоняющий дурное видение.

– Расскажите мне, что случилось.

– Ты знаешь.

Я не мог справиться с дрожью.

– Все равно расскажите.

– Элизабет убила Брэндона Скоупа.

Каждое слово звучало как взрыв.

Я замотал головой. Я знал, что это неправда.

– Она работала с ним бок о бок в этой их благотворительной организации и узнала бы правду рано или поздно. Брэндон играл и в доброго дядюшку, и в уличного гангстера одновременно. Наркотики, оружие и многое другое.

– Элизабет мне не рассказывала.

– Она никому не рассказывала, Бек. Но Брэндон понял, что она знает. Он избил Элизабет, чтобы запугать. Я не узнал тогда об этом, она запудрила мне голову этой историей о дорожной аварии так же, как и всем остальным.

– Элизабет никого не убивала, – настаивал я.

– Это была самооборона. Когда Брэндон понял, что Элизабет продолжает следить за ним, он вломился в ваш дом с ножом в руках. Бросился на нее… и она выстрелила. Необходимая самооборона.

Я, не останавливаясь, мотал головой.

– Элизабет позвонила мне, рыдая. Я кинулся к вам. Когда доехал, – он осекся, переводя дыхание, – Брэндон уже умер. Элизабет держала в руке пистолет. Она хотела, чтобы я позвонил в полицию. Я ее отговорил. Гриффину Скоупу не было бы дела до того, что моя дочь просто защищалась. Он бы убил ее или придумал что-нибудь похуже. Я попросил ее дать мне несколько часов. Элизабет колебалась, но в конце концов согласилась.

– Вы перетащили тело, – сказал я.

Он кивнул.

– Я знал о Гонсалесе. Парень быстро скатывался по наклонной плоскости. Я таких отпетых много видел, его бы все равно скоро посадили. Лучшее прикрытие надо было поискать.

Что-то начинало проясняться.

– Только вот Элизабет не согласилась, – догадался я.

– Я не думал, что так выйдет, – кивнул Хойт. – Она услышала в новостях об аресте Гонсалеса и решила устроить ему алиби. Чтобы спасти его, – тесть саркастически усмехнулся, – от пожизненного заключения. – Он покачал головой. – Глупо. Если бы только Элизабет позволила повесить убийство на этого придурка, все бы кончилось еще тогда.

– Люди Скоупа прознали, что она организовала ему алиби? – спросил я.

– Да, из каких-то своих источников. Они провели собственное расследование и узнали, что моя дочь следила за Брэндоном Скоупом. Догадаться об остальном не составило труда.

– Значит, той ночью на озере, – сказал я, – это было что-то вроде мести?

– Частично да, – согласился, подумав, Хойт. – А кроме того, Скоуп хотел, чтобы правда о Брэндоне никогда не вылезла наружу. Для всех он был погибшим героем. Его отец не желал, чтобы кто-то разрушил эту легенду.

«И моя сестра тоже», – подумал я.

– Я так и не понял, зачем Элизабет спрятала вещи в банковской ячейке.

– Доказательства, – коротко объяснил Хойт.

– Чего?

– Что она убила Брэндона Скоупа. И что сделала это в пределах необходимой самообороны. Элизабет не хотела, чтобы за ее выстрел осудили кого-нибудь другого. Наивно, да?

Нет, не наивно. Я сидел и пытался осмыслить открывшуюся мне правду. Не получалось. Потому что это была не вся правда. Я знал это лучше, чем кто-либо еще. Я смотрел на своего тестя – на посеревшую кожу, редеющую шевелюру, обвисший живот, на сохранившее выправку полицейского, но уже стареющее тело. Хойт думал, будто знает, что случилось с его дочерью. Он и не догадывался, как сильно ошибается.

Я услышал раскат грома. Дождь забарабанил в стекло тысячей маленьких кулачков.

– Вы могли бы, по крайней мере, рассказать мне.

Он со значением покачал головой.

– И что бы ты сделал, Бек? Бросился бы за ней? Чтобы убежать вдвоем? За вами бы проследили. И нас бы просто прикончили всех вместе. Они и сейчас за тобой следят. Мы никому не говорили. Даже матери Элизабет. И если ты хочешь доказательств того, что мы поступили правильно, просто оглянись вокруг. Восемь лет прошло. Все, что сделала Элизабет, – послала тебе пару зашифрованных сообщений. И посмотри, что поднялось.

Хлопнула дверца автомобиля. Хойт по-кошачьи прыгнул к окну и выглянул из-за занавески.