Смертельное наследство

В девять Том позвонил Стюарту Хадсону, извинился, что не предупредил заранее, и попросил о срочной встрече для обсуждения нескольких важных документов. Хадсон согласился его принять и предложил приехать к нему в офис в десять тридцать.

Потом Том позвонил в Скотленд-Ярд и после небольшого ожидания получил возможность лично переговорить со старшим инспектором Арчером. Том представился и сказал инспектору, что ему необходимо обсудить с ним одно срочное дело. При этом он не забыл упомянуть, что обратился к старшему инспектору по рекомендации Пита Эндрюса. Арчер разговаривал с Томом весьма доброжелательно, поинтересовался самочувствием Пита, после чего сказал, что будет рад принять Тома Клейтона в Скотленд-Ярде около двух часов дня.

Том не хотел пререкаться с Суини по телефону, поэтому послал на его адрес в отеле «Кларидж» факс, где сообщил, что приедет к нему в три тридцать.

— Неплохо, — сказал Хадсон с улыбкой, прочитав проект соглашения с Суини. — Очень неплохо. Во всяком случае, для банкира.

— Как я уже говорил тебе по телефону, Стюарт, мне требуется безукоризненный с юридической точки зрения документ, причем срочно.

— Нет проблем. — Адвокат еще раз просмотрел бумагу, кое-что в ней изменив, переписав и поменяв местами. Потом отдал секретарше печатать.

Когда девушка вышла, Хадсон сосредоточился на официальном заявлении Тома. И тут улыбка на его губах увяла, а на лбу проступила морщина озабоченности.

Пока он читал документ, Том, чтобы занять себя, бросал в стену офиса дротики.

— И что ты намереваешься с этим делать? — спросил Хадсон, положив заявление Тома на стол.

— Хотел бы оставить у тебя. На всякий случай.

Том бросил в стену очередной дротик.

Хадсон снова перечитал заявление.

— Ты уверен, Том, — мрачным тоном осведомился он, — что Суини угрожал тебе? Этот Салазар… Кто он, собственно, такой? Он что, действительно способен убить?

— Не знаю, — откровенно ответил Клейтон. — Но думаю, скоро выясню это.

— По-твоему, дело того стоит?

— Не забывай, что на ставке пять миллионов долларов!

— Я могу одолжить тебе пять миллионов, коли есть такая необходимость, — предложил Хадсон то ли в шутку, то ли всерьез.

— Иди ты к черту, Стюарт! — Том с устрашающим видом замахнулся на адвоката дротиком. — Делай свое дело и помалкивай.

— А ты не думал обратиться со всем этим в полицию?

— Я пойду туда, как только выйду из твоего офиса. У меня уже назначена встреча в Скотленд-Ярде.

— Ты собираешься оставить им копии этих двух документов?

— Нет, — твердо сказал Том. — Но покажу копию моего заявления Суини, чтобы Салазар знал, что эта штука всплывет, если со мной что-нибудь случится. Потому-то я и прошу, чтобы ты оставил заявление у себя. Перепоручаю, так сказать, высокую честь разоблачения злодеев тебе.

— В таком случае, — перешел на сугубо деловой тон Хадсон, — коль скоро все это делается для страховки, нам необходимо заполнить некоторые пробелы.

Том в недоумении уставился на него.

Хадсон разъяснил свою позицию:

— Я имел в виду, что тебе предстоит еще много чего рассказать мне. Назвать конкретные фамилии, адреса, суммы. Чтобы Суини не сомневался, что твоя угроза имеет под собой реальную основу. Раз эти люди такие дурные, как ты говоришь, именно подробная информация о них поможет тебе сохранить жизнь.

Том согласился с мнением приятеля, и последующие тридцать минут наговаривал необходимые сведения на его диктофон. Рассказал всю историю с самого начала, не забыв упомянуть о бутлегерстве Пата Клейтона, о его вовлеченности в дела Салазара, о том, как обманывали его отца, и о том, как он, Том, наткнулся на выписку из этого счета, перебирая вещи деда. Кроме того, Том показал Стюарту документы из «Юнайтед кредит банк» и передал ему содержание своей беседы с Суини, ничего не опустив и не утаив.

Когда он закончил свои воспоминания, вошла секретарша Хадсона и принесла отпечатанное соглашение. Адвокат передал ей диктофонную пленку и попросил сделать расшифровку. Том недоверчиво посмотрел на девушку, но Стюарт сказал, что ей не впервой заниматься такими вещами. Потом они оба еще раз просмотрели первый документ, после чего Стюарт вручил Тому две его копии: одну тот должен был отдать Суини, а вторую оставить себе. Третьей копии предстояло храниться в офисе Хадсона.

— Строго говоря, — сказал адвокат, — на этих бумагах должна стоять подпись Салазара. Но предложенный мной вариант соглашения позволяет Суини сделать это за него.

Когда секретарша вышла и прикрыла за собой дверь, Хадсон некоторое время хранил молчание, потом со смущением в голосе произнес:

— Между прочим, мне звонила Кэролайн.

— Кэролайн?! И что же она хотела?

— Спокойно, Том. Не надо принимать все так близко к сердцу. Просто она беспокоится за тебя.

— И в этой связи решила обратиться к старому дружку. Так, что ли? — сварливо сказал Том и немедленно пожалел об этом.

— Послушай меня внимательно. — В голосе адвоката появились жесткие ноты. — Ты нашел кучу подозрительных денег. Ты играл в глупые игры с фьючерсами. Тебя отправили в административный отпуск. И все это ты обрушил на нее в течение какой-нибудь недели. Да, я ее старый друг, и ты знаешь об этом. Я, конечно, ничего не стану делать без твоего одобрения, но, возможно, при случае смогу чем-нибудь вам помочь.

Старый друг? Может, давний любовник? И давний ли?

Том посмотрел на Стюарта холодным отстраненным взглядом, но в следующее мгновение ему стало стыдно, что позволил себе подумать такое. Кэролайн этого не заслуживала.

— Позволь мне все-таки сделать так, как я задумал, — примирительно сказал он. — А если мне понадобится твоя помощь, то я обязательно приду к тебе. Что же касается Кэролайн… Если будешь с ней разговаривать, то скажи… заверь ее, что я…

И Клейтон замолчал, не закончив фразы.

— Не волнуйся, я найду что сказать, чтобы успокоить ее.

— Я не хочу потерять ее, Стюарт.

— Этого не случится, — с чувством сказал Хадсон.

Том подумал, что хотел бы испытывать в этом вопросе такую же уверенность.

Пока готовилась расшифровка и перепечатывалось официальное заявление Клейтона, приятелям совершенно нечего было делать, и они не менее часа швыряли в стену дротики.

Глава 11

Моралес выслушал Шпеера молча, а когда заговорил, приложил максимум усилий, чтобы голос не выдал обуревавших его чувств. Задав адвокату пару вопросов, наркобарон попросил его не отходить далеко от телефона. Сказал, что подумает, как быть дальше, а потом перезвонит.

Бросив отстраненный взгляд на модели домов и зданий, которые могли так и остаться моделями, Моралес отправился на прогулку по саду, с головой уйдя в свои мысли. Скрывавшимся в лесу охранникам сообщили, что босс вышел на прогулку, и они удвоили бдительность. Тупак неслышно следовал за Моралесом, отставая на несколько шагов.

Итак, его кинули на пятьдесят миллионов. Приходилось — хочешь не хочешь — принимать это как данность. Но если его счета в Испании и Уругвае заморожены одновременно — значит, в деле участвуют американцы. Возникает вопрос, как они узнали об этих счетах.

Утечка могла произойти как в Нью-Йорке, так и здесь, в Медельине. Моралес сильно сомневался в причастности к этому Салазара. Был, правда, момент, когда он задавался вопросом, не заключит ли Прачка сделку с федералами, если те его прижмут, но Шпеер заверил Моралеса, что подобное невозможно. Банкирская контора отмывала деньги множества людей, включая деньги различных мафиозных сообществ. Так что если бы Салазар вздумал перекинуться на другую сторону, его бы быстро вычислили и ликвидировали в конце концов какие-либо криминальные структуры. Моралес тоже склонился к этой мысли. Да и Салазар не относился к тому типу людей, которые способны влачить жалкое существование под эгидой программы защиты свидетелей.

Может, Шпеер?

Тоже маловероятно. Энрике был слишком амбициозным парнем, а кроме того, рассчитывал на обеспеченное и спокойное будущее. Моралесу же не составило бы труда при необходимости послать в Коста-Рику своего человека, чтобы тот взорвал Шпеера вместе с его домом к чертовой матери. И он знал, что адвокат тоже прекрасно это понимает. Нет, Шпеер на такое не пойдет.