Заманчивая мишень

— Невероятно, — пробормотал он. — Так, значит, постановка фильма... Теперь понятно, почему Президента не убили сразу. Тогда бы не было сюжета.

И повернулся к Римо с Чиуном.

— Прекрасно поработали, — похвалил он. — Начиная с того, что вы нашли организатора, режиссера Брикера, и кончая разрешением проблемы с Пепси Доббинс.

— Собственно говоря, основная заслуга принадлежит Чиуну, — заскромничал Римо.

— Я научил его всему, что он знает, — вкрадчиво добавил кореец.

— И нависшая над КЮРЕ угроза ликвидирована, так как Брикер признался, что буквы эр-икс символизировали медицинское сообщество, которое он наряду с Гилой Гинголдом и Трэшем Лимбергером хотел было ложно обвинить.

— Еще одна миссия успешно завершена, еще один Президент спасен, — весело откликнулся Уильямс. — Мы свои обязанности выполнили.

— Секретная служба конфисковала пленки, обнаруженные в номере отеля, где жил Брикер, — сообщил Смит.

— Значит, с этой проблемой покончено. — Римо все еще улыбался.

— Недостает только одного, — произнес глава КЮРЕ.

Лица учителя и ученика стали непроницаемыми.

— Сценария. Его никак не могут найти.

— А-а, — протянул Римо. — Вообще-то Брикер носил его с собой.

— А где же он теперь?

Уильямс замялся.

— Я отдал его Чиуну.

Смит обратил взгляд на мастера Синанджу.

— Мастер Чиун?

— Фу ты, — ответил тот. — Я его выбросил.

— Зачем? Это улика.

— Это был самый глупый сценарий из всех, какие я только читал, — ответил мастер Синанджу. — Обо мне там ни слова.

Лицо Смита посуровело. Они смотрели друг на друга с одинаково непроницаемыми лицами, потом глава КЮРЕ откашлялся и сказал:

— Угроза жизни Президента миновала, и нам пора покинуть Белый дом тем же путем, каким мы сюда проникли.

— Будто воры в ночи? — уточнил кореец.

— Вопрос безопасности, — ответил Смит, поднимаясь. — И у нас еще масса дел, начиная с розыска Сэма Бисли, который все еще на свободе.

— Нет, — возразил Римо. — Начиная с поисков моих родителей.

— Сделаю все, что смогу, — пообещал шеф КЮРЕ.

Ученик с учителем на некотором расстоянии последовали за ним в котельную, а затем в потайной туннель.

— Помни, — прошептал Римо корейцу, — ты обещал не говорить Смиту про смерть Брикера.

— Что ж, носи это бремя до конца своих дней.

— Ладно, ладно. Главное — молчи.

— А ты за это будешь всегда готовить еду в течение ближайших трех тысяч лет.

— Раньше ты говорил — двух тысяч, — прошипел Уильямс.

— Я включаю сюда и твою загробную жизнь в христианском месте искупления грехов. Когда мы оба умрем, я стану часто навещать тебя там.

— Буду очень рад твоем обществу, — сухо отозвался Римо.

— Только смотри, готовь рис на пару, а не в воде, как какой-нибудь белый лодырь.

— В течение ближайших двух тысяч лет или в загробной жизни?

— И там, и там.

Когда они достигли туннеля под Белым домом, Римо негромко, словно бы виновато рассмеялся.

— Веселого праздника Свиньи, папочка, — сердечно произнес он.

— И тебе тоже, контртупица.