Простой план

– Залезай в машину, – взмолился я. Мэри-Бет не шелохнулся. Я попытался свистнуть, но губы замерзли. Пес продолжал таращиться на меня.

Я еще раз позвал его. Потом хлопнул дверцей и тронулся с места.

Вернувшись в дом Лу, я застал Джекоба все в том же состоянии. Он сидел на кожаной кушетке и, так и не надев перчаток, потягивал из стакана виски.

Я секунд десять простоял в дверях, Наблюдая эту милую сцену. Вдобавок ко всему Джекоб еще и разулся.

– Ну, и чем, по-твоему, ты занимаешься, черт тебя дери? – спросил я.

Он удивленно взглянул на меня.

– Что? – произнес он. Судя по всему, он не слышал, как я вошел.

– Ты должен был вымыть эти стаканы.

Он поднял свой стакан и уставился на него. Стакан был наполовину пуст.

– Я хотел сначала допить.

– К тому же я просил тебя надеть перчатки, Джекоб. Ты же оставляешь отпечатки пальцев.

Он поставил стакан на столик. Вытерев руки о брюки, Джекоб огляделся по сторонам в поисках перчаток.

– Нам нужно успеть как следует прибраться, – сказал я. – Все должно выглядеть так, будто нас здесь и в помине не было.

Джекоб наконец отыскал перчатки в карманах своей куртки. Вытащив, он неторопливо надел их.

– И ботинки тоже, пожалуйста.

Он нагнулся и стал обуваться.

– Я не могу завязывать шнурки в перчатках.

Я раздраженно махнул рукой.

– Тогда сними их. Мы теряем время.

Джекоб снял перчатки и, зашнуровав ботинки, снова надел их. Закончив, он встал с кушетки, собрал со стола стаканы и направился с ними на кухню.

– Куда ты? – спросил я.

Он остановился посреди комнаты и уставился на меня.

– Ты же просил вымыть стаканы.

Я покачал головой.

– Потом. С минуты на минуту должен появиться Сонни.

Я подошел к лестнице и поднял с пола ружье Лу.

– Где он хранит патроны?

Джекоб все стоял, прижимая к груди стаканы.

– В гараже.

– Пошли. Покажешь.

Он поставил стаканы на столик и последовал за мной в гараж. Там, возле самой двери, находился шкафчик, и на нижней полке лежала картонная коробка, полная патронов. Пришлось просить Джекоба показать мне, как заряжать ружье. Обойма вмещала пять патронов. Каждый раз после выстрела нужно было загонять в ствол новый патрон. Я высыпал содержимое коробки в правый карман куртки, и мы вернулись в дом.

В коридоре я поднял с пола ружье брата и протянул ему.

– Вот, возьми это.

Джекоб не шелохнулся. Он стоял футах в пяти от тела Лу, тупо уставившись на свое ружье. Казалось, он никак не мог взять в толк, что от него требуется.

– Ты же сказал, что сам застрелишь его, – проговорил он.

Я шагнул вперед и потряс ружьем перед его носом.

– Ну же, бери. Ты только направишь его на Сонни. А стрелять в него надо из ружья Лу.

Джекоб заколебался. Потом все-таки протянул руку и взял у меня ружье.

Я подошел к входной двери, приоткрыл ее и высунулся, чтобы посмотреть на трейлер Сонни. Он уже был ярко освещен.

– Я подожду его на крыльце, – сказал я. – Ты стой здесь. Когда услышишь наш разговор, выходи за дверь и направляй на него ружье. Не говори ни слова и ни в коем случае не допускай, чтобы он заглядывал внутрь. Просто стой и держи его на мушке.

Джекоб кивнул головой.

Я вышел на крыльцо и захлопнул за собой дверь.

Прошла минута-другая, и я расслышал, как, пару раз кашлянув, завелся мотор автомобиля Сонни. Потом зажглись фары, и «мустанг» выбрался на дорогу, развернулся и помчался в сторону дома Лу. Сонни припарковал машину в самом начале подъездной аллеи, возле гаража, заглушил мотор и заспешил по дорожке. Он уже был возле самого дома, когда вдруг заметил меня на крыльце.

– Где он? – задыхаясь от быстрой ходьбы, спросил Сонни. На нем была светло-коричневая зимняя парка с большим, отороченным мехом капюшоном. Волосы он так и не расчесал. Сонни бросил взгляд на ружье в моих руках, потом кончиками пальцев коснулся уголков глаз, которые слезились от холода. Он поднялся на крыльцо. При закрытой двери дом не вызывал никаких подозрений. Трудно было догадаться, что совсем недавно здесь произошли столь ужасные события.

– Мне пришлось… – начал было Сонни, но, услышав, как открывается дверь, замер. В щель протискивался Джекоб.

– С тобой все в порядке? – спросил изумленный Сонни.

Джекоб не ответил ему. Он вылез на крыльцо и закрыл за собой дверь. Потом поднял ружье, нацелив его прямо в грудь Мейджора. Я сошел вниз и встал на дорожке – на случай, если вдруг Сонни попытается бежать к своей машине.

Сонни несколько мгновений разглядывал ружье Джекоба. Потом обернулся и посмотрел на меня.

– Хэнк? – произнес он. Дышал он по-прежнему с трудом и все так же трогал глаза.

Я поднял ружье, целясь ему в живот. Ружье было тяжелым, и его вес почему-то наполнял меня сознанием собственной власти и силы. Как мне казалось, именно таким должно быть оружие – плотным, весомым, способным убивать. «Бред какой-то», – пронеслось вдруг в голове, и я словно растворился в этом состоянии сумасшествия. Мои страхи и тревоги исчезли: я почувствовал себя всесильным, способным на все. С улыбкой на губах я стоял и смотрел на Мейджора.

– Что за черт, Хэнк? – возмутился он. – Ты, видно, думаешь, что это смешно?

– Снимай куртку, – сказал я. Голос мой прозвучал очень тихо.

Он недоуменно уставился на меня.

– Давай же, Сонни. Раздевайся.

Мейджор перевел взгляд с меня на Джекоба, потом опять растерянно посмотрел на меня. Он попытался улыбнуться, но лишь скривил рот.

– Это не смешно, Хэнк. Ты разбудил меня, поднял среди ночи с постели.

Я сделал шаг вперед и, подняв ружье, нацелился ему в лицо.

– Делай, что тебе говорят, – приказал я.

Руки Сонни потянулись к молнии куртки. И вдруг он, словно передумав, вновь опустил их.

– Сонни, – произнес я, – это очень важно для меня. Я не хочу причинять тебе боль.

Он опять оглянулся на Джекоба, потом почему-то заглянул в дуло нацеленного на него ружья.

– Ты разбудил меня, – повторил он.

Я сделал еще шаг вперед. Стволом ружья я слегка ткнул его в лоб.

– Снимай свою куртку, Сонни.

Не сводя с меня глаз, он отступил назад. Я принял грозный вид, и это, хотя и не сразу, но возымело эффект. Сонни расстегнул куртку. Под ней были джинсы и голубая фланелевая рубашка.

– Возьми ее, – сказал я Джекобу.

Джекоб прошел вперед и, взяв у Сонни куртку, аккуратно перекинул ее через руку. Сонни наблюдал за его действиями. Я наблюдал за Сонни.

– Теперь ботинки, – проговорил я.

Сонни колебался секунд пять. Потом опустился на корточки и снял ботинки. Носков под ними не оказалось. Ступни его ног были маленькими и костлявыми – как у обезьянки.

– Ботинки, – скомандовал я Джекобу. Тот поднял с земли ботинки Сонни.

– Рубашку, – сказал я.

Сонни выдавил из себя короткий смешок.

– Да будет тебе, Хэнк. Все хорошо в меру. Мне и так нежарко. – И он, обхватив себя руками, оглянулся на моего брата.

– Снимай рубашку, Сонни, – повторил я. Он покачал головой.

– Что за чертовщина, Хэнк? Это уже вовсе не смешно.

Я приблизился к нему на шаг и ударил ружьем по зубам. Странное дело – у меня и в мыслях не было бить его, и тем не менее это случилось. Никогда в жизни не поднимал я ни на кого руку. Сонни попятился, но не упал и даже не вскрикнул. Лишь смотрел на меня обезумевшим взглядом.

– В чем дело? – воскликнул он. Рот его был в крови. Он поднес к губам руку и закрыл глаза. Казалось, Мейджор до сих пор принимал происходящее за некий розыгрыш. Открыв глаза, он с надеждой посмотрел на меня, ожидая, что я вот-вот улыбнусь, скажу, что все в порядке, что мы просто подурачились.

– Снимай рубашку, – стоял я на своем. Он снял рубашку и бросил ее на землю.

– Джинсы.

– Нет, Хэнк, – взмолился Сонни.

Не задумываясь, я вновь ударил его, на этот раз в висок. Он упал на одно колено. Всего мгновение – и он опять поднялся на ноги.