Психиатр

«PS. Важно: немедленно запомнить эти инструкции.

PPS. Дополнительные 3000 долларов — на новый компьютер».

Саймон нахмурил брови. Что имелось в виду во втором постскриптуме? Его отвлек новый выкрик попугая:

— Эй! Ты покойник!

Вдруг сообразив, в чем дело, он поспешил вытащить дискету. Слишком поздно. Инструкции на экране уже начали расплываться в загадочном танце. Появились маленькие снеговики, похожие на драконов из видеоигр, те намеревались проглотить одно за другим каждое слово послания. Затем экран деформировался, и машина издала странный шум, через несколько секунд компьютер начал трястись и дымиться. Экран потух, компьютер издал последний вздох и прекратил функционировать.

На самом деле он был навсегда выведен из строя. Дискета, доставленная курьером, содержала смертельный вирус необычной мощности, который антивирусная программа не смогла распознать и поэтому не остановила.

Саймон разочарованно ругнулся.

— Привет, безмозглая задница!

На этот раз его птица выбрала неудачный момент, в гневе киллер бросил в него то, что держал в руке, а именно зараженную дискету.

Глава 41

На следующий день после предварительного слушания дела, в ходе долгого обсуждения между Джулией, Томасом и Полом Кубриком, всем стало ясно, что необходимо тщательно подготовить Наташу к процессу. Она являлась их единственным свидетелем, и, возможно, девушке было известно куда больше, чем она рассказала.

Так как у Джулии накопилось немало работы в клинике, она не смогла сопровождать Томаса и Пола Кубрика к Наташе.

В соответствии с договоренностью они прибыли в дом, где жила Наташа, и остановились, дожидаясь прибытия лифта. Наконец двери открылись, из лифта вышел внушительного роста мужчина в бейсболке и свитере с эмблемой «Kings. Los Angeles», в глаза бросались дымчатые очки и перчатки из черной кожи. Мужчина наклонился, не без труда взвалил на себя огромную сумку с хоккейным снаряжением и быстро вышел из подъезда.

Томас и Поль Кубрик вошли в кабину.

— Игрок команды «Kings», — сказал Пол. — Ты его узнал?

— Нет. Я больше футбол люблю. Но странно, что он живет здесь, учитывая, сколько они зарабатывают.

— Возможно, он ночевал у подружки.

В десять часов утра это выглядело правдоподобно.

Спутники обменялись понимающими улыбками. Лифт медленно поднимался. Томас рассеянно посмотрел на пол и заметил совсем рядом со своим ботинком лужицу красной жидкости.

— Посмотри, — сказал он Полу с озабоченным видом. — Похоже на кровь, тебе не кажется?

При виде пятна прокурор не слишком обдуманно предположил:

— Наверное, этот тип ранен.

Замечание было абсурдным, Пол тут же это понял.

Лифт остановился, двое мужчин, предчувствуя худшее, быстрыми шагами направились к квартире проститутки. Они позвонили дважды, но ответа не последовало, что их насторожило.

— Мы ведь разговаривали с ней меньше получаса назад, — сказал Пол.

Тогда Томас повернул ручку двери, чтобы убедиться, что она закрыта на замок. Но дверь поддалась, что усилило закравшееся в их сознание страшное предчувствие.

Войдя, они позвали Наташу, затем осмотрели квартиру, но безрезультатно. Ее не было ни в гостиной, ни в спальне. Из кухни тянуло дымком. Врач и прокурор бросились туда.

На кухне, в кастрюльке с кипящей водой, варилось яйцо. Томас выключил плиту.

Но Наташи нигде не было. Вне всяких сомнений, произошло нечто, заставившее девушку спешно покинуть квартиру, забыв о включенной плите.

— Посмотри, — сказал Томас.

По полу перед раковиной растеклась красная лужа. Томас присел и проверил: это была кровь.

— Лифт! — вскрикнул он.

Пол подумал о том же самом: маленькое пятно крови!

Томас подбежал к окну гостиной и заметил внизу типа в кепке, который проворно закрыл багажник черного «шевроле», прыгнул в машину, завел ее и со скрипом шин скрылся за углом улицы.

Двое мужчин были потрясены.

— Наташа! Они ее убили!

— У нас больше нет свидетеля. Мы пропали!

— Но они не имеют права! Мы так это не оставим! Мы позвоним в полицию, будет проведено расследование!

— Но что мы скажем полиции?

— Что защита совершила преступление, что они убрали нашего свидетеля.

— Ну да, а как мы это докажем?

Томас в замешательстве замолчал. В самом деле, как можно доказать причастность противников к убийству, которого не совершали ни обвиняемые, ни, безусловно, их адвокаты? Остается одно: найти убийцу и установить, что тот был нанят не кем иным, как этими людьми. Томаса внезапно осенило:

— Есть другие проститутки! Пойдем в агентство, поговорим с ними.

— Поверь мне, — прервал его прокурор, — после того как девицы узнают о том, что произошло, больше никто не захочет давать показания!

Пятнадцатью минутами позже в квартиру Наташи прибыл инспектор Тамплтон. При виде Томаса он отпустил саркастический комментарий:

— Теперь у тебя возникнут сложности с доказательством невиновности!

Томас готов был взорваться. Но пока он подыскивал ответ в том же резком духе, Пол, которому подобные провокации были не в новинку, опередил его:

— Браво, инспектор! Совершено убийство, и это все, что вы можете сказать по этому поводу?!

— Трупа нет, и я не хочу делать поспешные выводы.

Однако Тамплтон не сомневался, что мужчины правы. Все говорило об этом: пятно крови в лифте, еще одно на линолеуме в кухне, оставленная открытой дверь квартиры, яйцо, которое варилось на плите…

И тут инспектору пришла в голову идея: Томас, несомненно, причастен к этому убийству! Но, поразмыслив над этим несколько секунд, он с глубоким сожалением вынужден был признать, что его предположение абсурдно.

Вот если бы у Томаса разыгралась фантазия и он заключил бы пари, что, убрав единственного свидетеля, он сможет инкриминировать убийство четверым обвиняемым и тем самым оправдаться, окончательно сняв с себя подозрения и, напротив, выставив замешанных в этом деле людьми без совести и чести. Но для этого нужно быть совершенно безумным и пойти на огромный риск. А прежде всего нужно было быть убийцей.

Правда, Тамплтон был убежден, что Томас убил свою жену, а после совершения первого преступления второе дается куда легче. Но на этот раз психиатр был не один. К тому же прокурор оказался ушлым малым. И его участие в подобного рода делах совершенно исключалось. Поэтому выдвигать предположение о том, что Томас мог совершить второе непредумышленное убийство, было явно преждевременно.

Впрочем, если тесты покажут, что кровь в лифте и та, что в кухне, принадлежит одному и тому же человеку, если сам факт убийства проститутки подтвердится, то это вовсе не означает, что она была убита тем мужчиной в хоккейном свитере, с которым Томас и прокурор столкнулись у лифта. Вполне возможно, что, когда неизвестный вошел в лифт, кровь уже была.

Томас и прокурор отвечали в кухне на вопросы инспектора, когда из гостиной донесся женский крик.

Неужели это вернулась Наташа и, обнаружив чье-то присутствие у себя в квартире, испуганно вскрикнула?

Томас почувствовал огромное облегчение. Молодая женщина, с которой он встречался уже трижды, была ему симпатична.

Раздался новый крик.

Женщина держалась за кухонную дверь. Это была вовсе не Наташа, а Мариола, которая, с чемоданом в руках, вернулась из своей поездки и обнаружила распахнутую дверь квартиры и трех незнакомцев, беседующих о чем-то на кухне.

Девушка сразу узнала Томаса, ее вопрос прозвучал довольно враждебно:

— Вы что здесь делаете?

— У нас есть основания полагать, что с вашей соседкой произошло нечто нехорошее, — объяснил Томас.

— Наташа?.. — произнесла Мариола, явно обеспокоенная.

— У вас есть от нее новости? — спросил инспектор.

— Нет, я… — пролепетала молодая женщина. — Вы из полиции? — решила она уточнить.