Код Вавилона

Ему повезло, он снова сумел подняться в Тайсэбив качестве шефа службы безопасности. А старые контакты из прежних времен и сегодня были на вес золота. Один из этих старых контактов поставлял информацию, инвестируя тем самым, как догадывался Салливан, в свою будущую сладкую жизнь с яхтой на Багамах.

— Объект только что имел контакт, — передал Пит Спэрроу, руководивший первой группой. — Его связной — мужчина среднего роста, темный костюм, светло-голубая рубашка, без галстука, моего возраста, накачанный, слегка нервозный. Исчез в направлении Number One.

— Что это значит? — спросила Зоя Перселл.

— С крысой заговорила другая сторона. Началось. Number One— это я, — Салливан потянулся и несколько минут спустя увидел, как из толпы появился связной другой стороны. Мужчина остановился около фольклорной группы из шести человек.

Предатель быстрым шагом шел по мосту и миновал фольклорную группу, даже не переглянувшись со своим связным.

«Хорошо проделано, — подумал Салливан. — Если ты еще умеешь менять темп и делать крюки, то хлопот с тобой не оберешься. До этого бы лучше не доводить».

Когда связной отделился от группы певцов, Салливан включился. Теперь было не до шуток. Его грузное тело напряглось как тетива, и он ринулся вперед так ловко, как при таком телосложении никак нельзя было от него ожидать. При этом он коротко отдавал приказания в микрофон, закрепленный под лацканом.

Уэйн Снайдер миновал фольклорную группу, не взглянув на нее. Вокруг мелькали лица, но вместо ожидаемой нервозности он был спокоен и полон уверенности в себе. Он бодро шел по Карлову мосту. Объемная пачка бумаги в его кожаной сумке, висящей на плече, со временем стала неприятно тяжелой.

«Хочешь пойти на попятный? — то и дело спрашивал он себя. — Нет, — отвечал он сам себе и ускорял шаг. — Нет, тысячу раз нет. Ты в полосе удачи. Поставь все и выиграй!»

— Ты едешь в Прагу, чтобы снова играть! — кричала на него жена перед отъездом.

В те два года, которые он провел в Дрездене один, он пристрастился к игре. Вначале он ходил в игорный дом, чтобы отвлечься, но как-то незаметно перешагнул черту зависимости. Он проигрывал и не мог найти в себе силы вовремя остановиться. Он дошел уже до сбережений и постепенно спустил все.

Его жена чуть с ума не сошла, и он клятвенно пообещал ей, что покончит с игрой, если она приедет в Дрезден. И действительно некоторое время подавлял свою страсть.

Однако она не ошиблась в своих подозрениях. Он снова играл. При этом избегая официальных казино и проводя время в нелегальных игорных притонах. Его долги за это время доросли до двухсот тысяч евро. Последние кредиты он брал у одного частного заимодавца под колоссальные проценты, поскольку банк больше не продлевал ему кредитную линию.

— Я еду в Прагу за лучшим будущим. Поверь мне! — сказал он ей и поехал в лабораторию, чтобы распечатать данные.

Его информация об аутогенных, стерилизующих и сосудообразующих белковых антибиотиках из иммунной системы кожи была золотым дном. С новыми сведениями о старейшей защитной системе человека можно было затевать совершенно новые концепты терапии и выводить на рынок противоожоговые мази нового поколения. Он поставлял информацию на предварительной ступени готовности лекарственных препаратов.

Атмосфера Староградской площади позволила ему немного перевести дух. По левую руку высилась ратуша с астрономическими часами XIII века, перед которыми к наступлению каждого нового часа собирались люди, чтобы полюбоваться движением фигур. Справа от него на южной стороне площади тянулись дома с барочными и ренессансными фасадами. Эти фасады очаровали его еще в первые посещения.

В ста метрах перед ним находилась его цель. Величественный темный памятник Яну Гусу сзади был ограничен кустами, а спереди обрамлен полукругом ступеней, на которых сидели люди.

Он помедлил. Но не потому, что боялся. Нет, он наслаждался мгновением. Мощеная площадь с памятником представляла собой арену, на которой он выиграет свою большую игру.

Они были у него на крючке. Формулы в трех местах были неверными — эту его подстраховку они приняли нехотя, но он таким образом отнимал у них всякий шанс обвести себя вокруг пальца.

Они заплатят Даймонду Снайдеру бриллиантами. Это куда сподручнее наличных денег, и — никаких тебе переводов на швейцарский банковский счет, которые впоследствии легко можно отследить. Он сообщит им верные формулы лишь тогда, когда обменяет бриллианты на деньги. А в качестве командировочных они дадут ему наличными пятьсот тысяч. Пару-тройку купюр он сегодня же вечером поставит в игорном доме.

Он довольно рассмеялся.

А потом он вернется в Дрезден и посмотрит, что там делается с пробами кости Криса. Клетки начали делиться, надо же, здесь он наткнулся на нечто неслыханное…

Кажется, действительно пошла полоса везения, наконец-то, наконец, после стольких ударов судьбы! Сегодня деньги, а потом, возможно, и научная сенсация.

«Но по порядку, сначала одно, потом другое», — напомнил он себе. Может, в спешке он сделал ошибку, и открытие не состоится. Надо сперва разобраться с деньгами…

Внезапно перед ним остановилась молодая женщина. Джинсы, блузка, легкая куртка, среднего роста. Рыжеватые волосы средней длины, приветливое лицо и прямоугольные очки, которые делали ее старше.

— Извините, вы здесь ориентируетесь? — с застенчивой улыбкой спросила она по-немецки. В руках она держала полураскрытый план города.

Снайдер хотел отмахнуться, но потом ответил. Его подкупила то ли беспомощность в ее улыбке, то ли склоненная набок голова.

— А в чем дело?

— Я ищу Музей Дворжака.

Снайдер с сожалением покачал головой:

— Увы, я тоже там еще не был. Если у вас нет путеводителя, то…

Он все еще с сожалением смотрел на нее, когда его кожаная сумка скользнула с плеча. Давление, которым ремень сообщал плечу всю тяжесть предательства, вдруг прекратилось. Конец ремня стегнул его по щеке и юркнул вниз. Правая рука, которой он поддерживал дно сумки, вдруг зависла в пустоте. Пространство между его телом и правой рукой опустело.

Уэйн Снайдер резко повернулся.

Вор был уже в пяти метрах от него и бежал через площадь в сторону отеля «Мелантрич» и узкого прохода напротив ратуши.

— Ах ты, свинья! — крикнул Снайдер.

Кровь бросилась ему в лицо, жилки на висках забились в темпе стаккато. Обрывки мыслей понеслись по нейронной сети.

— Предали… надули… продали… к черту…

Ну, нет! Он рванулся вдогонку, но на ногах у него, казалось, висели чугунные гири. В спешке он расталкивал прохожих.

— С дороги! — кричал он на бегу.

Вор пропал из виду. Отчаяние пульсировало в его жилах, голова готова была расколоться. Все погибло! Все тщетно.

— Идиот!

Двое мужчин обогнали Снайдера. Они были молодые, быстроногие и крепкие. Они безоглядно врезались в толпу, сбивали людей с ног и при этом кричали. Он понял. Если они сейчас еще…

Снайдер вдруг добежал до места, откуда все было видно. Какой-то мужчина схватил молодого вора за шкирку и вырывал у него из рук сумку.

То был его связной.

Что, с другой стороны, означало…

Надежда вернулась к нему.

Может, это действительно была лишь нелепая случайность, обычный карманник, выбравший его в качестве жертвы. Он бежал за теми двумя, что обогнали его и мчались прямиком к вору. Против связного и этих двоих вор не имел никаких шансов.

Еще в то время, когда он внутренне ликовал, позади связного появились три фигуры: изящная женщина с темными волосами, молодой человек и массивный детина с голым черепом.

Снайдер подивился быстроте, с какой этот мужчина двигался, несмотря на свою грузность.

У его связного вдруг подломились колени, и он замедленно упал на мостовую, до последнего вытягивая голову вверх.

Снайдер завыл.

Массивная фигура застыла на дороге, как Колосс Родосский, указующим жестом вытянув правую руку в сторону двух подбегавших мужчин. И те, так и не добежав до него, на ходу осели и рухнули на мостовую как подкошенные.