Простой план

– А что, если бы мне пришлось сознаться?

Голос мой почти сорвался на крик, вызвав всеобщее удивление. Джекоб и Лу недоуменно уставились на меня.

– Сознаться? – переспросил Лу и ухмыльнулся. Он был пьян и, похоже, считал, что и я недалеко ушел от него.

– Вы могли бы такое представить? – продолжал я. – Чтобы я сделал признание?

– Признание в чем?

– В том, что присвоил деньги, а потом еще и убил Педерсона.

Лу по-прежнему улыбался, глядя на меня.

– Ты что, подумываешь о том, чтобы признаться?

Я покачал головой.

– Нет, просто интересно, могли бы вы меня представить в этой роли.

– Конечно, – сказал Лу. – Почему бы и нет?

– А ты? – обратился я к Джекобу. Он сидел рядом со мной, ссутулившись, разглядывая свои руки.

– Думаю, что да, – почти пропищал он.

– И как ты себе это представляешь?

Джекоб бросил на меня злобный взгляд. Ему явно не хотелось отвечать мне.

– Ты изобличишь своих сообщников, – с улыбкой произнес Лу. – Свалишь все на нас, чтобы самому избежать наказания.

– Но что бы я мог сказать?

– Правду. Что задушил Педерсона его же шарфом. Я почувствовал, как Джекоб напрягся. То, что Лу знал про шарф, означало лишь одно: мой брат сам рассказал ему о том, как я убил старика. Хотя, конечно, не исключено, что Лу и впрямь догадался об убийстве, а уж потом, по ходу разговора, Джекоб выложил ему все подробности. Я отметил про себя, что позже мне еще предстоит как следует разобраться с этим.

– Поставь себя на мое место, – сказал я, обращаясь к Лу. – Представь, что Джекоб – шериф и ты пришел к нему, чтобы сделать признание.

Лу подозрительно уставился на меня.

– Зачем?

– Я хочу услышать, что, по-твоему, я должен сказать.

– Я же тебе уже говорил. Ты признаешься, что задушил его шарфом.

– Но я хочу услышать, как бы ты произнес эти слова, будь ты на моем месте.

– Давай, Лу, – подзадорил его Джекоб. Покосившись на меня, он выдавил злорадный смешок. – Притворись бухгалтером.

Лу ухмыльнулся. Сделав глоток виски и встав со стула, он изобразил стук в дверь.

– Шериф Дженкинс? – позвал он нарочито высоким и дрожащим, как у слабонервного подростка, голосом.

– Да? – произнес Джекоб глубоким баритоном, который в его сознании ассоциировался с образом представителя власти.

– Это Хэнк Митчелл. Мне нужно вам кое-что сказать.

– Заходи, Хэнк. – пробасил Джекоб. – Садись.

Лу сделал вид, что открывает дверь. Глупо ухмыляясь, он потоптался на месте, потом, сдвинув колени и положив на них руки, присел на краешек стула.

– Это касается Дуайта Педерсона, – начал он, и я потянулся к карману рубашки. Мягко щелкнула кнопка, и еле слышно зашипел диктофон.

– Да? – произнес Джекоб.

– Видите ли, дело в том, что причиной его гибели была не авария.

– Что ты имеешь в виду?

Лу начал нервно озираться по сторонам. Потом прошептал:

– Я убил его.

Последовала пауза; Лу ждал реакции моего брата. Джекоб, по-видимому, надеялся, что на этом я прерву запись, что мне достаточно лишь этого голого заявления, но я хотел большего. Мне нужно было, чтобы он рассказал, как именно совершил убийство.

– Ты убил Дуайта Педерсона? – спросил наконец Джекоб. Он сделал вид, что потрясен услышанным.

Лу кивнул головой.

– Я задушил его шарфом, а потом столкнул с моста в реку. Я обставил все это как несчастный случай.

Джекоб молчал. Уже по одной его позе я мог бы сказать, что он не собирается больше проронить ни слова, так что мне ничего не оставалось, как только выключить магнитофон. Что ж, пожалуй, и того, что мы записали, было вполне достаточно, чтобы припугнуть Лу и заставить его молчать, если, конечно, такое в принципе было возможно.

– Хорошо, – сказал я. – Можешь остановиться. Лу покачал головой.

– Я хочу подобраться к той части, где ты вызываешься свидетельствовать против нас. – Он сделал знак рукой Джекобу. – Продолжай задавать вопросы, Джейк.

Джекоб не откликнулся. Он сделал большой глоток виски, потом медленно вытер рот рукой. Я вытащил из кармана магнитофон и перемотал пленку на начало.

– Что это? – удивился Лу.

– Магнитофон, – ответил я. Раздался мягкий щелчок: пленка перемоталась.

– Магнитофон? – спросил Джекоб, изобразив замешательство.

Я нажал кнопку воспроизводства записи, усилил звук и положил аппарат на кофейный столик. Секунды две длилось шипение, и вот уже голос Джекоба рявкнул:

– Да?

– Видите ли, дело в том, что причиной его гибели была не авария, – раздался голос Лу.

– Что ты имеешь в виду?

– Я убил его.

– Ты убил Дуайта Педерсона?

– Я задушил его шарфом, а потом столкнул с моста в реку. Я обставил все это как несчастный случай.

Я протянул к магнитофону руку и нажал кнопку «стоп», потом опять перемотал пленку на начало.

– Ты нас записал? – спросил Джекоб.

– Что ты еще надумал, Хэнк, черт бы тебя побрал? – воскликнул Лу.

– Это твое признание, – сказал я. И улыбнулся ему. – Признание в том, что ты убил Дуайта Педерсона.

Лу уставился на меня, совершенно сбитый с толку.

– Но это же было твое признание, – пробормотал он. – Я изображал тебя.

Я подался вперед, включил магнитофон и вновь прокрутил запись их диалога. Слушали все внимательно. Я дождался, пока кончится запись, и произнес:

– Голос, по-моему, больше смахивает на твой, не так ли?

Лу промолчал. Он был пьян и, хотя моя выходка и не доставила ему особой радости, кажется, так и не понял, зачем мне понадобилось устраивать этот глупый розыгрыш.

– Мы не будем делить деньги до лета, – объявил я. Он, похоже, был искренне удивлен этим заявлением.

– Ты же сказал, что мы сделаем это в следующий уик-энд.

Я покачал головой.

– Будем ждать до тех пор, пока не обнаружат самолет. Как договаривались с самого начала.

– Но я уже говорил тебе, Хэнк. Мне нужны деньги сейчас.

Лу взглядом обратился за помощью к Джекобу. Тот все сидел, уставившись на магнитофон, словно пытаясь прийти в себя после потрясения, вызванного его внезапным появлением.

– Я расскажу, – пригрозил Лу. – Я расскажу шерифу про Педерсона.

Думаю, только произнеся эти слова, он наконец понял, зачем мне понадобилось записывать на пленку его признание. Взглянув на меня, он усмехнулся.

– Никто не поверит этой глупости. Сразу же видно, что я просто дурачусь.

– Представь, что завтра мы оба идем к шерифу Дженкинсу и заявляем друг на друга как на убийцу Дуайта Педерсона. Кому, как ты думаешь, он скорее поверит? Тебе?

Лу промолчал, и тогда я ответил за него.

– Он поверит мне. Да ты и сам это понимаешь, разве не так?

– Ты, вонючий… – Он разразился грубой бранью и попытался схватить со стола магнитофон, но я оказался проворнее. Я буквально вырвал магнитофон у него из рук и убрал его в нагрудный карман.

Лу встал, явно собираясь обойти стол и дотянуться до меня, и мне тоже пришлось подняться. Я знал, что его можно не бояться – он был ниже меня ростом да к тому же пьяный, – но перспектива кулачного боя с ним меня вовсе не прельщала, и я бы предпочел избежать драки. Куда как лучше было бы рвануть сейчас через всю комнату и, миновав прихожую, выскочить в дверь, на улицу. Я получил все, за чем приходил; теперь моим единственным желанием было убраться восвояси.

Лу метнул в меня злобный взгляд. И, махнув рукой Джекобу, крикнул:

– Хватай его, Джейк!

Джекоб чуть заметно вздрогнул и заерзал на кушетке.

– Хватать его?

– Сядь, Лу, – сказал я.

– Давай, Джейк. Помоги-ка мне.

В комнате ненадолго воцарилось напряженное молчание – мы оба ждали реакции Джекоба. Он весь как-то съежился, втянул голову в плечи, как черепаха. Похоже, именно этого момента он с ужасом ждал весь вечер – когда ему предстояло в открытую выбрать одного из нас и на деле продемонстрировать преданность своему избраннику.

– Эта пленка не причинит тебе никакого вреда, – раздался его трогательно-робкий голос. – Это просто мера предосторожности.