Цирк монстров

Водные пути Флориды невероятно разнообразны и запутанны: морские рукава, небольшие реки, болота, — и география их постоянно меняется под воздействием приливов и штормов. Но уже километрах в двадцати от берега вы выходите из территориальных вод и можете спокойно отправляться хоть на Багамы, хоть на Кубу, хоть в Мексику — и доберетесь до этих мест в рекордно короткие сроки. Очень сложно отслеживать морской трафик во всем его многообразии. Именно поэтому наш штат — излюбленное место деятельности контрабандистов и незаконных предпринимателей всех мастей.

Я машинальным щелчком согнал с ноги огромного кузнечика и начал обдумывать дальнейшие действия. Не сидеть же тут весь день… Но кто все-таки этот Кош, он же Алан Смит — один из тех предпринимателей, о которых я только что вспоминал, или просто человек с эксцентричным характером?

Собственно, за ответом на этот вопрос я сюда и пришел. Хватит уже фантазий и предположений.

На причале было тихо. Вроде бы людей в ангаре нет… Чем я рискую, если быстро осмотрю яхту вблизи?.. Наши с Кэмероном детские экспедиции все больше оживали в моей памяти. Что сделали бы сейчас Циклоп и Росомаха?

Ну давай, не дрейфь! Шевели задницей!

Решено, я иду.

Глава 38

Я спустился по тропинке, ведущей к ангару, непрерывно оглядывая окрестности и чувствуя, как горло сжимается от волнения. Никто, кажется, меня не заметил. Я проскользнул в боковую дверцу и перевел дыхание.

Внутри воздух был жаркий, удушливый, почти осязаемый. Сильно пахло горючим и тиковым деревом. Я разглядел причал, о который тихо плескались волны: терраса, бар, несколько шезлонгов. И по-прежнему ни души. Трап яхты был спущен, на причале громоздились ящики, разделенные на две отдельные части. Но на борту не было заметно никакой активности.

Я решил пройти немного вперед, но подошвы моих туфель адски заскрипели, соприкоснувшись с препятствующим скольжению покрытием, положенным поверх деревянного настила. Звук был примерно такой, какой издают кроссовки при резком повороте на полу спортзала.

Поколебавшись, я снял туфли, а заодно и носки и, оставив их в укромном уголке, двинулся дальше босиком. Даже не знаю, какой страх был сильнее — оказаться схваченным или стать посмешищем.

Я медленно приблизился к трапу.

И вдруг дверь кабины резко, словно от сильного толчка изнутри, распахнулась, открывая кому-то дорогу.

Я замер на месте.

Но человек, распахнувший дверь, меня не видел: спиной ко мне он вытаскивал наружу какой-то тяжелый, громоздкий предмет. Я бесшумно опустился на корточки за одним из ящиков и сжался в комок, чтобы не быть замеченным, одновременно благословляя свою недавнюю идею разуться.

Некоторое время я слышал только шорох груза, спускаемого вниз по трапу, и стук крови у себя в висках. С минуты на минуту меня обнаружат — в этом у меня не было никаких сомнений.

Однако этого не произошло.

Наконец я рискнул выглянуть из-за своего укрытия.

Грузчиком, как ни странно, оказалась женщина. Молодая, рыжеволосая, со множеством дредов и невероятно мускулистая. Она выгрузила несколько ящиков и больших щитов из клеёной фанеры, служивших декорациями — насколько я мог рассмотреть, это был лес, — а также квадраты искусственного газона, искусственные кусты и множество баков, наполненных камнями.

Я вспомнил, что Алан Смит трудится в развлекательной сфере и его фирма «Карнавал теней» занимается оформлениями парков аттракционов и «тематических» кафе и ресторанов. Ну что ж, пока ничего удивительного…

Затем женщина выгрузила очередной предмет — на сей раз спиленный ствол настоящего дерева, светлый, не очень большой. У него были острые сучья, и некоторые из них густо покрывало какое-то темно-красное вещество, вроде засохшей краски.

Я с невольным любопытством наблюдал за происходящим.

Женщина положила ствол горизонтально, вооружилась небольшой бензопилой и быстрыми, точными движениями распилила его на несколько частей. Затем сложила эти части в металлический контейнер, облила бензином и подожгла. Потом с удовлетворенным видом вытерла руки, снова поднялась по трапу на яхту и скрылась из виду.

Я выбрался из укрытия.

Зачем понадобилось сжигать ствол дерева? И чем были испачканы сучья?

Я приблизился к ящикам как загипнотизированный. Одна часть ящиков была помечена штрих-кодами и наклейками с напечатанными на них пояснительными надписями: «Декорация 118: Сон в летнюю ночь».

Поверх этих наклеек на каждом ящике маркером от руки было написано: «Зарезервировано для Ш».

Вторая часть ящиков была сложена более аккуратно. Я догадался, что их должны занести на яхту вместо прежних. На сей раз надписи гласили: «Декорация 65: Камера пыток».

И приписка маркером: «Зарезервировано для М».

У меня вдоль позвоночника пробежала дрожь, словно чьи-то ледяные пальцы коснулись затылка.

«Зарезервировано для Ш».

Для Шона?..

Скорее всего, просто совпадение… В самом деле, при чем тут похищенный Шон Рамон-Родригес? Буква «Ш» может означать все что угодно…

Я перевел взгляд на другую надпись: «Камера пыток. Зарезервировано для М».

А что, если все еще хуже? Если засохшая краска на сожженном дереве была кровью? А «Ш» и «М» — это имена жертв?

Остановись, Пол, ты превращаешься в параноика!

Мой взгляд остановился на ящике, отличавшемся от других: прямоугольный, высотой почти с меня, он стоял вертикально. Ручка на крышке позволяла открыть ее, как дверь. Но если не считать этой последней детали, ящик был очень похож на… ну да, на гроб.

Я машинально провел по лицу ладонями сверху вниз.

Что за чертовщина!..

Спохватившись, я оглянулся на трап. Никого. После этого приблизился к ящику. Снова оглянулся.

Решайся, старина.

Ну, хорошо.

Я шагнул вперед, протянул руку, взялся за ручку на крышке ящика и повернул ее.

Увидев, что находится внутри, я едва удержался от вскрика.

Нет, не труп. Однако впечатление было почти такое же и столь же отталкивающее: полный маскарадный костюм, очень необычный.

Видимо, перед моими глазами был средневековый японский наряд. Черная маска, вроде тех, что носили древние самураи, длинные черные косы из прямых жестких волос и черное шелковое одеяние, расшитое серебром и украшенное (или защищенное?) кожаными накладными пластинами. Острые металлические зубы довершали картину.

Персонаж в таком облачении мог с одинаковым успехом быть злой волшебницей или воином-демоном. Возможно, костюм был старинным — он слегка пахнул нафталином и старой кожей. Косы, кажется, были сплетены из настоящих волос.

При других обстоятельствах я, возможно, счел бы находку забавной. Из разряда «Наденьте такое на Хеллоуин — и первый приз ваш!». Но сейчас испытывал странное чувство: в груди зашевелился необъяснимый страх, и я невольно схватился за ящик, словно боясь упасть.

Весь во власти какого-то зловещего очарования, я коснулся маски кончиками пальцев, а потом провел ими по длинным черным волосам. При этом я нечаянно задел ленту, которыми они были перевязаны, она соскользнула и осталась у меня в руке. Я пристально смотрел на эту ленту, не в силах оторвать от нее глаз, охваченный столь же сильными, сколь и необъяснимыми эмоциями.

Этот маскарадный костюм…

Это существо…

Злая волшебница…

Я не знал, откуда она взялась.

Но почему-то она казалась мне знакомой.

— Какого хрена ты тут делаешь?

Я обернулся. Рыжая девица-культуристка с дредами стояла прямо передо мной. Лицо ее было бледным, ноздри раздувались, как у разъяренной львицы. Характерная деталь: она по-прежнему держала в правой руке бензопилу. Всего одно легкое движение большого пальца — и рабочий механизм придет в действие, как в фильме Тоба Хупера [22].

— Э-э… я… гм…

О да, Пол, такое красноречие поразит кого угодно!