Королевские иллюзии (СИ)

— О, Мама, познакомься это — Серхио!

— Доброе утро, — осторожно произнес Серхио.

Сесилия стала изучать Серхио. Серый, невразумительный, ноги торчат из под одеяла. Одна в носке, другая голая. Как это похоже на Италию…

Сесилия прошла на кухню и стала выкладывать продукты в холодильник. Потом она взяла в руки телефон и решила сообщить новость мужу. Адальберто Масьерно спокойно воспринял новость о новом мужчине дочери и пообещал убить и ее и «мужлана в одном носке»…

Анхелика Валтьерра — лучшая подруга Сесилии сидела на кухне и лепила кавказский деликатес — чебуреки. Ее мысли занимала дочь — Лили Валтьерра. Она уже 5 лет обитала в Сан — Хуане, писала редко.

— Мама! — в кухню вошел Фернандо, младший сын Анхелики, — письмо от Лили.

Анхелика встрепенулась.

Она схватила конверт и извлекла из него письмо.

Дорогие мама и Фернандо.

У меня все превосходно. Простите, что не писала — не хватало времени. Сейчас изыскания ведутся близко у Сан — Хуана, поэтому у меня есть время.

Здесь я нашла свое счастье. Я познакомилась с человеком, который меня понял. Это Максимимлиано, но мы зовем его Макс. Он очень хороший, мы собираемся пожениться! Скоро мы приедем к вам. До встречи в Мехико, о приезде сообщу телеграммой или позвоню.

Ваша Лили,

Сан — Хуан–де–Пуэрто — Рико

26 апреля 1996 года.

Анхелика опустила письмо и произнесла:

— У меня очень плохие предчувствия, Фернандо.

ИЗ ДНЕВНИКА ИТАЛИИ МАСЬЕРНО.

Я допустила страшную ошибку. Зачем я позвала его? Не знаю. Был какой–то импульс, он обещал что–то хорошее и большое, а принес он боль…Туман и боль…

Боль, сжигающая все внутри… Боль в душе и туман. Я не вижу своего будущего, возник какой–то барьер. Все дошло до какой–то черты, которую надо переступить. Черта, а за ней две дороги. Какая? Какая из них даст мне то, что я хочу? Какая из них вылечит боль? Что может мне сейчас помочь? Мне кажется, что внутри меня что–то шевелится, пытается вырваться наружу. А лошадки с крыльями все так же летят на юг, оставляя меня здесь. Они ничем не могут мне помочь, они бессильны. Боль, только боль, заполняющая меня, стремящаяся вырваться наружу криком раненого зверя. Что это? Начало или конец? Должен же быть способ избавления от этой боли или нет? Не может же она быть вечной. Боль не длится вечно.

Все разрушено почти до основания, построить тот радужный мир сумасшедшей весны уже невозможно. Ведь строить уже не из чего, а заново не выстроить такой мир, слишком много осталось в глубинах памяти. Слишком промерзла та земля на которой он стоял, слишком блеклым стало то небо под которым он цвел, слишком много стало черных пятен на солнце, которое грело его, а из чего строить, так совсем не осталось, все раскидал ветер и превратило в пыль время. Остались лишь иллюзии, что этот мир еще есть. Что делать? Как? Из чего? На чем? А из того, что есть, не выйдет и сотой части того, что было. Разрушить до конца и развеять его пепел по ветру. Но станет ли лучше? Пройдет ли эта боль? Или попробовать что–то восстановить, собрать, склеить и вдохнуть жизнь? Но я не могу, я не чувствую в себе живительной силы, ее давно уже убила боль. Я больше ничего не чувствую, кроме всепоглощающей боли.

Пустота… Пустота внутри. Чтобы исчезла боль надо заполнить пустоту. Надо заполнить себя и тогда не будет боли. Хотя, это все может быть и неправда, а может быть лучше спрятаться и зализать все свои раны. Спрятаться и уснуть, и ждать пока не утихнет боль. Я стою между двух огней, но какой согреет меня? Который даст мне тот живительный бальзам? То лекарство от этой душевной болезни.

Мои маленькие зверушки с большими грустными глазами, они все хотят помочь мне, они пробуют разные лекарства, мази и настойки, бьются над исцелением днем и ночью, но ничего не могут сделать. Мои маленькие верные друзья, они ничего не советуют, никого не осуждают, они лишь от души хотят помочь мне. Как жаль, что их старания не приносят облегчения. Они страдают вместе со мной, а я лишь плачу. Плачу без слез. Ну что плакать, слезами не зальешь огня… Надо отправиться погулять…

Италия медленно шла по площади к фонтану. Она присела на скамейку и хотела закурить, но не нашла зажигалку.

— Вам нужен огонь? — к ней подошел приятный молодой человек весь в черном.

— Я буду вам очень признательна, — сказала Италия.

Мужчина дал ей прикурить и произнес:

— Можно составить Вам компанию?

— Только называй меня на ТЫ. Меня зовут Италия Масьерно.

— А я Альваро де ля Уэрта.

3. Первый скандал

Она ощутила, что этот «черный» Альваро ей очень нравится и ее к нему сильно тянет, сила эта, не та, что влекла ее к Серхио или Ардо. В Альваро есть что–то такое, общее с ней, Италией, и ей захотелось узнать это общее. Она обязана познать это неизведанное и выяснить что его с ней связывает — это знак свыше.

Италия встала со скамейки. Альваро ей улыбнулся:

— Как насчет небольшой прогулки?

— Ничего против не имею.

— Так отправимся в Чапультепек?

— С огромной радостью, — Италия и Альваро отправились к машине Альваро.

Машина отъехала от площади и взяла курс к парку Чапультепек. В машине у них возник разговор об общем увлечении.

— Я обожаю комнатные растения, — сказала Италия.

— Да? — знаешь у меня тоже есть пунктик по этому поводу, но я не один в этом своем увлечении. Мне помогают мои родственники, сестра Вирхиния, но мы ее зовем Вихия, братья Умберто и Хосе Аугусто, бабушка Лилея.

— У тебя большая семья?

— Очень большая и все они очень интересные люди, может быть немного странные, но все же очень уникальные.

— Мои не так многочисленные, только мама Сесилия, папа Адальберто и родители папы Мария Крус и Сесар.

— Ну, уже полноценное семейство, вы принадлежите к среднему классу?

— Видимо да, скорее всего средний класс. У отца есть магазин.

— А образование у тебя какое.

— Я — хирург, но сейчас я безработная.

Машина остановилась на перекрестке. Постовой долго держал поток машин. Это разозлило Италию, и она как–то странно посмотрела на полисмена, и он резко пустил поток машин вперед. Альваро удивился:

— Как это удалось тебе?

— Секрет. Какие ты языки знаешь?

— Кроме испанского, я говорю на португальском, итальянском и английском.

— А я ненавижу английский.

— Разделяю твои эмоции, этот язык очень…

— Резкий и не певучий.

Они подъехали на стоянку у парка.

Альваро и Италия вышли на аллею у пруда:

— Ты сейчас…одна живешь? — осторожно поинтересовался Альваро.

— Нет, но говорить об этом я не хочу…

Альваро и Италия гуляли по городу до ночи. Они разговаривали об общих увлечениях, жизни. Заходили в книжные магазины, смотрели книги по языкам… Это был чудесный день.

Альваро привез Италию к дому.

— Когда мы увидимся?

— Когда захотим…, — Альваро собирался уйти, но тут остановился и достал из брюк лист бумаги, — это тебе.

— До свидания…

— До свидания.

Италия развернула лист, на нем было написано по–португальски:











(Солнечный свет

Взрыв метана порождает экстаз

Танец света терзает мне плечи

Поглощая всю энергия в раз

Я слышу светлые речи)

Всю эту сцену наблюдал в окно Серхио…

Умберто вернулся домой очень раздраженный. Наталия встретила его:

— Что с тобой?

— Был в одном месте и разговаривал с одним…

— Ты видел Малену? — Наталия испугалась не на шутку.

— Нет. Я видел Никколо.

— Он совсем спился?

— Да. Ему нужны были деньги, но я его послал подальше. Мама, я не хочу их знать.

Умберто убежал наверх. Наталия на секунду задумалась и пришла к выводу — нужно действовать.