Повести и рассказы (ЛП)

Потом я позвонил в контору и поговорил с Алексом Хантером, который ледяным тоном ответил, что вкалывает там до седьмого пота не для того, чтобы выполнять за меня мою работу.

— Я это знаю, масса Хантер, сэр, — вежливо сказал я. — Но я думал, что…

— И прекрати называть меня «масса Хантер, сэр». - мстительно добавил он.

— Да, сэр. Непременно. Скорее язык вырву, чем назову. Все, что я хочу знать, так это в каком колледже обучалась Сара, покойная дочь Ричарда Коттера? Я убежден, что в нашей картотеке такие сведения имеются. Или я прошу слишком многого, сэр?

— Нет, Харви, разумеется, нет. Я весь к твоим услугам. Так вот, Сара Коттер училась в колледже Челси, который находится в городке Челси, штат Массачусетс. А теперь, выражаясь твоими словами — иди в задницу!

— Спасибо, масса Хантер, сэр, — кротко отозвался я.

Заведя Люсиллу Демпси в столовую Музея, я галантно водрузил перед ней на стол поднос с едой и заметил, что в такой прекрасный апрельский день мы вполне могли прогуляться в зоопарк и пообедать в кафетерии на открытой террасе. В ответ я услышал вот что:

— По-моему, Харви, ты знаком со всеми однодолларовыми забегаловками в Нью-Йорке.

— Просто я не люблю выбрасывать деньги на ветер.

— Что ж, для холостяка, ты ими явно не соришь.

— Фи, как грубо. Тем более, что одинок я лишь по формальным соображениям. Я до сих пор ежемесячно выплачиваю своей бывшей благоверной жуткой дряни! — полсотни потом и кровью заработанных зеленых.

— А мне кажется, Харви, что тебе женщины вообще не нравятся. Это так?

— Ты мне нравишься.

— Да, конечно — но не как женщина. Ты…

— Хорошо, — перебил я. — Мне не нравятся ни женщины, ни мужчины. Я груб и неотесан, но только давай отложим душеспасительные беседы на потом. Поговорим на более приятную тему.

— Например?

— О колледжах. Где, скажем, обучалась ты?

— В Рэдклиффе. А теперь работаю простым библиотекарем. Представляешь величину моего падения!

— Величину твоего падения? Не понял.

— Порой, Харви, мне кажется, что все твои мысли заняты только страховками и жуликами.

— Вовсе нет. Почему ты так считаешь? Что — Рэдклифф высоко котируется?

— Нет, он всего лишь первый из лучших. Среди женских колледжей, разумеется. Некоторые сравнивают с ним Суортмор, но, по-моему, он Рэдклиффу и в подметки не годится. Именно в Рэдклиффе воспитываются самые гениальные девушки Америки. И вот я теперь простая библиотекарша…

— И прехорошенькая. Рэдклифф ведь входит в систему Гарварда, да?

— Да. Я рада, что ты хотя бы об этом слышал.

— А Челси? Как котируется он?

— Это очень хорошая школа, Харви. Может быть, третья после Рэдклиффа. Или четвертая. Она считается более шикарной, чем Рэдклифф. Там учатся очень хорошенькие и аристократичные девушки. Вот такой уж репутацией она пользуется.

— Она далеко от Кембриджа? Ты там бывала?

— Да. От Кэмбриджа до нее миль двадцать. Очень милые здания, увитые плющом — райский уголок. Но почему ты вдруг воспылал интересом к женским школам? Нашел девушку, которая нуждается в хорошем образовании?

— Когда найду, ты узнаешь первая. Послушай, Люсилла, я, между прочим, и сам закончил Сити, так что и я знаю колледжи не понаслышке. Допустим, что мне захотелось бы прокатиться в Челси. Меня бы туда пустили?

— А почему бы и нет?

— Не знаю. Туда пускают посторонних?

— Разумеется! Это же не тюрьма.

— И я могу даже пройти в женское общежитие?

— Безусловно. Разыщешь где-нибудь заведующую, и она будет только рада помочь тебе — если ты чего-нибудь не натворишь, конечно.

— Я всегда отличался примерным поведением.

— Да, пожалуй, — согласилась Люсилла. — Хотя это не слишком лестно. Чего ты задумал, Харви? Может, расскажешь? Я всегда мечтала понаблюдать, как настоящий сыщик проводит расследование.

— Я ведь не настоящий сыщик, детка. Однако, если это дело выгорит, то я угощу тебя обедом в «Павильоне».

Говоря это, я нисколько не покривил душой; более того, выехав на следующее утро в Челси, штат Массачусетс, я почти всю дорогу думал про Люсиллу. Маршрут для раздумий был самый подходящий — глазеть на скоростных шоссе Меррит и Уилберкросс особенно не на что, вот и остается только мечтать или слушать радио. Автомобильчик у меня неказистый — «форд фолкон», — ведь, как справедливо подметила Люсилла, человек я бережливый, а на маленькой и экономичной машине можно доехать куда угодно, как и на большой. Словом, как вы догадались, автомобиль для меня это только средство передвижения.

Я мысленно перебрал слова Люсиллы о том, что мне не нравятся женщины, и покатал на языке собственный ответ, что мне не нравятся ни женщины, ни мужчины. Хотя мы оба шутили, в этих словах была доля правды. Я даже не мог придумать ни объяснения ни оправдания тому, что занимаюсь столь неблагодарной и грязной работой, в процессе которой приходится якшаться со всяким сбродом — мелкими жуликами, которые припрятывали собственные драгоценности, чтобы срубить несколько сот долларов со страховой компании, мошенниками покрупнее, которые продавали драгоценности, а потом инсценировали их кражу, и прочими человеческими отбросами. Не подумайте, что я защищаю страховые компании — эти монстры и так уже оплели своими щупальцами одну половину Америки, а, дай им волю, захватят и вторую, — но я просто на дух не выношу людишек, пытающихся нас обжулить. Всех этих скупщиков краденого, с которыми мне в силу необходимости доводилось общаться, тупых мошенников, которые не учились на собственных ошибках, и попадались вновь и вновь… Однако, как бы то ни было, я добровольно согласился иметь дело с этими людьми, хотя вполне мог заниматься чем-нибудь другим. В конце концов никто ведь меня не принуждал и не выкручивал мне руки.

Кто я такой? Да никто! Самый обыкновенный американец, который не хватает с неба звезд и у которого постоянно ветер гуляет в карманах. С помощью своей бывшей жены я похоронил всякую надежду на семейное счастье и так и не набрался смелости, чтобы попытаться начать все сначала. Внешность у меня, как говорят, довольно привлекательная — нос, правда, чуть длинноват, да подбородок немного подгулял, но в остальном все на месте. На здоровье я не жалуюсь, умом не обделен, да и образование получил вполне приличное — и все зря. Чем, вот, я, например, теперь занялся — погнался за мифическим золотым тельцом на конце радуги…

Поглощенный такими мыслями, я время от времени переключал внимание на унылый пейзаж за окнами машины, или заставлял себя слушать тупые прибаутки диск жокеев и выпуски рекламы, рассчитанной на полных идиотов. Через пять с половиной часов после выезда из Нью-Йорка, включая час на обед, я наконец прикатил в Челси. Узнав от полицейского, где расположен местный колледж, я добрался до него уже к трем часам дня.

Расписывая красоту школьного городка, Люсилла нисколько не преувеличила. Сейчас, в конце апреля, Челси казался уголком волшебной страны — на покрытых нежной зеленью холмах лепились старинные сказочные домики, увитые плющом и окруженные высоченными развесистыми деревьями. Листва, правда, еще не распустилась, но желтовато-коричневые набухшие почки и усыпанные золотистыми цветками кусты форсайтии придавали воздуху какую-то неповторимую искристую прозрачность. Я въехал в ворота, медленно прокатил между стайками сновавших в обе стороны девушек, поднялся на невысокий холм, с вершины которого открывался изумительный вид на раскинувшееся в отдалении озерко и наконец выехал в лабиринт узких проездов между зданиями, служившими, как мне показалось, студенческими общежитиями. Выбрав первое попавшееся, я разговорился с весело щебетавшими возле входа девчушками и выяснил, что Сара Коттер здесь не жила — последние два года своей жизни она провела в доме напротив.

Общежитие, называвшееся Сиви-Холл, было настолько древним, что ступени лестницы совсем обветшали, а в воздухе отчетливо витал дух девятнадцатого века. Справа от входа размещалась огромная гостиная, в которой расположились около дюжины учениц — одни сидели в просторных креслах и читали, другие склонились над столами и что-то писали. Сидевшая за стойкой слева от входа прехорошенькая светловолосая девушка спросила, что мне угодно. Вопрос сопровождался столь очаровательной улыбкой, что я окончательно уверился — любой проникший в женский колледж мужчина будет считаться здесь крайне желанным гостем. Я ответил, что хотел бы поговорить с заведующей.