Невероятные (ЛП)

Если бы только они жили в мире, где у Ханны могли быть оба, - и Лукас, и Мона.

Но она знала, что, если она хотела остаться той, кем была, это невозможно.

Ханна потянулась и схватила руку Лукаса.

Рыдание подступило к горлу по причинам, которые она не могла полностью объяснить или даже понять.

Когда она наклонилась, чтобы поцеловать его, она снова попыталась оживить в памяти то, что точно было в ночь ее несчастного случая.

И, как это всегда бывает, она не смогла вспомнить ничего.

24

СПЕНСЕР ИДЕТ НА ГИЛЬОТИНУ

В пятницу утром Спенсер зашла в ресторан "Дэниэль" на Шестьдесят пятой улице между Мадисон авеню и Парк авеню в тихом, ухоженном квартале где-то между Мидтауном и Верхним Ист-Сайдом.

Она будто ступила на собственность Марии Антуанетты.

Стены ресторана были сделаны из резного мрамора, который напомнил Спенсер молочный шоколад.

Роскошные темно-красные занавески вздымались волнами, и маленькие, изящно вырезанные кусты росли обрамляли вход в главную столовую.

Спенсер решила, что, когда она заработает свои миллионы, она сделает свой дом в точности как этот.

Вся семья шла прямо за ней, в том числе Мелисса и Йен.

- Ты взяла свои заметки? - бормотала ее мать, играя с одной из пуговиц на своем розовом твидовом костюме от Chanel, — она была одета так, будто собиралась на интервью.

Спенсер кивнула.

Она не только их взяла, она расположила их в алфавитном порядке.

Спенсер попыталась подавить ноющее чувство в ее животе, хотя запах омлета и трюфельного масла, доносящийся из столовой, не помогал.

Над стойкой администратора висела табличка с надписью - "Регистрация участников "Золотой орхидеи".

- Спенсер Хастингс, - обратилась она к копии Паркер Поуси с блестящими волосами, которая регистрировала гостей.

Девушка нашла Спенсер в списке, улыбнулась и вручила ей бейдж.

- Вы за шестым столом, - сказала она, показывая в сторону входа в столовую.

Спенсер увидела суетливых официантов, гигантскую икебану и несколько слоняющихся человек, которые болтали и пили кофе.

- Мы вызовем Вас, когда мы будем готовы, - уверила ее девушка-регистратор.

Мелисса и Йэн исследовали мраморную статуэтку около бара.

Отец Спенсер вышел на улицу и говорил с кем-то по телефону.

Ее мать также болтала по сотовому, наполовину скрытая одной из кроваво-красных занавесок "Дэниэль".

Спенсер услышала, как она сказала:

- Все заказано? Ну, замечательно!.

Ей это понравится.

"Что мне понравится?" - хотела спросить Сперсер.

Но она подумала, не хотела ли ее мать сохранять это в тайне до того, как Спенсер победит.

Мелисса ускользнула в ванную, и Йэн шлепнулся на шезлонг рядом со Спенсер.

- Волнуешься? - усмехнулся он.

- И правильно.

Это колоссально.

Спенсер желала, чтобы хоть раз Йэн пах как гнилые овощи или собачья пасть, — ей стало бы намного проще находиться рядом с ним.

- Ты не сказал Мелиссе, что был вчера в моей комнате? - прошептала она.

Лицо Йэна стало деловитым.

- Нет конечно.

- И она ничего не подозревает?

Йэн надел темные пилотные очки, пряча глаза.

- Знаешь, Мелисса не такая страшная.

Она тебя не укусит.

Спенсер сжала рот.

В последнее время казалось, что Мелисса не просто собиралась укусить ее, — она собиралась заразить Спенсер бешенством.

- Не говори ей ничего, - проворчала она.

- Спенсер Хастинг, - позвала девушка-регистратор.

- Они готовы принять вас.

Когда Спенсер встала, ее родители собрались вокруг нее, как пчелы у улья.

- Вспомни, как ты играла играла Элизу Дулиттл в "Моей прекрасной леди" с ужасным расстройством желудка, - прошептала Миссис Хастинг.

- Не забудь упомянуть, что я знаком с Дональдом Трампом, - добавил ее отец.

Спенсер нахмурилась.

- А ты знаком?

Ее отец кивнул.

- Мы однажды сидели рядом в "Чиприани" и обменялись визитками.

Спенсер тайком сделала "дыхание огня" из йоги.

Шестой стол был маленьким, укромным уголком в задней части ресторана.

Трое взрослых уже собрались там, потягивая кофе и ковыряя круассаны.

Когда они земетили Спенсер, они все встали.

- Прошу, - казал лысый мужчина с детским лицом.

- Джефри Лав.

Золотая Орхидея восемьдесят седьмого года.

Я сейчас работаю на Нью-Йоркской фондовой бирже.

- Аманда Рид, -

высокая, тонкая женщина пожала Спенсер руку.

- Золотая Орхидея восемьдесят четвертого года.

Главный редактор в Барроне.

- Квентин Хьюс, -

темнокожий мужчина в костюме Turnbull & Asser кивнул ей.

- 1990.

Управляющий директор в Голдман Сакс.

- Спенсер Хастинг.

Спенсер попыталась сесть настолько изящно насколько возможно.

- Вы та, кто написал эссе "Невидимая Рука", -

Аманда Рид просияла, облокачиваясь на спинку стула.

- Мы все под впечатлением от твоей работы, - пробормотал Квентин Хьюз.

Спенсер сворачивала и разворачивала свою белую салфетку.

Естественно, все за этим столом работали в области финансов.

Если бы только они могли подкинуть ей какого-нибудь историка искусства, или биолога, или режиссера-документалиста, кого-то, с кем она могла бы поговорить о чем-нибудь другом.

Она попыталась представить своих интервьюеров в нижнем белье.

Она попыталась представить, как ее лабродудели Руфус и Беатрис насилуют их ноги.

Потом вдруг она представила, как говорит им правду, - что она не понимает экономику, что она на самом деле ненавидит ее и что она украла статью своей сестры, испугавшись, что испортит свой средний бал 4.0.

Сначала интервьюеры задавали Спенсер обычные вопросы, - в какую школу она ходила, что ей нравилось делать, каким был ее опыт волонтерской и управленческой работы.

Спенсер с легкостью ответила на вопросы, интервьюеры улыбались, кивая и делая записи в небольших кожаных блокнотах "Золотой Орхидеи".

Она рассказала им о своем участии в "Буре", о том, что была редактором ежегодника, и о том, как она организовала экологическую поездку в Коста-Рику на втором курсе.

Через какое-то время Спенсер расслабилась и подумала, что все в порядке.

Все казалось и вправду неплохо.

И тут зазвонил ее телефон.

Интервьюеры посмотрели на нее, замерев.

- Вы должны были выключить телефон перед тем, как войти сюда, - строго сказала Аманда.

- Извините, мне казалось, что я его выключала, -

Спенсер возилась в сумочке, пытаясь включить беззвучный режим.

А затем экран телефона привлек ее внимание.

Она получила сообщение от кого-то с именем ЭЭЭЭЭЭ.

"Добрый совет для не такой уж всезнайки. Ты никого не одурачишь.

Судьи видят, что ты фальшивее, чем подделка Vuitton.

P. S. Знаешь, она это сделала.

И она не будет долго думать, сделать ли это с тобой".

Спенсер быстро отключила телефон, прикусив губу.

Знаешь, она это сделала.

Говорила ли Э именно о том, о чем подумала Спенсер? Когда она снова посмотрела на своих интервьюеров, они казались абсолютно другими людьми, — съежившимися и серьезный, готовыми перейти к реальным вопросам.

Спенсер снова начала мять свою салфетку.

"Они не знают, что я жульничаю", - сказала она себе.

Квентин положил руки рядом с тарелкой.

- Вы всегда интересовались экономикой, мисс Хастингс?

- Эм, конечно, -

голос Спенсер прозвучал грубо и сухо.

- Я всегда считала… хм… экономику, деньги, все это, очень захватывающим.

- И кого Вы считаете своим философскими наставниками? - спросила Аманда.