Волк на заклание. Отель «Гранд Вавилон»

— Благодарю вас.

— Когда увидите его, — добавила хозяйка, — вы можете передать ему, э-э, мои наилучшие пожелания. Хотя вполне возможно, вы не передадите никаких пожеланий, а он забыл прошлое.

Ее лицо испещряли многочисленные мелкие морщинки — своего рода карта жизненного опыта, о котором не забыть, от которого не отмахнуться, как не стереть ни одной из этих морщин.

— Энн, разрушителю моей жизни, — проговорил Берден, когда они сели в машину. — Неужели, сэр, этот Смит явился в бывший свой дом и выкрал зажигалку, потому что нашел девушку, способную оценить дорогую вещицу?

— Давайте без излишней чувствительности. Он сам наломал дров — с девушкой, которой подарил зажигалку. Я полагаю, он вспомнил, что некогда вручил ее жене, и подумал: почему бы не обольстить ею другую Энн? Вы считаете, что не слишком великодушно и благородно забраться в квартиру бывшей жены и украсть?

— В любом случае это было недавно, а не девять лет назад. Должно быть, он познакомился с Анитой Марголис несколько месяцев назад.

— Вполне возможно, — сказал Вексфорд. — Я готов согласиться с такой гипотезой, а вы, Дрейтон?

Бердену не понравилось, что старший инспектор принимал Дрейтона всерьез и счел нужным спросить его мнение.

— Осмелюсь предположить, что Смит убил девушку одним из ножей с фиксатором, которые продавались у Гровера, — мрачно сказал он.

Спина Дрейтона чуть заметно напряглась. Это слегка удивило и позабавило Вексфорда. Он кашлянул.

— Едем на Стоуэртонское шоссе, — приказал он Дрейтону. — Покажем фотографию Руби Бренч.

Руби пристально разглядывала фотопортрет, и Вексфорд понял, что от нее мало толку. Слишком много уже прошло времени, слишком много лиц промелькнуло перед Руби. Самоопознание, вместо того чтобы привести ее память в порядок, вероятно, вконец запутало несчастную женщину. Она отдала Вексфорду фотографию, тряхнула рыжими кудряшками и сказала:

— И сколько еще ваших будет за мной гоняться?

— Кого ты имеешь в виду?

Руби поерзала на своем красно-голубом диване и скорбным взглядом уставилась в голый пол.

— Парня по фамилии Мартин, — сказала она, — ушел от меня десять минут назад. Он ведь из вашей команды? — Вексфорд кивнул, заинтригованный. — Сначала подъезжает эта громадная машина, розовая с желто-лиловыми буквами, и оттуда вылезает этот тип…

— Какой тип? — Не Мартин же, подумал Вексфорд. — Что здесь, черт возьми, происходит?

— Да этот парень, что был на опознании в красном галстуке. Как только я увидела его машину, сразу вспомнила, где видела его раньше. Во вторник вечером — два раза. Десять минут девятого у гаража Коуторна, когда я проходила мимо, и потом в одиннадцать — он сидел в машине и таращился на прохожих, как будто свихнулся. Но я ведь уже сказала все это вашему Мартину.

Вексфорд едва сдержал смех. Размалеванное лицо Руби порозовело от негодования. Стараясь быть серьезным, Вексфорд спросил:

— Ты ведь не по его просьбе говоришь это, Руби? Тебя ведь не купить ожерельем из искусственных алмазов?

— Купить? — Руби была сама добродетель. — Я даже не разговаривала с ним. Он только вылез из своей дурацкой машины, как подкатил ваш человек. Тут же стремглав нырнул в машину и нажал на газ. А этот Мартин, — сказала она с обиженным видом, — вел себя оскорбительно. Можно сказать — угрожал.

— А можно и по-другому, — заметил Вексфорд, — спасал слабые души от их же низменных инстинктов.

У перекрестка в Стоуэртоне Коуторна нигде не было видно, зато во всей красе предстала его жена — с тощими голыми коленками и громадными, как игрушки на новогодней елке, серьгами, которые приплясывали при каждом ее движении под желтыми кудряшками. Она взгромоздилась на колонку с дизельным топливом и заигрывала с дежурным. В прачечной вращались барабаны стиральных машин.

— Сегодня вечером можете считать себя свободным от дежурства у прачечной, Дрейтон, — покашливая, сообщил Вексфорд.

— Простите, сэр?

— Мисс Гровер приезжает стирать белье по вторникам, разве не так?

— Да, сэр. Понимаю.

Совсем не обязательно так краснеть, до самых ушей, подумал Вексфорд.

— Киркпатрик себя подстраховывает, — продолжал Вексфорд. — Хотя его взятки упали на каменистую почву. — Метафора оказалась неверной, и он поспешил добавить: — Обе свидетельницы на самом деле видели его у гаража Коуторна. Просто он дурак и никак не может успокоиться, ломится в открытую дверь. А боится он бракоразводного процесса, а не тюрьмы.

— Прикажете на старую Кингсбрук-роуд, сэр? — официально спросил Дрейтон.

— Да. Номер двадцать второй должен быть с этой стороны улицы.

Едва они проехали методистскую церковь, как Вексфорд подался вперед, ощутив в желудке неприятную тяжесть. Он боялся этого, когда миссис Энсти называла адрес, но отмахнулся от своих предчувствий. Теперь они подтвердились.

— Взгляните, Майк.

— Как будто прямое попадание авиабомбы, — устало произнес Берден.

— Да, у меня такое же чувство. Вполне приличные дома конца восемнадцатого века — и нате вам, целый квартал почти полностью уничтожен. — Вексфорд вылез из автомобиля, Берден — за ним. В мягком дневном свете перед ними стояла последняя стена. Они видели ее внутреннюю поверхность, обклеенную зелеными обоями на втором этаже и кирпично-розовыми — на первом. В десятке футов от верха чугунный камин чудом еще держался за штукатурку, а там, где она уже осыпалась, — за голые кирпичи. Толстый трос обвивал стену, другой его конец был привязан к трактору, который, покачиваясь с боку на бок, полз в пыли. Сквозь ее желтоватые тучи виднелся цветастый щит: «Догерти за уничтожение старья!», а чуть пониже надпись: «То, что прошло, должно исчезнуть!»

Берден разглядел номер на последнем дверном косяке — двадцать второй. Он в отчаянии переводил взор со стены на трос, с троса на трактор. Затем, дернув головой, поманил рукой тракториста.

— Полиция, — резко сказал он парню с красным лицом любителя выпить и подраться.

— Понял, понял. Только у меня работа, как у всех прочих. Что вам нужно?

Берден смотрел мимо него на номер дома.

— Здесь жил бухгалтер, парень по фамилии Смит. Не знаете, куда он перебрался отсюда?

— Туда, где вам его не найти. — Ухмылка у тракториста была неприятной. — Под землю.

— Что?!

— Он умер, — сказал тракторист, вытирая грязные руки.

14

— Он не мог умереть, — ошеломленно проговорил Берден.

— Не мог? Я говорю то, что слышал от старушки в чайной. — Показывая головой в ту сторону, где было крохотное кафе, тракторист выудил из кармана громадный грязный носовой платок и высморкался. — Пока она еще была там, эта чайная. «Бедняжка мистер Смит, — говорила она мне, — хорошо, что он не увидит, как рушат его старый дом. Это было все, что у него осталось, после того как злодейка-жена наплевала ему в душу».

— Почему он умер? Сердце?

— Что-то вроде того. Старушка расскажет вам подробнее.

— Вы не знаете, когда он умер? — вмешался Вексфорд.

— Год или полтора назад. Дома с того времени стоят пустые, и в них творилось Бог знает что.

Берден знал об этом. На месте нынешних развалин он часто сиживал за чашкой чая, а покинув кафе, проходил мимо заколоченных окон.

— На углу — похоронное бюро. Там наверняка знают. Всегда нужно идти кратчайшим путем, так я думаю.

Рабочий пошел к своему трактору и, тяжело пыхтя, словно вознамерился сдвинуть стену голыми руками, направил трактор через груды битого кирпича. Берден поспешил в контору. Трос натянулся. Вексфорд наблюдал и прислушивался к стонам разрушающейся кладки, пока не вернулся инспектор.

— В самом деле умер, — крикнул Берден, перебираясь через развалины. — Двенадцатого февраля прошлого года. Они помнят похороны. Смита провожали только старушка и девушка, которая печатала для него на машинке. Наш главный подозреваемый покоится на стоуэртонском кладбище.

— А причина смерти?

— Коронарная недостаточность. Ему исполнилось сорок два.