Гнетущий страх

— Меня приколотили гвоздями к полу. — Она показала ему шрамы на ладонях, где гвозди пробили насквозь ее плоть. — То же самое на ногах. Он два дня подряд накачивал меня наркотиками и насиловал. Что еще тебе рассказать?

Он покачал головой, словно считал все происходящее огромным недоразумением.

— Да я просто хотел угостить тебя кофе.

— Ну, тогда можешь этот пункт из своего списка вычеркнуть. — Лена одним глотком допила свой кофе и с грохотом поставила кружку на стол. — Ладно, еще увидимся.

— Нет! — Он вскочил с быстротой молнии и крепко ухватил ее за запястье. Лена сморщилась от боли, острыми толчками поднимавшейся к локтю. — Пожалуйста, посиди еще минутку. Я не хочу, чтобы ты думала обо мне плохо…

— Да мы с тобой едва знакомы! — выпалила Лена. — И если ты заметил, у меня сейчас полно собственных проблем. Так что спасибо за кофе…

— Я знал Энди, — перебил он.

В ее мозгу тут же что-то щелкнуло, и она сосредоточилась на выражении лица Итана, стараясь понять, врет он или нет, но определить это ей не удалось.

— Сядь! — Это прозвучало скорее как приказ.

Лена лихорадочно обдумывала создавшееся положение. Итан — студент и, наверное, в курсе многих сплетен и слухов. Если ей удастся получить какую-нибудь информацию об Энди, то Джеффри, может быть, пересмотрит свои идиотские обвинения. Лена даже улыбнулась при мысли о том, как швырнет Джеффри неопровержимые улики, которые помогут раскрыть все тайны этого дела. Он еще пожалеет, что выгнал ее.

Приняв решение, Лена развернула стул и уселась.

— Ну, так что тебе известно про Энди?

Он вроде как рылся в памяти, отыскивая, что ей сказать, и в итоге признался:

— Не слишком много.

— Только время с тобой теряю. — Она попыталась было встать, но он жестом остановил ее.

— Я знаю человека, который был с ним близок.

— И кто это?

Проигнорировав ее вопрос, он поинтересовался:

— Ты групповухой не увлекаешься?

Лена знала этот эвфемизм — так любители наркотиков именовали совместные «улеты» и «возвращения».

— А ты? Сам-то покуриваешь или колешься?

Он покачал головой, и она продолжила:

— Как тебе кажется, Энди этим увлекался?

Итан секунду смотрел на нее, словно сомневался, говорить или нет, и утвердительно кивнул.

— Откуда ты знаешь, если сам с этим не связан? Его мать говорила, что он вылечился и больше не употребляет наркотики.

— Его мамаша хоть и врач, но всем известно, что она не в состоянии помочь даже собственному сынку.

И хотя Лена тоже была не в восторге от Джил Розен, у нее все же появилось желание за нее заступиться.

— Врач не Господь Бог. Может. Энди сам не хотел бросить или втянулся так, что не хватало сил остановиться. Мне кажется, что таким образом многие просто хотят сбежать от действительности. Уколоться и забыться…

— Но ведь это только временно — потом будет еще хуже, — проговорил Итан.

— Ты говоришь так, словно хорошо это знаешь. — Она глянула вниз, на его руки, по-прежнему закрытые длинными рукавами футболки, хотя в помещении было тепло. И тут вспомнила, как он явился на занятия неделю назад. Руки его и тогда были прикрыты длинными рукавами футболки. Может, у него там остались следы от инъекций? У Хэнка, дяди Лены, все руки были испещрены шрамами от внутривенных вливаний «дури», но он даже вроде как гордился ими, считал себя чуть ли не героем, что сумел справиться с этой зависимостью. Следы иглы воспринимались им как боевые отметины, полученные в войне с самим собой.

Итан перехватил ее взгляд и опустил рукава еще ниже, на самые запястья.

— Скажем так: у меня были аналогичные проблемы — и оставим эту тему.

Она продолжала изучать его взглядом, пытаясь определить, можно ли получить от него какую-то полезную информацию. Ей очень хотелось бы взглянуть на его досье в полиции — а в том, что за Итаном Грином что-нибудь тянется, у нее не было ни малейших сомнений — и воспользоваться им в качестве действенного средства вытянуть из него все, что ей нужно.

— Как давно ты здесь учишься? — наконец спросила она.

— Около года. Перевелся из Атланты.

— Почему?

— Не понравилась тамошняя обстановка. — Он пожал плечами, и этот жест сказал ей больше, чем все его слова. В его позе было что-то оборонительное, хотя то, что он сказал, вполне понятно: может, его просто вышибли оттуда. — Атланта превратилась в настоящие джунгли: разборки, насилие… Здесь вроде тишина.

А вот с этим Лена никак не могла согласиться. Когда-то ей тоже казалось, что в службе безопасности у Чака ей будет спокойнее, чем в полиции. Действительность же обманула ее ожидания. Взять хотя бы последние дни — кошмар, да и только. А тут еще Джеффри со своими подозрениями.

Лена попыталась припомнить, что хоть как-то могло связывать ее с Энди Розеном. Может, она касалась чего-то в кабинете Джил Розен и это что-то потом оказалось в комнате Энди? Других объяснений не находилось. Что же касается нижнего белья — вообще полный бред. Да и с чего Джеффри решил, что белье ее? Лене следовало бы поговорить с ним, а не отбрыкиваться. А Итану вообще не надо было лезть не в свое дело — ведь именно он усложнил ситуацию, а вовсе не сама Лена. Она надеялась, что Джеффри тоже понимает это. Уж она-то знает, каким он может быть в гневе. В общем, неприятности ей гарантированы — если Джеффри упрется, она лишится всего: и работы, и жилья.

— Лена? — окликнул ее Итан, отвлекая от столь безрадостных мыслей.

— Так ты назовешь наконец имя друга Энди? — спросила она.

Он снова улыбнулся, не говоря ни слова, и ей вдруг стало понятно, что ему нравится скрывать от нее информацию, нравится держать ее в подвешенном состоянии.

— Слушай, кончай валять дурака, — разозлилась она. — На меня и так слишком много всякого дерьма свалилось, чтобы еще играть со мной в прятки. — Лена постаралась взять себя в руки, понимая, что Итан — ее последняя ставка в этой игре, последняя надежда собрать хоть какую-то информацию об Энди Розене. — У тебя есть, что мне сообщить или нет?

Он промолчал, явно недовольный ее настойчивостью.

— Ну как знаешь. — Она поднялась, якобы намереваясь уйти и очень надеясь, что он хоть что-нибудь скажет.

И оказалась права — Итан заговорил:

— Сегодня вечером собирается одна компания, попозже. Намечается групповуха. Будут и те, кто знал Энди. Надеюсь, и тот парень тоже.

— Где именно?

В его голосе снова появились нотки превосходства.

— Думаешь, я просто вот возьму и скажу?

— Чего ты хочешь за информацию? — спросила Лена, хотя уже знала ответ. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться. Она видела, как он на нее смотрел. И кроме того, ему явно нравилось управлять развитием ситуации. Лена тоже умела играть в такие игры, и гораздо лучше, чем какой-то двадцатитрехлетний юнец.

Она оперлась грудью о спинку стула и сказала:

— Говори, где они собираются.

— По-моему, ты не в духе. Ах да, я же сделал тебе больно. Извини.

Лена бросила взгляд на свое запястье, где уже проступал темно-красный синяк.

— Ничего страшного.

— А мне показалось, что ты меня испугалась.

Лена посмотрела на него удивленно:

— С чего бы это? Ты полагаешь, что теперь, после всего случившегося год назад, я стала бояться каждого сосунка, вознамерившегося взять меня за руку? — Она рассмеялась. — Не обольщайся!

Черты лица его будто затвердели, нижняя челюсть заходила, как нож бульдозера, в глазах полыхнула злоба. И куда только девался милый улыбчивый юноша!..

Лена мысленно себе поаплодировала — ей таки удалось вывести этого субчика из себя. Подумав, она решила поднажать еще чуть-чуть, самую малость:

— Я что, оскорбила твои нежные чувства? И маленький Ити сейчас заплачет?

Но к ее удивлению, его голос прозвучат ровно и спокойно:

— Ты живешь в здешней общаге.

— И что? — Лена засмеялась. — Подумаешь, он знает, где я живу!

— Я буду там в восемь вечера.

Его тон обескуражил Лену — она не могла понять, что он задумал.