Путь к тишине. Часть 1 (СИ)

— У леди Ребекки свои планы на эту ночь. Знаешь, я хочу еще кое-что рассказать тебе о витано.

Он повернулся к ней лицом:

— Что?

— Лучше будет показать…

Она мягко взяла его за руки и потянула за собой, к большой кровати в противоположном конце покоя. Он подчинился, когда она, мягко толкнув, заставила его сесть на край кровати, и осторожно обнял ее, привлекая к себе. Она наклонилась, запуская пальцы в его волосы и заставляя запрокинуть голову, и приникла губами к его губам…

*

— Это было так давно, — шепотом сказала Кедвин, касаясь ладонью щеки Шарля.

Он поймал ее руку и прижался к ней губами, потом щекой.

— Почему ты не осталась со мной тогда? — тихо спросил он. — Не захотела тратить время на неопытного юнца? Или я был недостаточно хорош для тебя?

— Наоборот. Побоялась сломать тебе жизнь.

— Чем? Любовью?

— Страстью… К которой ты не был готов.

— Боже.

Он выпустил ее руку и торопливо схватил ее за плечи:

— А сейчас? Что ты думаешь обо мне сейчас?

— Прости, — сказала она, глядя на него снизу вверх и не пытаясь вырваться. — Прошло восемьсот лет…

— Проклятие! — Он резким движением подхватил ее на руки. — Нет, я не отпущу тебя больше. Не сейчас!

Была какая-то невероятная смесь вожделения, страха и отчаяния в том, как он почти бегом унес ее в другую комнату, уложил на кровать и начал срывать с нее и с себя одежду… Кедвин, захваченная этим порывом, отвечала с такой же страстью. Время остановилось; исчезли все прошедшие века. Как будто вернулась та единственная ночь, которую они провели вместе…

*

Кедвин тяжело перевела дыхание и откинулась на подушки. Шарль, утомленный не меньше, обнял ее и прильнул щекой к ее плечу. Безумная страсть сменилась усталостью; Кедвин мягко запустила пальцы в волосы Шарля и принялась играть с серебристой прядью.

Он, внезапно вздрогнув, поднял голову и заглянул ей в лицо.

— Прости, — выдохнул он. — Господи, что я наделал… Я даже ничего не знаю… У тебя не будет проблем?

— Нет, — спокойно отозвалась Кедвин.

— Надеюсь, твой нынешний любовник — не Бессмертный?

Она глянула на него лукаво:

— А что, если так?

Шарль сел.

— Надеюсь, мне удастся отвертеться от вызова.

Он начал было подбираться к краю кровати, но Кедвин поймала его за руку и потянула назад, к себе.

— У меня никого нет.

Шарль испытующе посмотрел на нее, потом снова уткнулся ей в плечо.

— Я помнил тебя все эти годы, — сказал он тихо. — Так ждал…

— Только не говори, что прожил восемьсот лет монахом, — попыталась улыбнуться она.

На самом деле ей было не до смеха. Она не ожидала, что мальчик, с которым она провела единственную ночь после удачного поединка, будет так долго ее помнить.

— Конечно, нет, — отозвался Шарль. — Но я ни разу не обратил внимания на женщину, которая не была бы похожа на тебя хоть чем-нибудь. Кедвин… Если у тебя никого нет…

— Прости, Шарль. Я не могу.

Он кивнул. Она никогда его не любила, и он это знал. Но кому не хотелось хоть раз поверить в сказку?

— Но сейчас ты останешься со мной? Только сегодня?

— Хорошо, я останусь. Но потом мне все равно придется уйти… И может быть, лучше…

— Нет, — поспешно покачал он головой. — Не лучше. Я ведь немного прошу. Одна ночь за тысячу лет.

Она согласилась, и он успокоенно улегся рядом с ней. Положил голову на подушку и закрыл глаза.

— Расскажи еще о себе, — попросила Кедвин. — Ты ведь жил не только воспоминаниями обо мне. Почему ты выбрал эту работу?

— Здесь спокойно. Нашего брата Бессмертного обычно тянет куда повыше, в богатые офисы, банки… А кому интересны водители автобусов?

— Как будто ты боишься.

— Я? Нет. Просто не хочу.

— Ты говорил об ученике, которого мог бы растить как сына. Это сбылось?

— У меня их было четыре. Трое уже мертвы. Последний… а впрочем, какая разница.

Кедвин приподнялась на локте, приближая свое лицо к его.

— Что случилось? Тебя разочаровал твой ученик?

— Этот слюнтяй решил, что можно всю жизнь прятаться за чужие спины. Ему, видите ли, не хочется жить по нашим Правилам. А хочется ему жить вечно, ничего за это не платя… Не хочу говорить об этом. Лучше ты расскажи что-нибудь. Как получилось, что у тебя никого нет? Такая женщина не должна быть одна.

— Так уж вышло. Мой муж… смертный… умер четыре года назад. И больше никого я пока не встретила.

— А другое? Друзья? Ученики?

— Есть и друзья, и ученики… Я не одинока, Шарль. Просто еще не встретила человека, которого смогла бы полюбить… так.

Он сел на кровати:

— Знаешь что? Давай пойдем куда-нибудь поужинать.

*

…На следующее утро Кедвин, помня, что Пирсон будет ждать известий в десять часов, решила сразу отправиться на их «штаб-квартиру». Пирсон был там — как будто и не уходил никуда все это время. Даже сидел на том же месте.

— Ну, и как прошло рандеву? — осведомился он после приветствий. — Узнала что-нибудь?

— Немного. По-моему, он ко всему этому не имеет никакого отношения. Так что я его просто предупредила… Но знаешь, похоже, что личные неприятности, о которых ты говорил, — это его размолвка с учеником.

— Вот как? У него есть ученик?

— Был. Шарль сказал, что он не хотел жить по нашим Правилам и предпочитал прятаться за чужими спинами…

— Очень интересно. Это все?

— Он не хотел обсуждать эту тему.

Пирсон встал со стула и, обойдя стол, присел на его край рядом с Кедвин.

— И ты не нашла способа разговорить его? За целую ночь?

— Это не твое дело, Пирсон, — сказала Кедвин, утомленно отворачиваясь и вставая, чтобы уйти. — Ты, помнится, и сам советовал мне быть поосторожнее со старыми ранами.

— А разве ваше романтическое свидание само по себе не растравило никакие раны?

Кедвин застыла.

«Ах ты мерзавец!..»

В следующий миг она стремительно развернулась. Легкая полуулыбка с лица Пирсона исчезла — прямо под подбородком у него оказалось острие меча Кедвин.

Все произошло настолько быстро, что он не успел никак отреагировать — только застыл на месте, боясь шелохнуться.

— Кедвин… послушай, я…

— Нет, ТЫ послушай, — с холодной яростью проговорила она.

И сделала шаг вперед. Пирсон, повинуясь движению меча, поневоле откинулся назад и оперся о столешницу руками.

«Замечательная поза… с точки зрения сохранения равновесия».

— Я не спрашиваю, откуда ты так много знаешь, Адам. Но если я и согласилась на союз с тобой, это не значит, что ты имеешь право лезть в мою жизнь. Заруби себе на носу: тот, кто не умеет держать на привязи слишком острый язык, рискует его потерять вместе с головой. Ты меня понял?

— Да… я…

Она шагнула назад и опустила меч. Пирсон поднялся, опасливо потирая шею.

— Кедвин, я не имел в виду ничего дурного. Извини.

— У меня неподходящее настроение для шуток.

Она спрятала меч и, круто развернувшись, направилась к выходу.

*

Пирсон проводил Кедвин взглядом и коротко вздохнул, когда услышал, как хлопнула входная дверь. Потом хмыкнул и сказал, обращаясь, за неимением других слушателей, к самому себе:

— Адам, тебе кто-нибудь говорил, что ты осел?.. Но, черт возьми, как они похожи!

Англия, 12 век

Всадник в просторном плаще с капюшоном стремительно приближался к невысокому холму, на котором стоял шатер с гербом сэра Бенджамина. Воины, окружавшие шатер, остановили его, но, разглядев лицо под капюшоном, без слова дали дорогу.

Возле шатра всадник спешился и, приподняв полог, проскользнул внутрь. Сделав пару шагов, оказался в объятиях хозяина шатра.

— Как долго! Ты так любишь заставлять меня ждать!

— Терпение — добродетель.

Ребекка крутанулась, разворачиваясь лицом, и он сразу закрыл ей рот поцелуем. Она ответила, но отстранилась первой.

Он выпустил ее. Пока она снимала плащ, подошел к маленькому столику и налил вина в два высоких кубка.