Алчность

Мак поджидала его у начала следующего пролета ступенек. Щеки ее порозовели, дыхание туманило холодный ночной воздух. Глядя на спутника, она широко улыбалась, выпрямившись во весь рост, уперев руки в бока. Энди с трудом сдержался, чтобы не заключить ее в объятия и поднять над головой. Прежде Мак это нравилось. Она говорила, что у него на руках чувствует себя легкой как перышко.

О, черт. Я хочу ее поцеловать.

Но Энди не стал этого делать. Он даже не поднял Мак над землей, лишь молча смотрел на океан, сунув руки в карманы джинсов. Отсюда открывался вид неописуемой красоты, но он не мог на нем сосредоточиться. Беднягу терзало сожаление, что они не пережили вместе столь важный момент, как неожиданное признание преступника и молниеносная победа в суде, окончание саги Эда Брауна, — так, как бывало раньше, так, как он мысленно рисовал себе их отношения после заключения Эда Брауна в тюрьму навеки. Пережитое потрясение бросило их навстречу друг другу, но затем вновь разлучило. Им бы сейчас целоваться, смеяться, наслаждаясь общей победой. Мы могли бы заняться любовью, подумал он. Он боялся дышать, все силы уходили на то, чтобы удерживаться от искушения обнять Макейди. Он совершает ошибку, держась с ней так отчужденно.

Энди вздрогнул, почувствовав на запястье прикосновение ее пальцев. Ладонь Макейди искала его руку. Она подвинулась поближе. Он выдернул руку из кармана и стиснул ее кисть, не уверенный, что может позволить себе даже такую вольность. Энди сжимал мягкие и прохладные пальцы. Они постояли немного, держась за руки и глядя на океан.

— Господи, Энди, что с нами стряслось? — дрожащим голосом пролепетала Мак. — Может, мы ошибались с самого начала? И все было неправильно?

Энди промолчал. Он притянул Мак к себе и вгляделся в ее лицо сквозь сумрак. Как прекрасно было снова видеть ее так близко. Ветер отбросил ее волосы назад, и просвечивающие сквозь них отдаленные огни Бонди окружили голову мерцающим нимбом. Она пристально смотрела Энди в глаза, беззвучно выражая ему свои чувства. Он хотел сказать обо всем, что пережил за последние месяцы, и не находил слов. Это не имело значения. В темноте Макейди прильнула к нему, и их губы встретились. Ее поцелуй сначала ожег его холодом морского ветра, потом стал теплым, и Энди погрузился в волнующую тайну ее губ. От потрясения он стал сам не свой. Мак снова была с ним. Ее пальцы касались его рук, язык медленно обрисовал контуры его губ. Его ответный поцелуй был еще более страстным. Он ощутил ее дыхание и растворился в нем. Легкие пальчики пробежали вниз по шее Энди, ласково привлекая его поближе. Он склонился, наслаждаясь поцелуем, не думая о том, сколько может продлиться это счастье. Мак прильнула к нему, так что их тела слились в единое целое — колени к коленям, бедра к бедрам, вся благость ее грудей к его груди. Кровь у Энди закипела от возбуждения, и он подхватил ее на руки, как любил делать это прежде. Что за прекрасное чувство! Хотелось проглотить Мак, в нем кипели и гнев, и наслаждение, и ярость, и любовь… Он так чертовски сильно любил ее, и ничто на свете больше не имело значения.

Стоит ли уступить этой влекущей силе?

Да!!!

У Энди больше не оставалось выбора. Он подхватил Мак и понес ее. Она обнимала его, целуя, сжимая в объятиях, соблазняя и подстрекая. Энди не опустил ее наземь, пока не донес до подножия высоких скал, ко входу в маленький неприметный грот. Их окружали только бушующий океан и свист ветра. Вокруг — ни души. Понимая друг друга без слов, они забрались в грот, не замечая холода и неровных камней под ногами. Укрывшись от всего на свете, они опустились на колени, припали друг к другу и принялись медленно, с чувством, заново познавать каждую клеточку вожделенного тела. Энди с благодарностью запустил руки под плащ и нежную ткань ее вязаной кофты. Шелковистая теплая кожа Мак отозвалась на прикосновение, собственные пальцы казались ему слишком грубыми, чтобы позволить им такое блаженство. Рот Макейди был горяч и требователен, жар ее изгибающегося тела толкнул Энди к высшей точке наслаждения. Всем телом он пылко стремился к заветной цели. Обхватив его ягодицы. Мак плотно прижала его к себе. Ее пальцы ласкали его сквозь одежды.

— Возьми меня, Энди, — прошептала она. — Пожалуйста.

Энди без колебаний толкнул ее на землю. Мак раскрылась под его тяжестью, объяв его бедра длинными ногами. Она нетерпеливо расстегнула его ремень, и они соединились во тьме, одновременно испытав оргазм, дрожа и крепко сжимая друг друга в объятиях. Их тела изгибались, паря на волнах наслаждения, в блаженстве не ощущая, как стынут колени и локти от ледяных укусов осеннего ветра. Прошел целый час, прежде чем они решили сменить это каменистое ложе на другое, более уютное, чтобы снова и снова обновлять страсть.

Глава 14

Ломит все тело.

Без четверти десять в пятницу Энди Флинн, как и положено, явился с докладом в кабинет инспектора Родрика Келли. Он чувствовал себя как после железнодорожной аварии. Энди тащился по своему отделу, осторожно неся полистироловый стаканчик с крепчайшим кофе. Голова раскалывалась, хотя после вчерашнего с его души свалился громадный камень. Остановившись перед дверью кабинета Келли, Энди поправил воротничок оцарапанной о гальку рукой.

Ой, мама!

Проснувшись, Энди обнаружил, что его ладони и колени покрыты ссадинами, полученными на каменистом ложе, где они с Макейди провели часть ночи среди скал Бонди. Тогда он не испытывал никаких неудобств, поскольку его занимали куда более приятные ощущения.

Келли стоял спиной к двери, задумчиво уставясь в большое окно кабинета и аккуратно сложив руки за спиной. Энди не хотел ему мешать — на самом деле он мечтал только об одном: снова залезть в теплую и уютную постель Макейди, откуда совсем недавно выбрался. Но пока с этим удовольствием приходилось повременить. Энди постучал в приоткрытую дверь.

— Сэр, — окликнул он Келли.

— Присаживайтесь, Флинн. — Тот даже не обернулся. Энди молча опустился на стул с самым что ни на есть исполнительным видом, в надежде что это сгладит впечатление от его помятой физиономии.

Энди ждал, когда Келли заговорит, однако молчание затягивалось.

Каждая минута отдавалась болью в голове, а Келли что-то обдумывал, по-прежнему стоя у окна. Он всегда так поступал, когда появлялась важная тема для разговора. Это немного смущало Энди, хотя он не мог придумать, чего именно стоит опасаться сегодня. Результат судебного процесса оказался на удивление удачным, но вызов к начальству никогда не сулил добра. Энди уже не раз получал выволочки в этой комнате. Что же стряслось на сей раз?

Энди нервно прокручивал в голове возможные варианты происшествий, могущих вызвать необходимость в подобной встрече.

Неприятности у Джимми? Проблемы с прессой?

Прошла, казалось, целая вечность, пока Келли наконец не покинул наблюдательный пост у окна и не сел за стол. Кожаное кресло крякнуло под его тяжестью. Наклонившись над широким столом, инспектор уперся в него локтями и сложил ладони «домиком». Энди заметил, что кожа на его пальцах покрыта мелкими ссадинами.

— Сегодня ты, должно быть, счастлив, — наконец заговорил Келли, окинув Энди взглядом серых глаз, подмечавших любую подробность. Гусиные лапки в уголках глаз обозначились резче, он сжал губы с суровым, но не враждебным выражением.

Он знает о Макейди или речь идет о приговоре Эду Брауну?

— Очень счастлив, что Эд Браун навсегда попадет за решетку, сэр. Очень счастлив, — ответил Энди. Это еще было мягко сказано.

— Да. Его признание собственной вины… Я слышал, это был весьма драматичный поворот событий.

— Да, сэр, он сам признал себя виновным, и все присутствовавшие в зале суда стали тому свидетелями. С этим не поспоришь. — Энди заметил, что постукивает носком ботинка по ножке стола Келли, и немедленно его убрал.

Однако инспектор вовсе не торопился продолжать разговор. Он явно что-то обдумывал, и Энди знал, что в такие минуты лучше всего прикусить язык.