Эфирное время

ит, надо жить дальше. Когда все кончится, мы уедем.

– Что кончится?

– Следствие, суд.

– И куда же вы собираетесь уезжать?

– Наверное, за границу. Мне надо думать о своем здоровье. Мне надо лечиться, и тогда он перестанет приходить ночами. А вам я ничего не рассказывал, – Бутейко резко поднял голову и посмотрел на капитана совершенно другими глазами, ясными и пустыми, – если вы думаете, что все это я повторю для протокола, то ошибаетесь. Мне казалось, станет легче, но не стало, ни капли. Вы не священник, чтобы я вам исповедался. Вы мне этот грех отпустить не сумеете.

– Это верно, я не священник. Однако вы позвонили мне на пейджер, вы хотели встретиться со мной, чтобы все рассказать. Где же эта брошь?

– Какая брошь?

– Перестаньте, – поморщился Иван, – вы храните ее дома, в тайнике? Или где-то в другом месте? Кто заказал и купил у вас копию? Кто и когда?

– Теперь в аптеку, – произнес Вячеслав Иванович, растерянно озираясь по сторонам, как человек, который только что проснулся в незнакомом месте, – там надо по рецепту…

– Я провожу вас.

– Спасибо.

До аптеки шли молча. Капитан опять придержал двери и остался ждать на улице.

– Можно взглянуть на лекарства? – осторожно спросил он, когда Бутейко вышел.

– Да, конечно.

Капитан заглянул в маленький аптечный пакетик. Галоперидол и седуксен в таблетках, аминазин в ампулах, три упаковки с одноразовыми шприцами.

– Леля сама делает вам уколы?

– Да. Она умеет, совсем не больно.

– И давно?

– Второй год.

– А кто выписывает рецепты?

– Она, Леля. У нее есть бланки с печатями. Она ведь работала в районной поликлинике. Она врач-невропатолог. Ушла на пенсию три года назад по состоянию здоровья. Но на самом деле она здорова, просто не хотела работать бесплатно.

– Понятно. А идея уехать возникла сейчас, после смерти Артема, или раньше?

Бутейко остановился так резко, что чуть не упал.

– Какая идея? Куда уехать? Я вам об этом ничего не говорил!

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ

Разминая крепкие, накачанные телеса очередного клиента, Вова думал о том, что скоро работа кончится и начнется настоящая жизнь. Клим на этот раз приехал надолго и всерьез, у него большие планы.

Телеса у клиента были чистые, без наколок, но с множеством крупных выпуклых родинок. Это усложняло работу. Заденешь такую родинку ногтем, и у клиента может начаться заражение крови.

Клиент был приезжий, из Сургута, представился Петром Петровичем. На вид ему было чуть за тридцать. Покряхтывая и постанывая от удовольствия, он поделился с Вовой своей проблемой: ему надо было красиво потратить за три дня в Москве пять тысяч баксов.

Проблема Петра Петровича только на первый взгляд казалась тривиальной. Молодой, крепкий, вполне здоровый на вид сибиряк рассказал Вове, что он хронический язвенник и ресторанные радости ему недоступны. Диета строжайшая. Он не пьет, не курит, в азартные игры не играет – нервничать ему вредно. Культурные заведения типа Большого театра и концертного зала «Россия» навевают