Ключ Давида

Тем больше ненависти и гнева светилось в глазах посвященных, медленно поднимавшихся с земли. Преждевременно прерванный мистический акт не оставлял Джордану надежд на снисхождение. Несколько бритоголовых парней в черных масках, сложением напоминавших боксеров-тяжеловесов, уже направлялись к нему, когда он почувствовал на плече прикосновение чьей-то руки. Обернувшись, он увидел Феликса. Лицо старшего тоже не сияло дружелюбием, но пока он держал себя в руках.

– Вам лучше пойти прогуляться, – сквозь зубы посоветовал он Джордану, давая своим отмашку. Джордан не заставил себя упрашивать и быстрым шагом удалился с площади. Выйдя на первую поляну, он облегченно вздохнул, словно сбрасывая с плеч тяжкий груз, но раздавшийся неподалеку сдавленный крик заставил его вздрогнуть. Оглядевшись, он увидел сдвинутый камень у входа в пещеру и понял, что стон слышится оттуда.

В пещере было темно, и Джордан зажег фонарик. Внутри не было заметно ничего особенного, только шум воды был слышен сильнее, чем снаружи, да из глубины шел ощутимый запах какой-то гнили или падали. Налево от входа начинался довольно узкий лаз, уходивший вперед и вниз. Джордан с трудом протиснулся туда и посветил перед собой. Метрах в десяти лаз расширялся так, что можно было стоять во весь рост, и сразу обрывался в глубокую яму, из которой доносились стоны и какая-то возня. Запах мертвечины стал еще сильнее.

Осторожно заглянув вниз, Джордан увидел картину, не похожую ни на что, виденное им в жизни. В яме барахтался человек, погруженный по колено в тускло поблескивающую массу, которая безостановочно двигалась, шурша и переворачиваясь маслянистой волной, то серо-голубой, то медно-черной. Звук, который эта масса издавала, немного напоминал шелест покрышек по мокрому асфальту, но в нем было что-то такое, отчего кровь леденела и закипала, как жидкий азот.

Джордан включил фонарик поярче и посветил вниз. В то же мгновение из живого покрытого блестящей чешуей фарша выскочило вверх несколько маленьких плоских головок, которые, раскрыв зубастые пасти и высунув раздвоенные языки, с шипением начали угрожающе покачиваться над поверхностью. Человек поднял голову, и Джордан узнал Амира. Его бледное как смерть лицо было искажено от боли и ужаса, глаза с расширенными зрачками лихорадочно вращались, не видя ничего в слепящем свете.

– Помогите! – сипло простонал Амир. Джордан протянул руку и, крепко схватив Амира за предплечье, потянул вверх.

– Вылезай! – крикнул он, но казах, парализованный страхом, не мог сдвинуться с места. Потревоженные светом змеи поползли вверх по его телу и по стенкам ямы прямо на Джордана. Метровая гадина с круглой мордой и черным зигзагом на спине была уже близко.

– Вылезай же! – снова крикнул Джордан, и Амир, словно очнувшись, уперся ногой в торчавший из земли камень и, крепко схватившись свободной рукой за руку американца, одним прыжком выскочил из ямы. Пнув высунувшуюся наверх змеиную голову, Джордан бросил последний взгляд вглубь ямы. Змеи сновали огромным клубком, как единый организм или, скорее, механизм, запущенный для вечного движения. Стремительно выстреливающие вверх и вновь завязывающиеся в скользкий узел, они напоминали волосы Горгоны из греческого мифа и вызывали такой же суеверный ужас.

Оставив Амира перед узким лазом, Джордан протиснулся назад к выходу из пещеры, а потом потащил волоком казаха, терявшего силы прямо на глазах. Как только Амир оказался снаружи, его скрутил жестокий приступ рвоты. Лицо стало свинцово-серым, а пустой желудок сотрясали мучительные спазмы. Закатав штанины, он молча показал Джордану вспухшие места змеиных укусов. Кожа вокруг ранок уже начала чернеть. Обхватив Амира за плечи, Джордан повел его на большую поляну. Ноги у того уже не шли, и последние несколько шагов его пришлось просто тянуть.

На площади продолжалась мистерия. Стоя на коленях кольцом вокруг костра, посвященные держались за руки и медленно раскачивались из стороны в сторону. Подняв головы к ночному небу, они заунывно пели какой-то гимн. Стоны Амира заставили их замолчать.

– Лекарства! – сипло крикнул Джордан. – Змеи! – Он не мог заставить себя говорить связно, но его поняли.

– Он нарушил запрет, – сухо произнес поднявшийся на ноги Феликс. – И этим принес себя в жертву.

– Жертва! Жертва! – возбужденно зашептали у костра. – Жертва принята! Хороший знак!

– Вы не понимаете! – закричал что есть силы Джордан. – Он нуждается в лекарстве срочно! Это может убить его!

Феликс подошел поближе.

– Оставьте его, – тихо сказал он, пристально глядя Джордану в глаза. – Вас это не касается. Мы сами разберемся.

Амир, похоже, потерял сознание. Голова его болталась, как у тряпичной куклы, и если бы Джордан не держал его, он просто упал бы на землю. Поняв, что помощи тут не дождешься, Джордан наклонился и положил Амира себе на плечи, как коромысло. Молча повернувшись со своим грузом, он побежал по тропинке к склону. Вышедшая, наконец, из-за облаков луна вполне надежно освещала дорогу. Амир почти не шевелился, но шумно дышал и изредка постанывал. Спустившись метров на двести, Джордан остановился передохнуть: сердце колотилось, отдавая в виски. Высота и нагрузка давали о себе знать. Сзади раздались торопливые шаги. Обернувшись, Джордан увидел догонявших его двоих охранников. Старший держал в руке пистолет, второй постукивал по ладони резиновой дубинкой.

– Давай клади его на землю, – скомандовал старший, наводя оружие на Джордана. Тот сделал пару шагов навстречу преследователям и медленно положил Амира перед ними. В момент, когда тело казаха коснулось земли, Джордан, опершись на обе руки, своим фирменным приемом в махе с силой ударил охранника с пистолетом двумя ногами в голову. Тот упал, раскинув руки, и «Макаров», отскочив от камня, улетел в темное ущелье.

Приземлившись, Джордан провел прямой левый в солнечное сплетение молодого, успевшего замахнуться дубинкой. Тот, схватившись за живот, присел, и не успел Джордан добить его правым в голову, как из-за деревьев показались еще две фигуры. Он принял было защитную стойку, но тут же опустил руки. На тропинке стояли двое давешних кержаков, с любопытством оглядывая поле битвы. Быстро сориентировавшись, они ловко связали поверженных бойцов невесть откуда взявшейся бечевкой и, заткнув им рты какими-то тряпками, оттащили в колючий кустарник.

– Его нужно в больницу, – Джордан показал на неподвижно лежавшего Амира. – Змеи укусили.

– Беда, однако, – покачал головой старик. – Беги, Дементий, в село, машину проворь.

Тот молча кивнул и побежал по тропинке вниз. Джордан с Гурьяном подхватили Амира и потащили его следом за Дементием. Джордан то и дело оглядывался назад, но погони больше не было. Наконец, они добрались до подножия горы. Здесь их уже ждал Дементий с бортовым грузовичком. В кабине «газона» сидел молодой алтаец, равнодушно смотря перед собой нетрезвым взглядом.

– Дак чо ж ето, Дёма? – укоризненно протянул Гурьян.

– Никого боле не сыскал, – разводя руками, оправдывался Дёма. Усадив старика в кабину, Джордан погрузил Амира в кузов на грязную ветошь и уселся рядом с ним. Дементий махнул им на прощанье, бормоча какую-то молитву. Водитель резко дернул с места, и они понеслись на север, подпрыгивая на кочках и ухабах.

Джордан наклонился над Амиром. Глаза у того закатились, дыхание то замедлялось, то становилось учащенно-судорожным, а ноги опухли и посинели почти до колен. До Горно-Алтайска с хорошей, по словам Гурьяна, больницей было не меньше ста километров.

Где-то на полдороге машина неожиданно остановилась. Джордан заглянул через борт и в свете луны увидел, как водитель, отмахиваясь от хватавшего его за ворот старика, вылезает из кабины. Усевшись на подножку, парень достал из внутреннего кармана помятого пиджака бутыль с темной жидкостью. На этикетке был изображен череп с костями. Сорвав зубами пластмассовую крышку, алтаец запрокинул голову и начал пить из горлышка. Джордан оторопело смотрел, как двигается туда-сюда кадык на грязной шее шофера. Допив, парень отшвырнул бутылку в сторону, поднялся и пошел к кустам на обочине, расстегивая по пути брюки. Не дойдя нескольких шагов, он вдруг упал лицом вниз, да так и остался лежать в пыли. Из-под спущенных штанов быстро натекла большая лужа. Джордан спрыгнул на землю.