Спрут

Он уже выходил из кабинета, когда его вдруг окликнул прокурор. Обернувшись, он услышал предостережение:

— Будь осмотрителен, мой мальчик. Никому не доверяй... И меньше всех верь своим друзьям.

Широкое наступление

В то время как Каттани готовился развернуть наступление, противник тоже не сидел сложа руки — его фронт пришел в движение. В тюрьме Уччардоне, этой извечной обители мафии, с каждым днем все больше нервничал Чиринна. Мафиозо кипел от ярости и послал за адвокатом Терразини.

— Я тут долго не выдержу, — мрачно сказал он. — Нужно найти способ вытащить меня отсюда.

— Так тебе дураку и надо, — ответил адвокат. — Вздумал палить в комиссара, задираться, вместо того чтобы сидеть тихо и не высовываться.

— Адвокат, а что вы думаете об этой перестрелке?

— Это меня не слишком волнует. Дело происходило ночью, в темноте, кто может сказать, как все было? Одним словом, полная неразбериха. Усекаешь? Точно установить, кто стрелял, вряд ли возможно. А вот другая история, посерьезнее. Имеется свидетельница, на глазах которой ты ухлопал ее мамашу и Маринео. Вся загвоздка в синьорине Титти. Пока она есть, выкрутиться будет трудно.

Чиринна обвел камеру горящим взглядом.

— Значит, моя судьба зависит от этой шлюшки, от этой наркоманки! — прохрипел он. — Пока-то, надеюсь, она не раскололась, не то этот недоумок комиссар уже начал бы шить мне и то дело.

— А почем ты знаешь, что у него в голове? Кто может поручиться?

Чиринна уставился на адвоката тяжелым взглядом.

— Ну хорошо, — сказал он, и верхняя губа у него задрожала. — Если необходимо обезвредить молодую герцогиню, это будет сделано. Скажите моим двоюродным братьям, чтобы они пришли меня навестить.

Адвокат Терразини что-то записал в свой блокнот и кивнул головой.

— Я их к тебе пришлю. Только гляди, не делай больше никаких глупостей.

Вот уже несколько дней о Каттани не было ни слуху ни духу. Титти начала немного беспокоиться. Но она знала, что у него сейчас полно важных дел, не найти свободной минутки. Поэтому старалась ждать терпеливо.

В последний раз, когда они виделись, он, казалось, был очень доволен тем, что нашел ее веселой, с хорошим цветом лица. «Я не хочу раньше времени трубить победу, — сказала она, улыбнувшись, — но, думаю, можно считать, что я выздоровела».

Она посмотрела на часы и поняла, что и сегодня вечером он не приедет ее проведать. Тогда она решила отправиться спать — хотя вот уже несколько недель она ложилась с курами, рано вставать по утрам ей было еще нелегко. Она спала одна в маленькой, скудно обставленной комнатке, где ничего не было, кроме койки и шкафчика. Войдя к себе, она сразу увидела на подушке конверт.

Сама не понимая почему, она испугалась. Потом взяла конверт и заметила прикрепленную к нему записочку: «Посмотри, что внутри». Она открыла конверт, и ее словно ударило током: внутри лежал шприц и целлофановый пакетик со щепоткой белого порошка.

У Титти закружилась голова, громко застучало в висках. Она дрожала как в лихорадке. Ее словно вдруг снова бросили в топкое болото, из которого она только что еле выбралась. Наркотик притягивал ее как магнит, и она чувствовала, что у нее не хватит сил долго противиться. Она сжимала кулаки и кусала губы, пытаясь побороть искушение. Но тщетно. В конце концов она сдалась и впрыснула в кровь несколько капель яда.

В кабинетах банка царило недоумение. Служащие не могли поверить своим глазам, когда Каттани предъявил ордер на обыск. Это было чертовски серьезно. Комиссар явился в сопровождении своего заместителя Альтеро и троих полицейских.

Слуха Раванузы достиг шум голосов. Банкир вышел из своего кабинета с видом, как обычно, безмятежно-спокойным. Узнав, о чем речь, он сказал:

— Пожалуйста, в чем же дело..— И, обводя широким жестом все вокруг, обратился к Каттани: — Проходите, комиссар. Ищите все, чего вашей душе угодно.

В течение нескольких часов Каттани и Альтеро перерыли сверху донизу весь банк. Обнаруживая какой-либо интересный документ, они отдавали его полицейским, которые аккуратно все укладывали в картонные коробки. Они искали улики против тех, кто вызывал подозрения. Надо было понять, каким образом их банковский счет вдруг непомерно раздувался, установить размер полученных сумм и проследить движение капиталов за последние месяцы.

Когда Каттани с Альтеро вернулись в управление, они были похожи на школьников, торжествующих после победы своей команды. Каттани извлек из одной из коробок несколько листков, словно желая полюбоваться на добычу. Листки были испещрены загадочными цифрами.

— Ну, — проговорил он, — охладим наши восторги, самое трудное начинается только сейчас. Не знаю, сумеем ли мы во всем этом разобраться.

— Неужели же нет, — ободряюще отозвался Альтеро, — в бухгалтерии я старый специалист.

Однако комиссар был другого мнения.

— Дело в том, что мы, полицейские, порядком отстали. Мы остановились на традиционной преступности. А сегодня преступления совершают при помощи компьютеров, — сказал Каттани, хлопнув ладонью по картонному ящику, доверху набитому банковскими документами.

Многое зависит от человека — недаром говорится: «Терпение и труд все перетрут». Каттани долгими часами горбился над бумагами. С карандашом в руках он проверял цифры, сравнивал, выписывал даты некоторых финансовых операций. При помощи цифр, обозначавших колоссальные капиталы, он пытался проникнуть в цели манипулирующих ими людей, понять, почему одна сумма снята с банковского счета, а другая на него поступила.

Изучение финансовых документов он перемежал допросами.

— Скажите-ка, — обратился он к сидящему перед ним мужчине, — ведь еще два года назад вы были по уши в долгах. А потом вдруг покупаете себе отличное новенькое рыболовное судно, начинаете строить шестиэтажный дом, разъезжаете на «мерседесе». Объясните мне, откуда привалило такое богатство?

Допрашиваемый вертел в руках старую кепку.

— Господин комиссар, — плаксивым тоном отвечал он, — я рыбак. Днем и ночью в море ловлю рыбу.

Да, подумал комиссар, видно, рыбки, которых ты ловишь, золотые.

Этот рыбак и не подозревал, что в то время, как он вертится на стуле перед комиссаром, на его моторном баркасе идет обыск. И, в самом деле, улов у него был поистине необычайный. Альтеро, бродившего по палубе, вдруг позвал один из его полицейских.

— Идите посмотрите, что я нашел!

Полицейский, стоявший у ящиков, полных рыбы, отодвинул рукой верхний слой мелкой рыбешки, и под ней обнаружились аккуратно уложенные рядами здоровенные рыбины. Полицейский взял одну из них и продемонстрировал Альтеро: Рыба была выпотрошена и вместо внутренностей вложен целлофановый мешочек с каким-то мучнистым порошком. Это был морфин, очевидно, приготовленный к отправке в подпольные лаборатории, где его перерабатывают в героин. Другой полицейский обнаружил на носу баркаса спрятанные под обшивкой еще несколько подобных мешочков, но гораздо больших по размеру.

То, чего опасался старик прокурор, действительно начало происходить в точности так, как он и предвидел: вследствие проверок, конфискаций, закрытия стройплощадок остановилась работа некоторых предприятий, А владельцы подвергшихся проверке фирм раздували недовольство рабочих, оставшихся без заработка. Глава строительной фирмы Беллеми пошел еще дальше. Как только он учуял, что проверка коснется и его, он сразу же захлопнул ворота, оставив на улице десятки каменщиков и подсобных рабочих.

— Я не могу работать, когда у меня под ногами мешаются эти шпики! — заявил он. — Я закрываю дело навсегда и уезжаю с Сицилии.

— Но прежде чем уедете, — спросил вызвавший его к себе Каттани, — не смогли бы вы ответить на парочку интересующих меня вопросов? Вы погасили задолженность банку по предоставленному вам кредиту одним чеком на сумму в триста миллионов лир, подписанным Джельсомино [По-итальянски — жасмин] и с указанием о снятии со счета некоего Джузеппе Куттоне.