Эфирное время

рюки не заляпаны грязью, гости прибыли на машине.

– Мы к Васе в отделение заехали, – объяснил молодой, – он сказал, освободится позже, дал нам ключи. Мы его подождем, не возражаешь?

– Проходите, пожалуйста. Чаю хотите?

– Угостишь – не откажемся, – кивнул Петя и снял куртку, – ну, куда проходить-то? Я гляжу, сесть некуда. Мебели никакой.

– Вот, на кухню. Садитесь.

Они уселись на табуретки, Варя включила электрический чайник, поставила на стол чашки, сахарницу, заглянула в холодильник Там ничего, кроме четвертушки ржаного хлеба, засохшего куска сыра, банки сардин и пакета молока для Фриды, не было. Она все вытащила, принялась резать сыр и хлеб.

– Давно живешь с Васей? – спросил пожилой, вперившись в нее глазами-дырами.

– Полгода.

– Ну и как, не обижает?

– Нет.

– Сама-то учишься где? Или работаешь?

– Да в общем, пока нигде. Не учусь и не работаю.

– Чем же занимаешься?

– Вот, – она улыбнулась, – дома сижу. Васю жду. Хотите, я гренки с сыром сделаю. Все-таки вкуснее, а то хлеб совсем черствый, сыр сухой.

– Сделай, – кивнул Петя.

Варя поставила на плитку единственную сковородку, выложила на нее ломтики хлеба, прикрыла крышкой.

Пока она готовила, гости молчали, курили. Съев все гренки, выпив по два стакана чаю, поблагодарили. Варя курила редко, сигарет в доме не было, она взяла у гостей «Мальборо», опять включила чайник, уселась на подоконник.

– Ну, а как же ты познакомилась с Васей? – спросил лысый.

– Это долгая история, – смущенно произнесла Варя. Ей не хотелось врать, но и правду рассказывать тоже не хотелось.

– А, вот он нам сейчас сам и расскажет, – подмигнул Петя.

Действительно, щелкнул замок в прихожей. Варя хотела спрыгнуть с подоконника, но лысый помотал головой и прижал палец к губам, а Петя одним бесшумным прыжком улетел в угол, встал между стеной и дверью и тоже прижал палец к губам.

Варя кивнула и улыбнулась, решив, что друзья готовят для Васи приятный сюрприз. Но как только она увидела Васино лицо, улыбка растаяла.

– Бедно живешь, – проскрипел в тишине голос лысого, – жадничаешь.

Вася застыл в проеме. Варя заметила, что его рука легла на кобуру. Петя стоял позади и держал пистолет у его затылка.

– Зачем? – тихо спросил Вася.

– Чтобы знал, стукачок, сколько ты стоишь.

– Пныря, скажи своему быку, пусть уберет пушку. Я так не могу разговаривать.

– А почему ты думаешь, что мы пришли разговаривать? усмехнулся лысый, которого, оказывается, звали Пныря.

– Потому, что до сих пор нам это удавалось. Правда, через посредников, – произнес Вася каким-то высоким, чужим голосом.

– Слышь, мусор, ну-ка быстренько пушку свою на стол, – обратился к нему Петя, легонько стукнув дулом в затылок.

Вася расстегнул кобуру, достал пистолет, положил его перед лысым Пнырей.

– На пол, – скомандовал Петя.

– Как это?

– Ну, стульев-то нет, – объяснил Пныря и взял в руки пистолет, задумчиво поглядел на него, сунул в карман пиджака, – так что придется тебе, хозяин, посидеть на