Галатея

— ЧТО??? — взревел Вадим, как раненый медведь и, собрав последние силы, рванулся головой вперед. Его лоб легко сломал нос Андрея.

— А-а! — откинулся назад племянник, а Немченко уже воткнул пистолет ему в горло.

— Сю-юта нато-о…? — поинтересовался Вадим, еле шевеля распухшими губами, и два раза нажал на курок. У него не осталось сил нажать в третий. Пистолет вывалился из пальцев. Голова Андрея откинулась, сзади на стене растекались багровые ручьи. Руки обмякли, а ноги задергались в агонии. Немченко с огромным трудом вытянул ногу и, упершись племяннику в живот, неловко оттолкнул того в сторону. Андрей упал набок, как куль, безжизненный, мертвый. Теперь уже окончательно.

Вот так-то, подумал Вадим. Он даже думал с трудом. В голове путалось, проносились какие-то обрывки, образы. Мысли напоминали телеграфную ленту со сплошными «тчк». Живой мертвец. Здорово. Меня. Уделал. Сволочи. Всех. Перебью. За. Машку-у-у!!!

И это было последнее, что он подумал.

Коридор внезапно резко наклонился вправо, и Немченко встретился с холодным бетоном разбитым лицом.

Тарас Петровский

Он сидел за рабочим столом, и ему смертельно хотелось спать. Однако, сегодня никак не получалось. Вначале из-за столкновения у кафе, а потом по вине Кравченко. Да и сводка из Управления оказалась совсем не радостной. Некто спланировал и осуществил дерзкое нападение на Стража.

Николай Сергеевич из Управления как раз висел на линии, когда в кабинете появились виновники ночных событий в сопровождении дежурного. Матвей Мохов озадаченно поправлял повязку.

— Тело нашли? — спросил у Николая Сергеевича Петровский, указывая прибывшим на кресла.

— В том-то и дело, что нет, — расстроено ответил тот. — Ты понимаешь, что это значит?

— Слабовато, — честно признался Тарас.

— Скаанджи неуязвимы для любого магического воздействия. И даже мертвые клетки их мозга в теории позволяют осуществлять контроль над существами низшего порядка.

— Почему в теории?

— Потому, что Скаанджа невозможно убить.

— Но убили же.

— Убили.

— Контроль за существами низшего магического порядка?

— Ну, конечно, — ответил Николай Сергеевич. — У тебя, что, Вепря под рукой нет?

— Нет, к несчастью. Так что, проконсультироваться не с кем.

— Ладно, — сказал Николай Сергеевич. — Тогда поверь на слово: некто хочет контролировать нежить.

— Воскрешенную? — забрезжил свет в конце туннеля. — Тензор?

— Это все надо тщательно обдумать, — помолчав, сказал Николай Сергеевич.

— Набери мне, как обдумаешь, — попросил Петровский.

— Обязательно.

Тарас положил трубку и поднял голову. Только Виктор его сегодня порадовал. Спасти невинную душу удается не каждый день.

— Эвакуатор машину Кравченко забрал? — спросил у Мохова Петровский.

— Да.

— Как Еж?

— В санчасти. Милкин говорит, что осложнений не будет.

— Ну, это же не серебро, — кивнул Тарас. — Девушка?

— Там посложнее. Но я уже срочно вызвал Ганина и остальных.

— Хорошо, но возьми на контроль это дело — хмуро сказал Петровский и смерил Анатолия взглядом.

— Рассказывай, — приказал он.

Пока тот обстоятельно изложил цепь неприятных событий, Петровский набивал трубку. Руки его подрагивали.

— Отлично провели ночь, — с сарказмом констатировал Тарас, выслушав доклад Кравченко. — Просто прекрасно.

— Зачем открыли стрельбу? — спросил он. — Разве не ясно было сразу, что остановить Житцова пулями невозможно?

— Откуда мы могли это знать?

Петровский мгновение подумал.

— Действительно, — согласился он и посмотрел на Барса. — Как получилось, что вы упустили девушку?

— У нас была другая фотография.

— Так, значит, это Тополев виноват? — уточнил Тарас. — В стрельбе среди бела дня он виноват тоже?

— Но мы спасли девушку, — ответил Гарин вместо Барса.

— Вначале похоронили, а потом спасли. Сами ломаем, сами строим. Весь Интернет и телевизионные каналы гудят как улей, — с отвращением сказал Петровский. — «Новая волна мафиозных разборок», «Братки еще живы». Все в таком духе. Я недоволен.

Но недоволен он был, прежде всего, самим собой.

— Я ознакомился с рапортами, — произнес Тарас после паузы, кивнув на стопку листов с края стола. — Писать их мы научились. Твоему Бузыкину, Барс, следует в сатиру и юмор податься, наверняка, получится. Каждый его рапорт — шедевр изящного искусства. Зачитываюсь. Цитировать не буду, сам ознакомишься на досуге.

— Резюме? — спросил Гарин.

— Я очень недоволен.

Он несколько раз глубоко затянулся.

— Во что мы превратили идею? — после паузы спросил Тарас. — В цирк какой-то, клоунаду. Зачем нам нужны спецгруппы? Приставка «спец» подразумевает лучших бойцов и специалистов. Сегодня из четырех групп у нас отличились две. У одной какие-то братки из под носа увели важную свидетельницу. А вторая не смогла остановить ожившего мертвеца.

— Никто не знает, как их останавливать, — сказал Кравченко.

Петровский тяжело вздохнул.

— Завтра к нам приедет Немченко со своим племянником, — сообщил он. — После сегодняшнего столкновения в кафе и истории с Татьяной, я хочу, чтобы Вадим Дмитриевич был встречен достойно. Но на этот раз без проколов! Мне нужен его племянник! А Немченко и прибывших с ним людей необходимо тщательно изолировать. Старшим по операции назначается Гарин. Готовность к десяти ноль-ноль.

— Значит, мы не будем с ним договариваться? — спросил Виктор.

— Больше — нет, — ответил Петровский. — Сдается мне, Вадим Дмитриевич не понимает с первого раза. У меня все, — махнул он рукой. — Свободны.

Мобильный телефон проснулся, когда Тарас уже прилег на диване. Несколько мгновений он раздумывал, глядя в потолок подходить или нет. Наконец, победила совесть.

Он поднялся, подхватив телефон со стола.

Судя по определителю номера, звонил Немченко.

Наверное, пронюхал о девушке, подумал Петровский. Не смог дождаться утра, чтобы высказать претензии?

— Слушаю, — поднял он трубку.

— Здравствуйте, Тарас Васильевич, — произнес незнакомый голос. — Это Дмитрий Стременников, помощник Вадима Немченко.

— Знаю.

— С Вадимом Дмитриевичем случилось несчастье. Поэтому завтра он не сможет быть у вас.

Очередная уловка, подумал Тарас.

— Что стряслось? — спросил он.

— Житейские неурядицы, — не вдаваясь в подробности, ответил Дима. — Он в больнице и очень плох. Я пока толком ничего не знаю. Сейчас еду в больницу разбираться.

— Он хотел привезти к нам своего племянника.

Стременников помолчал.

— Наверное, и привезет, Тарас Васильевич, — сказал он. — После того, как придет в себя. Если придет, — поправился Дима.

— Вы не понимаете, Дима. Нам очень нужен его племянник.

— Это не мне решать, Тарас Васильевич.

— Тогда скажите, где находится Немченко. Я с ним лично поговорю. Поймите, дело не терпит отлагательств.

— Любое дело может подождать, когда человек при смерти.

— Значит, так, Дима?

— Значит, так, Тарас Васильевич, — подтвердил Стременников.

— Медицинский центр «Полночи» к вашим услугам, — предложил после паузы Петровский.

— Я передам, — сказал Дима и отключился.

Тарас отложил в сторону телефон.

Что же случилось, подумал он. Немченко узнал о готовящейся горячей встрече? Решил деликатно уклониться?

Это очень легко выяснить, подумал Петровский. Достаточно посадить секретаршу за телефон на полдня. Скорее всего, это не ложь. Что-то действительно случилось. С Немченко и его племянником. Рука Тензора? Снова?

Гарин расстроится, подумал он. Но ничего, визит в больницу его точно порадует.

Он придвинул к себе телефон и набрал номер Федора Ломакина — главного телепата «Полночи».

— Федя, — сказал он, когда тот поднял трубку, — извини, что так поздно. Дело, не терпящее отлагательств.