Ураган

Бонни Лам провела в штаб-квартире ФБР целый час, беседуя с вежливыми до отвращения агентами. Один из них прослушал сообщение на ее автоответчике и переписал его на магнитофон. Агенты попросили Бонни сразу предупредить их, как только у нее потребуют выкуп. И только тогда они заведут дело о похищении с целью выкупа. Бонни предложили почаще проверять сообщения на автоответчике и быть осторожной, чтобы не стереть что-нибудь. Агентам было все равно, останется ли Бонни в Майами и будет продолжать поиски мужа или вернется в Нью-Йорк и станет ждать.

Они предоставили Бонни отдельный кабинет, из которого она безуспешно попыталась связаться с родителями Макса, путешествовавшими по Европе. Потом позвонила своим родителям. Мать с сочувствием отнеслась к несчастью дочери, а в словах отца, как всегда, звучала беспомощность. Правда, он робко предложил прилететь во Флориду, но Бонни ответила, что в этом нет необходимости. Ей оставалось только ждать – или возвращения Макса, или нового звонка от похитителя. Мать сказала, что со своей стороны может предложить агентам ФБР небольшое вознаграждение и передать им фотографию Макса размером 8x10.

Последний звонок был Питеру Арчибальду в рекламное агентство «Родэйл энд Бернс» на Манхэттене. Коллегу Макса потрясли новости, сообщенные Бонни, но он поклялся ей, что будет молчать об этом, как того потребовали агенты ФБР. Когда Бонни рассказала ему о непонятной инструкции мужа по поводу рекламной афиши сигарет, Питер Арчибальд сказал:

– Бонни, ты вышла замуж за настоящего трудягу.

– Спасибо, Питер.

Августин отвез Бонни пообедать в рыбный ресторан. Заказав джин с тоником, Бонни обратилась к Августину:

– Я хочу услышать ваше откровенное мнение об этих парнях из ФБР.

– По-моему, их несколько озадачила эта магнитофонная запись.

– Но Макс не кажется слишком напуганным.

– Возможно, и, как я уже говорил, его, похоже, чересчур уж волнует реклама сигарет «Мальборо».

– «Бронкос», – поправила Бонни. По тому, как ее передернуло от глотка джина с тоником, Августин сделал вывод, что Бонни не большая любительница спиртного. – Значит, они просто отмахнулись от меня, как от одураченной жены.

– Вовсе нет. Они завели дело. Черт побери, они лучшие в мире специалисты по открыванию дел. Затем они отошлют вашу пленку в звуковую лабораторию. Возможно, даже сделают несколько звонков. Но вы же видели, как у них мало людей, добрая половина агентов приводят в порядок свои дома после урагана.

– Но жизнь не должна останавливаться из-за урагана, – сердитым тоном заметила Бонни.

– Конечно, но ураган внес в нее сильную неразбериху. Я закажу себе креветки, а вы?

Миссис Лам не проронила больше ни единого слова, пока они не вернулись в фургон и не направились на юг в зону урагана. Она попросила Августина остановиться возле морга.

«Неужели эта мысль не могла прийти ей в голову до обеда!» – подумал Августин.

Кусака не обладал ни амбициями, ни энергией этакого хищного уголовника. Он считал себя человеком, который всего лишь пользуется удобными случаями, и на серьезное преступление мог пойти только тогда, когда момент представлялся сам собой. Кусака верил в интуицию, поскольку это соответствовало его концепции минимальных усилий.

Приближение подростков он услышал прежде, чем увидел их самих. Из мощного джипа «чероки» на всю округу неслась музыка группы «Снул Догги Догг», сотрясая несколько уцелевших после урагана оконных стекол. Подростки проехали мимо него, развернулись и снова проехали мимо.

Кусака улыбнулся про себя и подумал: «Все дело в этом чертовом костюме в полоску. Они думают, что у меня есть деньги».

Он продолжал идти по улице. Когда джип проехал мимо в третий раз, музыка из него уже не звучала. «Дуралеи, – усмехнулся Кусака. – Они бы еще вывесили плакат „Смотрите, как мы будем грабить этого парня!“.

Услышав шум приближавшегося сзади джипа. Кусака посторонился и замедлил шаг. Садовый шланг Тони Торреса он снял с плеча, и теперь нес его свернутым в руках. Джип поравнялся с ним, один из подростков высунулся в окно с пассажирского сиденья. Помахав хромированным пистолетом, он направил его на Кусаку.

– Привет, мудила! – крикнул парень.

– Доброе утро, – ответил Кусака. Ловким движением он набросил свернутый шланг на шею парня и рывком выдернул его из машины.

Ударившись об асфальт, парень выронил пистолет. Кусака поднял его, встал ногами на грудь парня и одной рукой принялся закручивать шланг на его горле.

Остальные грабители выскочили из джипа с намерением спасти своего друга и убить этого засранца в шикарном костюме, но планы их моментально поменялись, когда они увидели в его руке пистолет. Тогда подростки просто бросились наутек.

Парень, лежавший на асфальте, уже почти потерял сознание, и только тогда Кусака ослабил шланг.

– Мне надо где-то достать немного бензина, – сказал Кусака, обращаясь к парню, – чтобы посмотреть по телевизору «Салли Джесси».

Незадачливый грабитель медленно сел, потирая шею. В тех местах, где три его золотые цепочки впились в горло, сочилась кровь. Парень носил футболку без рукавов, чтобы была видна татуировка на левом предплечье – эмблема банды и кличка Крошка Насильник.

– Крошка, у тебя есть канистра с бензином? – поинтересовался Кусака.

– Конечно, нет, – ответил парень, тяжело дыша.

– Очень жаль. Тогда мне придется забрать машину.

– А мне наплевать. Она все равно не моя.

– Понятно, теперь это мой трофей.

– Мужик, а что у тебя с лицом?

– Не понял?

– Я спросил, что у тебя с твоей поганой рожей.

Кусака забрался в джип и вытащил из стереосистемы компакт-диск с записями «Снуп Догги Догг». Повернув диск блестящей стороной, он с удовольствием посмотрелся в него, как в маленькое зеркало.

– По-моему, с лицом у меня все в порядке, – подытожил Кусака через несколько минут.

– Дерьмо, – ухмыльнулся парень.

Кусака приставил дуло пистолета к виску незадачливого грабителя и приказал ему лечь на живот. Затем спустил парню брюки до щиколоток.

На улице показалась мусороуборочная машина. Парень завопил, призывая на помощь, но машина проехала мимо, не остановившись.

Повернув голову и бросив взгляд через плечо, Крошка Насильник увидел, что Кусака поднял компакт-диск вверх и разглядывает его.

– Самая паршивая музыка, какую мне приходилось слышать, – изрек Кусака.

– Эй, мужик, что ты собрался сделать с диском?

– Угадай.

Айра Джексон стоял спиной к солнцу. Тони Торрес прищурился и прикрыл глаза от солнца ладонью.

– Мы с вами знакомы? – спросил он и, приглядевшись, добавил: – Да, я вас помню.

– Я сын Беатрис Джексон.

– Я же сказал, что помню вас.

– Она умерла.

– Это я слышал. Мне очень жаль.

Развалившийся в кресле торговец почувствовал себя уязвимым в такой позе. Он поднял колени, чтобы иметь опору для обреза.

Айра Джексон спросил Тони, помнит ли он еще что-нибудь.

– Может, вы помните, как обещали моей матери, что этот трейлер так же безопасен, как дома из бетонных плит?

– Послушайте, приятель, ничего подобного я не говорил. – Тони подмывало вскочить на ноги, но делать это следовало осторожно. Одно неверное движение, и этот хлипкий шезлонг мог опрокинуться. – «Он сделан по государственному стандарту», – вот что я сказал вам, мистер Джексон. Это мои точные слова.

– Моя мать мертва. Трейлер разлетелся на куски.

– Что ж, ураган был просто ужасный. В телевизионных передачах его назвали ураганом века. – Тони было интересно, видит ли этот болван ствол обреза, направленный ему в пах. – Речь идет о крупнейшем стихийном бедствии, приятель. Да вы посмотрите, что он сделал со всеми вот этими домами. С моим домом. Черт побери, да этот ураган стер с лица земли целую базу ВВС! От такого не спрячешься. Мне очень жаль вашу мать, мистер Джексон, но трейлер есть трейлер.