Врата Совершенного Знания

Вслед за этим замечанием возникла пауза, и Сулян почувствовала, как три пары глаз критически оглядывают ее. Она съежилась, пытаясь взять себя в руки. Ли чувствовал к ней тайную симпатию. Он все еще помнил спокойное лицо А-Хуана и наконечник его стрелы. Ли понимал, что в таком приеме крылось зловещее предупреждение, которое стало ему понятно только теперь: от гостей этого дома ждали осмотрительного поведения после того, как они его покинут.

— Русские, — продолжал Ли, — предложили сделку. Они снабдят нас деньгами и оружием. Уже прислали винтовки «А-47», патроны и гранаты. Правда, этого недостаточно, но первый шаг сделан.

— Щедро, — заметил старик. — Больше, чем можно было ожидать. Я не понимаю одного: почему сейчас? Почему спустя столько лет русские вдруг решили, что мы достойны помощи?

— Потому что теперь у нас есть нечто для них важное.

— Вот как? Вы уже упоминали о сделке.

— Да. Вот почему я здесь. Ваш сын, У Тайцзи, занимает такое положение, что может быть нам полезен. Он уже помог. У него западное образование, большой опыт в делах на мировом рынке, он прожил много лет в Австралии и Гонконге — вот почему Тайцзи стал весьма уважаемым, хотя и негласным посредником в нашей организации. Русские восхищаются им.

Сулян не могла больше сдерживаться.

— Ты встречался с этими людьми? — Она почти кричала на своего мужа, который в ответ лишь кивнул с несчастным видом.

— Кроме того, — продолжал Ли, понимая, что нужно воспользоваться моментом, — ваш сын имеет доступ в такую область, которая сейчас наиболее важна для нас. Я хотел бы пользоваться его услугами на более долгосрочной основе.

— Объясните, пожалуйста.

Ли повернулся к У Тайцзи:

— Я думаю, настало время рассказать вашему отцу об «Апогее».

— Конечно. — Тайцзи, чувствуя на себе взгляд старика, поспешил объяснить: — Это компьютер, который способен делать мгновенный перевод. Машина может говорить и понимать все диалекты китайского и другие языки.

— Ну и?..

— «Апогей» создавался здесь, на научно-техническом предприятии Синьчу компанией «Дьюкэнон Юнг электроникс». В этой исследовательской компании у нас есть свой человек. Он сообщил, что проект близок к завершению.

— Именно это и интересует наших советских союзников?

— О да, — вставил Ли. — Возможности военного применения такого компьютера безграничны. Он произведет революцию в системе командования и контроля.

— Я не понимаю весь этот жаргон.

— Речь идет о машине, которая отвечает на человеческий голос. Это значит — самолеты без летчиков, танки без танкистов.

— Можно ли использовать такое оружие в нашем движении?

— Нет. Если «Формоза» и овладеет «Апогеем», мы не сумеем им воспользоваться. Лучше заключить сделку с правительством, чтобы получить власть. Заключить сделку… или прибегнуть к угрозам. Если Советский Союз будет на нашей стороне… Не думаю, что нужно все это объяснять. И, конечно, следует принять в расчет компанию «Дьюкэнон Юнг».

— Что это значит?

— Русские ненавидят «Дьюкэнон Юнг». Когда-то у них был банк в Сингапуре. Советский Коммунальный банк. Саймон Юнг и предприятия компании «Дьюкэнон Юнг» сумели разорить его. Возможность отомстить доставит Москве особое удовольствие.

— Понимаю. — У Гэкан на несколько минут погрузился в размышления. — Скажите, Ли Лутан, почему вы спросили, сможете ли «удержать», как вы выразились, моего сына при себе? Я давно отошел от дел, теперь всем заправляет Тайцзи.

Глаза Ли перебегали с отца на сына. Он продумывал фразу, которая спасла бы положение.

— Мне казалось, что Тайцзи служит вам большой поддержкой, охраняет ваш покой, — сказал он наконец. — Сын может вам понадобиться. Нехорошо заставлять человека нарушать сыновний долг. Это нанесло бы вред вам обоим.

На суровом лице У Гэкана расцвела улыбка.

— У меня нет возражений. Совершенно никаких.

— Кроме того, Тайцзи, наверное, важно знать, что вы стоите на его стороне.

У Гэкан тщательно обдумал эти слова и скрытый смысл, который в них заключался, потом живо обернулся к сыну.

— Я надеюсь, ты не останешься в стороне, — сказал он. — Будешь оказывать Ли Лутану любую помощь, какая потребуется. На этом основании ты сможешь свободно уезжать из этого дома.

Когда Тайцзи кивнул, Сулян поднялась:

— Пожалуйста, извините меня, свекор, но у меня много дел.

— Конечно.

Мужчины смотрели ей вслед, пока тень женщины не исчезла с залитого солнечным светом пола. Только тогда У Гэкан еще раз стукнул об пол своей тростью и прошептал:

— Сроки. Когда вы начнете?

— Скоро. Понадобится некоторое время, чтобы распределить оружие в тех местах, где оно принесет наибольшую пользу. Да и наши советские друзья требуют осторожности.

— Осторожности? — Лицо Гэкана омрачилось.

— К сожалению, да. Москва предпочитает, чтобы мы ограничились относительно мирными действиями. Шло много разговоров о дирижировании валютным курсом Тайваня и вещах подобного рода. — В голосе Ли прозвучало презрение. — Но через некоторое время они согласятся с нашим образом мыслей.

— Понимаю, — старик придвинулся на самый краешек стула. — Но когда придет время… вам понадобится искра.

— Да.

— И эта искра, этот сигнал… это?..

Ли колебался, снова рассматривая свои ладони, потом решился:

— Мы убьем президента Тайваня, — сказал он, подняв глаза и вкрадчиво улыбнувшись.

Глава 5

Тинчень проснулся, едва забрезжил рассвет, и на цыпочках прошел по коридору в комнату родителей. Ползком пробравшись между взрослыми, он улегся и снова задремал. Во сне мальчик инстинктивно обнял отца. Цю тихо застонал и пару раз сглотнул. Не проснувшись окончательно, он повернулся к сыну и прижал его к себе. Открыв глаза, Цю увидел, что Цинцин внимательно смотрит на него. Жена сразу отвела взгляд.

— Доброе утро, айжень, — сказала она.

Айжень — супруг, любимый. Это звучало так ласково.

— Доброе утро. — Цю еще крепче обнял Тинченя.

— Что это за мишка косолапый лежит с нами, айжень?

Тинчень захихикал, уткнувшись в плечо отца.

— Вовсе не мишка!

— Который час? — спросил Цю.

— Шесть. Только что пробило.

Цю встал с кровати и пошел в туалет. Вернувшись, он застал в комнате только Цинцин.

— Я отправила его одеваться, — объяснила она, заметив удивление на лице Цю. — Когда ты уезжаешь?

— Скоро. Машина придет в половине восьмого.

— Тогда я пойду приготовлю тебе завтрак.

— Я разбужу ординарца.

— Не стоит, я сделаю все сама. Каша подойдет?

— Прекрасно.

Через минуту Тинчень, надевая носочки, поднял глаза и увидел отца, который бесшумно вошел в комнату сына с маленьким свертком в руках. Тинчень робко улыбнулся и спросил:

— Что это?

— Подарок. Для тебя. — Цю присел на корточки рядом с Тинченем. — Я хотел подождать, пока подрастешь, но… Скоро тебе исполнится девять. Ты и так уже достаточно взрослый.

— Тебя не будет на моем дне рождения? — жалобно спросил ребенок.

Цю покачал головой и отвел взгляд.

— Наверное, не получится, — пробормотал он.

Тинчень потянул за веревочку, открыл коробку и задохнулся от восторга:

— Столовые палочки! Серебряные!

— Да. Из Бангкока.

Мальчик долго разглядывал дорогой подарок, потом отложил его, обвил руками шею отца и стал раскачиваться, пока они вместе не повалились на пол.

— Ты доволен? — прошептал Цю.

— Очень. — Тинчень откинул голову, чтобы видеть отца. — Только…

— Только что?..

— Мне хочется, чтобы ты был здесь на мой день рождения.

— Я понимаю. — Цю прижал к себе сына. — Но ты теперь совсем взрослый и можешь обойтись без меня.

— Ты уезжаешь навсегда? — Глаза мальчика широко распахнулись. Какие чувства обуревают его, думал Цю, страх, любопытство, понимание?

— Нет, Тинчень, не плачь.

— Ты должен вернуться! Должен!

— Конечно, я вернусь! Иногда… иногда папам приходится уезжать далеко, чтобы выполнить свою работу. Надолго, очень надолго. Но это не означает, что они не любят свою семью. Не плачь. Ты не должен плакать.