Милый муравей

Я взглянул в сторону небольшого лагеря Билли Одна Шляпа: виднелся трейлер и несколько навесов вокруг. Все это, подумалось, слишком скромно для управляющего. Но глупо делать преждевременные выводы относительно аборигенов и их жилищ, поскольку многие из них не желают обитать в помещениях и не будут, как бы их ни заставляли.

Вот вам маленький деревянный домик, говорили миссионеры, здесь плита, а это ванная. Но наши чистокровные аборигены, принадлежащие к древнейшей на планете расе, в течение сорока тысяч лет спавшие под открытым небом, под звездами, обладающие всем необходимым: знаниями, инстинктами и пигментацией, — отвечали: «Спасибо за дерево и воду». Потом крушили дом и с удовольствием танцевали возле костра. Как их за это только не называли. Например, неблагодарными. Их невозможно приучить к цивилизации, говорят всезнающие. И они способны выпить столько, сколько вмещает пивная бочка, будь у них вместо животов эти самые бочки. На мой взгляд, дело же все в том, что аборигены просто не доверяют белому человеку и, увы, имеют на то причины.

Подъехав поближе к лагерю Билли Одна Шляпа, Джейн дала два коротких сигнала, возвещая о своем прибытии. Я ожидал, что тут же высунутся любопытные головы, но головы не появились. Остановив машину, Джейн дала еще один, на сей раз более настойчивый властный сигнал, долженствующий означать: «Приказывает капитан Стратт».

Но и на сей раз ничего не изменилось. Тогда, выключив мотор, мы вышли из машины. Лагерь был пуст, фургон — тоже. Даже костер не горел.

— Вы испугали их.

Джейн серьезно посмотрела на меня:

— Куда они ушли?

— Куда-то...

— И вы не удивлены?

— Нет. Я и не претендую на то, чтобы понять.

— Здесь многое нужно понять?

Я прочитал вступительную лекцию о Мечтаниях, которые являются сущностью невероятно древней культуры; о глубоком мистицизме аборигенов; об удивительно однобоком их развитии, которое тем не менее дало им возможность изобрести такие вещи, как бумеранг и томагавк, когда никто о них еще ничего и не слышал; и об отсутствии в их обиходе колес, которые уже были известны всему миру; об их вечной кочевой жизни...

— Вы считаете, — уточнила Джейн, когда я закончил, — что они пошли — как это сказать — просто прогуляться?

— Не обязательно. Здесь произошли довольно серьезные события. Одно из них — ваше появление. Может быть, они хотят немного посовещаться по этому поводу?

— Но где же все-таки они могут быть?

Я пожал плечами:

— Страна большая, и эти парни знают ее.

— Вы хотите сказать, их невозможно отыскать?

— Они вернутся.

— Когда — вот вопрос. У нас есть день или два.

— Успокойтесь, тем более что вы ничего не можете с этим поделать.

Джейн никак не хотела поверить в то, что я говорил, и уже собиралась спорить, но в это мгновение мы услышали характерный звук летящего самолета. Одновременно повернувшись, обнаружили и его, идущего на снижение. Самолет приземлился позади дома, примерно в том месте, где нас высадил Стейнби.

Мы повернули назад, к дому. Через лобовое стекло было видно, как два человека вышли из самолета и остановились. Джейн направила машину к месту ее парковки в тени, выключила мотор, и мы пошли навстречу неожиданным гостям.

Более низкорослый и старший из них, вытерев о штаны руку, протянул ее Джейн, одарив при этом улыбкой:

— Вы, должно быть, мисс Стратт. Я Джим Проктер, один из ваших соседей. Добрый день!

— Здравствуйте, — ответила Джейн.

— А это мой кузен Гарри.

После рукопожатий Проктер продолжал:

— Слышал, вы приехали, поэтому решил лично приземлиться и представиться.

— Благодарю, — сказала Джейн и спросила: — Вы — сосед близкий?

— Мы здесь все соседи, здесь случается и так, что соседи живут на расстоянии до двух сотен миль. Я как раз из таких. Я слышал, вы из Старой Страны?

Когда он произнес эту фразу, я сразу понял, что Проктеру за пятьдесят: выражение «Старая Страна» не в ходу у молодых австралийцев. Хотя Проктер выглядел намного моложе. Его кузен, худой и молчаливый, пробормотал лишь слова приветствия и замолчал. Мы пригласили их пройти, в дом. Я пошел взять из холодильника пива, а Джейн стала извиняться за неприбранную комнату.

— Погуляла тут компания собутыльников, пока никого не было? — спросил Проктер, оглядываясь по сторонам.

— Вы считаете, здесь побывала пьяная компания? — спросил я.

Проктер кивнул:

— Похоже на то. Пили, пили, а потом начали все крушить. Вы из семьи фермеров?

— Да, конечно.

— Старая миссис Грин, верно, ваша... твоя тетя?

— Внучатая тетя, — уточнила Джейн, — но я не фермер, хотя во время прогулки даже я увидела, сколько нужно тут всего делать.

Проктер с одобрением закивал:

— Прежде Стринджер была процветающей фермой. Упадок начался после смерти ее мужа. Она не виновата, ей самой уже было семьдесят.

— Ферма снова станет процветающей, — пообещала Джейн.

— Отлично, мисс Стратт. — Проктер засмеялся. — Но вам придется вложить сюда кругленькую сумму.

— Я сделаю все, что в моих силах.

Проктер покачал головой, что, очевидно, на сей раз означало одобрение.

— Не скажу, что вы первая женщина, от которой я слышу подобное. Желаю вам удачи.

— Спасибо.

— Еще одно, мисс. Не угробьте себя этой работой. А то будет плохо. Вы мисс, верно? Еще не замужем?

— Нет.

— Надо основательнее представить вам Гарри, — сказал он и пояснил: — Гарри — холостяк.

Джейн улыбнулась:

— В доме мой жених. Боюсь, ему это не понравится.

— Не повезло Гарри, — огорченно заметил Проктер.

Все это время сосед казался веселым и дружелюбным. Сейчас он стал вдруг серьезным.

— Позвольте мне сказать вам честно, мисс Стратт, без обиняков. Я бы хотел купить у вас ферму. Поверьте, здесь слишком много работы для одинокой женщины. У мужчины все-таки есть жена, которая ухаживает за домом, пока он занят на земле и с животными. Правда, вы сильная, крепкая здоровьем и, как я успел заметить, настойчивая. Может быть, у вас все и пойдет удачно, но если поймете, что не сможете...

— Думаю, что смогу, — прервала его Джейн.

— Или если поймете, что не хотите больше этим заниматься, просто дайте знать Джиму Проктеру.

— Вы хотите сказать — прежде, чем кому-либо другому?

— Верно, — улыбнулся он.

— Не обещаю, что продам. — С ответной улыбкой Джейн протянула ему руку. — Спасибо, что приземлились познакомиться со мной, спасибо за предложение.

Проктер и его кузен сели в самолет, который через несколько минут растворился в небе. Я повернулся к Джейн:

— Кто этот парень с ним, как думаешь?

— Этот кузен Гарри, он был альтернативой... — ответила она. — Что вообще скажете об этих двоих?

— С Проктером, по-моему, все в порядке, а вот Гарри особенно не рассмотрел.

— Я чувствовала себя тыквой на сельскохозяйственной выставке, когда эти двое на меня уставились. И, наверное, про себя назначали цену: классная жена в комплекте с фермой... Или рождественский поросеночек с розеточками в ушах!.. — Гнев переполнял ее.

— Одно слово — мужчины! — закончил я вместо нее.

А два часа спустя мы попали в большую беду. Она началась с появления на горизонте другого самолета. Помню, я тогда еще подумал, что нам, наверное, стоит установить плату за полеты над Стринджер Стейшн. Улыбаясь этой мысли, вышел посмотреть, кто из соседей снова решил оказать нам внимание. Пока я разглядывал небо, ко мне подошла Джейн и встала рядом. И несколько мгновений спустя мы увидели шестиместный, тоже весьма простой конструкции самолет. Я лениво наблюдал за его снижением.

— И на этом нет каких-либо опознавательных знаков! — внезапно воскликнула Джейн. — Мне это не нравится.

— Быстро в машину, — приказал я, подумав, что это могли быть как раз те самые люди, которые уже наведывались на Стринджер Стейшн и разнесли все тут в щепки.

Пока блестевший на солнце самолет разворачивался в воздухе, мы помчались к машине. Он в это время коснулся уже земли и покатился в нашем направлении в тот момент, когда Джейн поворачивала ключ зажигания.