Человек без лица

После того, однако, Бьюкенен успел выполнить двенадцать других заданий, так что для него Большой Боб Бейли превратился в еще один полузабытый персонаж, с которым он соприкоснулся, играя одну из своих многочисленных ролей.

Большой Боб Бейли. Проклятье, он пришел из совсем другой жизни, которая была несколько жизней тому назад. Иракское вторжение в Кувейт принадлежит уже древней истории. Большой Боб Бейли был в ней просто статистом.

Но в данный момент этой жизни Большой Боб Бейли играл одну из самых главных ролей, в смятении думал Бьюкенен.

А Большой Боб Бейли все никак не мог успокоиться, то и дело бросая на Бьюкенена косые взгляды и качая головой, словно был не только озадачен, но и рассержен, словно точно знал, что Бьюкенен — это Джим Кроуфорд, и чувствовал себя оскорбленным из-за того, что Бьюкенен отказывался это признать.

Господи, думал Бьюкенен, у него такой взбешенный вид, что с него станется подойти еще раз! Если это случится, то моя легенда полетит к черту. Эти двое мексиканцев, эти торговцы наркотиками явно не дураки, раз живы до сих пор. Следи за их глазами. Они уже начинают что-то подозревать.

— Наверное, это опять, как в одном старом анекдоте, — улыбнулся он, обращаясь к первому близнецу. — К югу от границы все американцы становятся на одно лицо, иногда даже и друг для друга.

— Да, — ответил первый близнец.

— Очень забавно, — произнес второй лишенным выражения голосом.

— Но он определенно привлек к нам внимание, — продолжал Бьюкенен.

— Я думаю, что чем скорее мы выберемся отсюда, тем лучше, — заметил второй близнец. — И главное, до того как этот парень снова к нам подойдет, что, по-моему, он как раз и собирается сделать.

— Возражений нет. Пошли. — Бьюкенен встал и хотел направиться к ступеням, по которым надо было подняться, чтобы выйти из ресторана.

— Нет, нам туда, — сказал второй близнец. Он коснулся руки Бьюкенена и указал на заднюю дверь, через которую можно было выйти в сад отеля, погруженный в темноту ночи.

— Хорошая идея, — сказал Бьюкенен. — Так будет быстрее и незаметнее. — Он знаками показал официанту, что оставил деньги на столе, и пошел к стеклянной задней двери.

Выйдя из ресторана и вдохнув влажный ароматный воздух сада, Бьюкенен услышал, как дверь за ним задвинули, и заметил, что близнецы встали по обе стороны от него. Он заметил также салфетки в их руках, и эти салфетки не казались пустыми. И, наконец, он заметил, как часть ночной темноты отделилась от густой тени в промежутке между высокими кустами рядом с дверью, откуда наверняка охранник мог скрытно наблюдать через стекло, пока Бьюкенен разговаривал с близнецами.

Охранник был латиноамериканец, но необычно высокий и широкий в кости.

Как и близнецы, он держал в руке пистолет. Определить марку в темноте было трудно, но похоже, что это «беретта» калибра 9 миллиметров, снабженная глушителем.

Словно копируя выражение лиц своих нанимателей, охранник тоже зло хмурился.

8

— Ну, так что же ты за хрен собачий? — спросил первый близнец, тыча пальцем в грудь Бьюкенена.

— Эй, в чем дело? — попробовал возразить Бьюкенен.

— Мы стоим слишком близко у окон ресторана. Кто-нибудь оттуда может увидеть, — предостерег брата второй близнец. — Надо спуститься на пляж.

— Да, — согласился первый близнец. — На пляж. На долбаный пляж.

— Todavia no. Не сию минуту, — сказал охранник. Он отцепил висевший у него на поясе ручной детектор металлов и быстро, но основательно прошелся им поверх одежды Бьюкенена.

Детектор пискнул три раза.

— Пряжка на поясе. Ключи. Шариковая ручка, — сказал охранник, не трудясь объяснять, что в пряжке можно спрятать нож, а ключи и ручку можно использовать как оружие.

— Снимай пояс, — приказал Бьюкенену первый близнец. — Ключи и ручку брось на землю.

— Да в чем дело? Я не понимаю, — настойчиво повторил Бьюкенен.

Второй близнец показал свой пистолет — это был 9-миллиметровый браунинг.

— Делай, что тебе говорят.

Телохранитель ткнул стволом своей «беретты» в левую почку Бьюкенена.

— Rapido. Ahora. Давай, быстро.

Бьюкенен повиновался. Он снял пояс и бросил его на землю вместе с ключами и ручкой.

Первый близнец подхватил вещи, второй — подтолкнул Бьюкенена дальше в глубину сада.

Телохранитель, опустив «беретту» так, чтобы она не бросалась в глаза, шел сзади.

9

Сад был большой, с массой цветущих кустарников, плещущих бассейнов и извилистых тропинок. Тут и там над землей выступали светильники с разноцветными лампочками, освещая дорожки, подсвечивая кусты, отражаясь на поверхности бассейнов. Несмотря на это, по сравнению с ярким светом, лившимся из окон высотного здания отеля, сад казался погруженным в темноту. Любой, кому случилось бы выглянуть из окна, не увидел бы ничего, кроме неясных движущихся теней четырех мужчин, вышедших на прогулку, подумал Бьюкенен. И, конечно, случайный наблюдатель ни за что не заметит, что трое из них держат в руках пистолеты. Да и какое это имело бы значение? Даже если кто-то увидит оружие и сочтет нужным позвонить в полицию, все будет кончено задолго до прибытия полицейских.

Идя по дорожке в направлении шума разбивающихся о берег волн, Бьюкенен просчитывал варианты, которые у него были. Можно было бы, воспользовавшись темнотой, сада, вырубить этот «эскорт» и бежать под прикрытием кустов — на тот случай, если кто-то из них останется жив и начнет стрелять. Во всяком случае, можно хотя бы попытаться бежать. Плохо то, что эти типы как раз и ожидают, что он может воспользоваться темнотой. Они будут готовы к любому резкому движению с его стороны и, как только он сделает такое движение, сразу его застрелят. На стволе «беретты» телохранителя глушитель, и никто в отеле не услышит выстрелов. К тому времени как обнаружат труп Бьюкенена, трое латиноамериканцев будут уже далеко от этого места.

Но это не единственная проблема, думал Бьюкенен. Если даже ему удастся захватить латиноамериканцев врасплох, то темнота, вначале помогавшая ему, может потом и помешать. Стоит только споткнуться обо что-нибудь во время драки в темноте… А если он не устоит на ногах…

Еще одной проблемой — причем имеющей для Бьюкенена самое важное значение — было то, что латиноамериканцы своими угрозами могли просто испытывать его. Нельзя же было ожидать, что близнецы поверят в его легенду только лишь потому, что он так уверенно и убедительно ее излагает. Они захотят получить самые разные доказательства, которые подтвердили бы, что он именно тот, за кого себя выдает. Самые разные. Каждая подробность его вымышленной биографии выдержит любое расследование. Об этом позаботились те, кто готовил Бьюкенена к заданию. Одна из сотрудниц выступала в роли бывшей жены Эда Поттера, другой оперативник — в роли ее нового мужа. У каждого из них была хорошо документированная легенда, и каждый знал, что говорить, если кому-то придет в голову задавать вопросы. Несколько сотрудников УБН были готовы заявить, что знали Эда Поттера, когда он работал у них агентом. Вдобавок все подробности карьеры Эда Поттера в УБН были введены в файлы правительственных компьютеров.

Но, допустим, противники Бьюкенена с самого начала будут исходить из того, что к его легенде не подкопаешься. Тогда каким еще способом могут они проверить, тот ли он, за кого себя выдает? Чем больше Бьюкенен думал об этом, тем настойчивее спрашивал себя, действительно ли близнецы в ярости или только притворяются? Усомнятся ли они в достоверности его легенды только потому, что какой-то пьяный американец утверждает, что знал его как Джима Кроуфорда? Не правильнее ли будет предположить, что они просто воспользуются этим утверждением Большого Боба Бейли в качестве предлога, чтобы шантажировать Бьюкенена, постараться запугать его, обнаружить в нем слабину?

Слои внутри слоев. Ничто никогда не бывает само собой разумеющимся, думал в смятении Бьюкенен, подталкиваемый вперед по дорожке, которая вела к мягко освещенному бару на открытом воздухе у края пляжа.