Черные Паруса Анархии

Язык их и облик более напоминает алтайские народы. Часто можно видеть мужчин и женщин с красивыми лицами, в отличие от широкоскулых лиц монголоидных народов, маньчжуров и северных китайцев, манз. А наличие карликов среди них указывало на древнее происхождение народа.

Юго-западный путь завоеваний монголов с Востока привел к движению малым и большим кругом множество народов, напор на тюрок - на запад и север, а народов Алтая -к перемещению на северо-восток и восток. Это как завихрения тайфунов.

Все члены общины, состоящей из семей различной родовой принадлежности, были связаны родственными брачными отношениями. Одной из форм заключения брака был взаимный обмен сестрами, бытовал левират. Заботу о воспитании детей брали на себя не только родители, но и дядя по матери. Распространены были неравные по возрасту браки, многоженство, сохранялись родовая и общинная взаимопомощь, межродовые суды, кровная месть.

Из-за спины Догдо поглядывали, на короткое мгновение подняв на пришельцев глаза, пробегающие по делам подростки, в большинстве своем иного типа, низкорослые и с лицами, напоминающими круглые сковородки - луноликие, как говорят китайцы.

Внутри жилища, вдоль стен - дощатые нары (дамои), спали на которых изголовьем к стене, укрываясь одеялом из собачьих шкур, и располагался двухъярусный помост из жердей для хозяйственных целей. На жердях, подвешенных внутри, сушили одежду, приготавливали юколу. По стенам висело снаряжение для охоты, лук со стрелами, нескольких ножей и сумочек паду для мелких вещей, в углу - копья. Утварь стояла в пристройке ко входу в основном берестяная: ведра (куккэ), прямоугольные короба для хранения посуды, солонки (капту), ковши, туеса (кондже). Из дерева изготавливают блюда, ложки (уня). Металлическую посуду тадзы покупают.

Русские соотечественники вернулись к очагу, где теперь готовила пищу, помешивала в котле половником для снятия пены (явка), молодая красивая женщина с золотой сережкой в левой ноздре. Она доброжелательно улыбнулась. Одета в щегольский халат и короткие женские штаны с малым нагрудником (дыба). На ногах у женщин короткие ноговицы из ткани на вате. На вид ей было лет четырнадцать-пятнадцать, в правой руке она держала давешнего ребеночка. Мишель с интересом наблюдал, как она помешивала в котле половником изящной рукой с маленькой почти миниатюрной кистью с серебряными браслетами.

Из тумана к очагу вышел молодой туземец с длинной китайской фитильной фузией в руках. На голове орнаментированная шапочка с беличим хвостом на макушке, одетая на матерчатый шлем, закрывающий шею, ниспадающий на плечи, хорошая защита от комаров и мошки. У мужчины на поясе висели ножи, кресало, трут, пороховница. На ногах ичиги и длинные ноговицы из рыбьей кожи (ойи), и ровдуги, (носама амусю) поддерживались специальным пояском (тэлэ). За спиной охотника - носилки типа "сина", вилообразная рогулька, к концам которой прикреплялись плечевые лямки для того, чтобы нести с собой припасы, и мясо убитого зверя.

Парень приветствуя свою жену, кивнул Евстафию и его крупному гостю, положил ружье на скамью, неторопливо освободился от ноши, оказавшейся убитым барсуком. Снял с головы шлем, и взяв на руки, нежно потерся носом с ребенком, тот радостно закряхтел, уцепившись за серебряную серьгу в ухе отца. Он не намного старше жены, ему лет шестнадцать.

Семейные нежности и объяснения продолжались достаточно долго, словно они встретились после разлуки, а на самом деле расставались всего на день. Тадзы никогда не охотились рядом со своим станом. Жена поставила маленький столик и чайник с чашкой, и пока Канкэ пил чай, освежевала принесенного зверя, достала кровоточащую печень и, держа ее окровавленными руками, предложила угощение гостям и мужу. Парень ножом отрезал сырую печень и с удовольствием, прожевывая, глотал куски. Русские отказались, нисколько не обидев хозяев. Поев, Канкэ достал из-за пазухи трубку и кисет с табаком, закурил. Бакунин, большой любитель табака, закурил с ним. Вместе с Евстафием Мишель выслушал пространный рассказ молодого тадза о том, как у пастухов этой ночью тигра задрал бычка, и мужики собрались на охоту, но Канкэ отговорил их, обещал устроить камланье, отогнать тигра и убить для русских пастухов изюбря.

По народным представлениям аборигенов земля - это огромная лосиха, имеющая восемь ног, хребет ее - цепь гор, шерсть - деревья, пух - трава и кустарники, паразиты в шерсти - звери, а вьющиеся вокруг нее насекомые - птицы. Тигра почитали как священного зверя, его никогда не убивали, он - предок одного из родов. Существуют мифы о тигре - помощнике верховного божества боа или старике эндури. Другим персонажем туземного пантеона является медведь, у которого много параллелей с ролью тигра. Хозяин медведей и хозяин тигров живут на лунной земле, где каждый имеет свою половину территории. На тигровой половине луны живут души людей и животных, а на медвежьей только души людей. Жены медведя и тигра вскармливают души умерших, чтобы они снова ожили в виде детей, и посылают их на Землю. Значительное место в мифологии занимают мифы о духах-хозяевах зверей, рек, моря, главным из которых является морская старуха (тэму).

Жизнь и поведение туземцев в обществе и в природе регулировала система религиозных верований и запретов, в которой весь мир предстоял населенным добрыми и злыми духами, у них просили удачи, принося жертвы. Существовал культ огня с рядом запретов. Нельзя было плевать в огонь, бросать в него что попало, прикуривать от него. Весьма почитались Тэму - хозяин (или хозяйка) водной стихии и касатка - священное животное, имеющее власть над морскими зверями и рыбами. Известны были и другие духи - хозяин скал (каггаму), хозяин грома и погоды (агди эзэни). Космос представлялся состоящим из Верхнего, Среднего и Нижнего миров. Творец Верхнего мира (буа эндури) - верховное божество, управляющее вселенной с помощью множества помощников.

В шаманской традиции аборигенов главное место занимает ритуальное пение шамана (йaйa), которое сопровождается "магическим" звучанием бубна (унту) и набора конусных подвесок на специальном поясе (сиса). Церемониальная музыка, звучавшая на медвежьем празднике, включала инструментальные наигрыши, исполняемые на ударном бревне (узазинки) в сопровождении скандированных напевов. Музыкальные инструменты дудуманку - однострунный смычковый лютневый, пупан - тальниковая свистковая флейта, тэнкэрэ - тростниковый духовой язычковый, муэнэ - дуговой металлический варган, кункай - пластинчатый бамбуковый варган, конокто - бубенчик, каухаракта - колокольчик, ачиан - пластинчатые металлические подвески-погремушки, пэайа - круглые подвески-погремушки, лэли - набор разнообразных подвесок-погремушек на женском переднике

Посредниками между людьми и хозяевами Нижнего и Верхнего миров или между людьми и духами были шаманы, как мужчины, так и женщины, если им во сне являлся дух умершего шамана. Каждый шаман имел своего личного духа-покровителя и множество духов-помощников. Ритуальной одеждой и предметами культа служили бубен с колотушкой, пояс с погремушками, юбка (хосэ), а к спинке халата прикрепляли крылья орла или другой птицы. На шаманскую одежду наносили изображения духов-помощников (змей, червей, лягушек, ящериц, птиц, рыб), аналогичные фигуркам на бубнах, колотушках. Шаманы делились на добрых и злых: верили, что злой шаман (амба самани) поедает души зверей и людей.

А раньше здесь была страна со множеством процветающих городов и правильной сетью дорог, от которых остались земляные валы четырехугольных укреплений на горном плато и побережье. В глухой тайге каменные колодцы, поднятые над уровнем рек террасы полей, не затопляемые во время наводнений, дороги по горным склонам, заросшие многовековыми кедрами, елями и пихтами.

...Золотая империя чжурженей собрала со всех окрестных народов рабов, охотничьи селения соединив дорогами, дальних превратив в ближних, распахав лесные поляны и введя порядок производства и потребления, новую одежду, регламентировав каждый поступок и обезличив каждого работающего. Чтобы создавать маленькое богатство для большого государства, чтобы заставить людей непрерывно работать сообща, нужно каждого по отдельности разъединить, дать со стороны приказ, и снова собрать вместе, - разобщенные, они уже не заботятся о том, что им делать, лишь бы делать, а причина интенсивной работы найдется, хотя бы страх голода. И Золотая империя стала золотой. Теперь рабы боялись всякого конного, появляющегося с того конца дороги, где власть построила пышные города. Чиновники уже не удовлетворены ни прекрасными лошадьми, ни богатыми колесницами, они же богаты! Их уже носят в носилках в сопровождении пышных верховых.